Один час с Барбарой

Джентри яростно жевал сигару, которую забыл зажечь.

— Я думаю, да! — проворчал он. — Именно так оно и было, даже если какая-то потаскуха утверждает, что в десять вечера этот человек сидел в «Силвер Глэйд» живой.

— Прекрасно. Вот исходная точка. А теперь скажи, думаешь ли ты, что наш забияка со шрамом действительно Чарлз Барнс, что пострадавший в самом деле Берт Полсон, как уверяет его сестра, и что Барнс обменялся документами с Полсоном, после того как его убил?

— Ну а как тут еще может быть, по-твоему?

— Надо рассмотреть варианты. Можно допустить, что Барнс — это последняя жертва семейного дуэта Полсонов, которая решила выразить свой протест ударом ножа. Что скажешь?

— Все это из области предположений, — кисло заметил Джентри. — До тех пор, пока мы точно не установим некоторые факты…

— …мы вынуждены ограничиться предположениями. Я все время возвращаюсь к рассказу Барбары Полсон. Почему она говорила, что остановилась вместе с братом и «Рони Плаза», тогда как нам известно, что уже две недели она живет в «Ибикусе»? И где был на протяжении этих двух недель ее брат?

— Догадайся, раз ты у нас такой умный!

Нахмурив брови, Шейн теребил свое ухо.

— В случае если убийца Барнс, становится ясно, почему он во что бы то ни стало хочет поймать Барбару. И почему он выдал себя за ее брата: чтоб я сказал ему, где ее найти. И почему помчался в «Ибикус» и там тоже назвался ее братом.

— Да, — согласился Джентри, — потому что она единственная, кто видел тело. Она знает, что труп в триста шестнадцатом номере «Ибикуса» был на самом деле, и сможет дать свидетельские показания. Что ж, это годится. Но как ты объяснишь историю с другой дамочкой, которая сообщила тебе, что парень выпивает в «Силвер Глэйд», через полчаса после того, как его выкинули в море? Кто она такая и какое имеет отношение ко всему этому делу?

— Действительно, она сюда не вписывается.

Шейн в раздражении покачал головой и взъерошил рыжую шевелюру.

— Однако должна вписаться! В этой девице — разгадка всего дела. Она не случайно поджидала меня с фотографией!

— Ну так найди ее! — проворчал Джентри. — В Майами всего несколько сотен тысяч жителей, не больше! Найди ее и потребуй объяснений. Мерзавец! Ничтожество! Подумать только, ты даже не поинтересовался ее именем! И такое ничтожество становится знаменитостью с помощью рекламы, лошадиных доз коньяка и якобы вырученных из беды блондинок! Тысяча чертей! Твои клиентки, если угодят в беду, имеют все шансы из нее не выбраться!

— Да провалиться мне на этом месте! Я же не знал, что она играет в деле какую-то роль, эта самая женщина, которую я встретил у себя в отеле! Я даже не знал, что существует само дело, когда ее увидел! Я еще не разговаривал с Барбарой. Я подумал, что это просто какая-то ревнивица, которая хочет, чтоб проследили за ее мужем, и ничего другого!

— Может, так оно и есть, кто его знает… Может, Полсон был женат и речь идет о его жене. То есть… о его вдове.

Шейн с упрямым видом покачал головой.

— Почему же в таком случае она считала, что он находится в «Силвер Глэйд», тогда как его к тому времени уже бросили в воду?

— Пока мы не можем этого знать. Допустим, они назначили в баре свидание, и она была уверена, что он там. А может быть, она сама его убила? И ей пришла в голову мысль, что позднее ты подтвердишь, что в десять часов парень был еще жив, и это послужит ей алиби. Ну не знаю я! И вообще, все эти разговоры мне надоели! — заключил Джентри устало. — Давай-ка берись за дело и сам найди ответы на свои вопросы. Считаешь себя умнее всех, а сам все испортил. По твоей милости малышка сбежала от Люси. Прочеши весь Майами и найди ее, прежде чем ей перережут горло или пустят пулю в живот.

— Да, ты прав, пора мне вступать в игру.

Шейн, оттолкнувшись от кресла, встал и с озадаченным видом потер подбородок.

— Я тебе позвоню. Скоро у тебя будут отпечатки пальцев покойника, и из Нью-Йорка пришлют, возможно, что-то интересное. А в котором часу твой человек должен привезти из Джэксонвилла фотографии?

— Я жду его в минуты на минуту. Желаю удачи, Майкл. Но если б только ты с самого начала сказал мне…

— Знаю, знаю, — мрачно произнес Шейн. — Ни к чему повторять. Если с малышкой что-нибудь случится, меня и так будут мучить угрызения совести, без твоих нравоучений, можешь не сомневаться. Пока!

Понурив голову, он медленно вышел из кабинета.

XVII

23.27

Атмосфера изысканной роскоши, царившая в гигантском холле отеля «Рони Плаза», действовала слегка угнетающе. Хотя считалось, что пик зимнего сезона еще не наступил, здесь прохаживались многочисленные пары в вечерних туалетах — появляясь из лифтов, они устремлялись в бары и залы ресторанов, где ужинали и танцевали под звуки оркестра.

Майкл Шейн с трудом пробрался сквозь толпу и подошел к огромной регистрационной стойке, за которой с важным видом стояли двое служащих. Ему пришлось подождать, пока какой-то толстяк в белом пиджаке, ярко-красной рубашке и темно-синих брюках гневно жаловался на то, что ему более четверти часа не несли заказанное в номер виски. Дежурный — высокий, худой, средних лет мужчина — терпеливо выслушал клиента. На его лице с черными тонкими усиками появилось виновато-участливое выражение — клиент всегда прав. Он с готовностью признал действительно скандальным тот факт, что особу, проживающую в отеле «Рони Плаза», заставили ждать виски дольше пятнадцати минут, и твердо пообещал, что лично займется этим вопросом и виновный официант понесет самое суровое наказание. Когда наконец толстяк был вполне удовлетворен объяснением и прибывал в восхищении от себя самого и от отеля, дежурный перевел взгляд на Шейна. Растянув губы в некое подобие улыбки, он спросил:

— Чем могу быть полезен, сэр?

— У вас остановился мистер Барнс? Чарлз Барнс из Нью-Йорка?

— Вам надо бы справиться на коммутаторе, сэр. Можете позвонить, телефонные кабины в вашем распоряжении. Я провожу вас.

Шейн хотел было возразить, но подумал, что, согласившись соблюсти церемонию, сэкономит время. Он вошел в кабину, снял трубку и повторил свой вопрос телефонистке.

— Чарлз Барнс? — любезно переспросила она. — Секундочку, сэр… Вот — комната двенадцать-десять. Вас соединить?

— Да, пожалуйста.

В комнате у Барнса никто не отвечал, и Шейн вернулся к дежурному.

— Мистер Барнс проживает в номере двенадцать-десять. Может быть, вы знаете, где…

На лице дежурного появилась высокомерная гримаска, черные усики поползли вверх.

— Я не знаю абсолютно ничего, сэр. Если телефон не отвечает…

Шейн секунду стоял в раздумье, потом, решив, что настаивать бесполезно, пожал плечами и отвернулся. Закурив, он внимательным взглядом окинул холл и почти сразу заметил молодого человека в костюме из синей саржи, который стоял, подпирая колонну, и с деланным равнодушием поглядывал вокруг. Шейн заговорил с ним.

— Что, Джимми Кертис по-прежнему старший детектив отеля?

Молодой человек бросил на него угрюмый взгляд, но тут же лицо его озарилось улыбкой.

— Вы Майкл Шейн, да?

— Да. Джимми здесь?

— Он уже несколько месяцев не работает в отеле. Вместо него мистер Джердон.

— А где можно найти мистера Джердона?

— Идемте, я отведу вас к нему.

Молодой человек отделился от колонны, которая, однако, к великому удивлению Шейна, не рухнула, и проводил его в кабинет Джердона.

— Мистер Джердон, представляю вам Майкла Шейна.

Пол огромной комнаты был устлан толстым ковром. За письменным столом красного дерева сидел лысый мужчина лет пятидесяти с обвислыми щеками и глазами навыкате.

— Шейн? — Он медленно встал и уставился на гостя своими круглыми глазами. — Спасибо, Роусон, вы можете идти.

Не выразив особого радушия мистер Джердон, тем не менее, указал Шейну на кресло.

— Разумеется, я много слышал о вас. Вы пришли по делу или…

— По делу. Речь идет о некоем Чарлзе Барнсе, комната двенадцать-десять.