Город Бесконечной Ночи (ЛП)

— Я бросил дротик на гребаную карту США. Это результат моего попадания.

— Дротик попал в Пирмонт?

— Да.

— Забавно. Он угодил так близко к тому месту, где проживала убийца вашего сына.

— Слушай, приятель — как ты там сказал, тебя зовут? Д’Агоста?

— Так точно.

— Так вот, слушайте, офицер д‘Агоста. Уже больше года я прокручивал в своих фантазиях, как убиваю богатую суку, которая сбила моего сына и оставила его истекать кровью посреди улицы. О, да! Я представлял, что убиваю ее столькими способами, что вы даже не сможете их все сосчитать. Я сжигал ее заживо, ломал бейсбольной битой каждую ее кость, кромсал ее тело ножом на мелкие кусочки. Итак, да, это весьма забавно, что дротик угодил так близко к ее месту жительства, не так ли? Если вы думаете, что ее убил я, отлично. Арестуйте меня. Когда мой мальчик погиб, моя жизнь была кончена. Арестуйте меня и закончите дело, которое начали полиция, юристы и судьи в прошлом году — дело уничтожения моей семьи.

Эта тирада была произнесена низким, угрожающим голосом без малейшего следа сарказма. Д’Агоста задался вопросом, позволяет ли эта речь считать Боуга подозреваемым, и решил, что позволяет.

— Мистер Боуг, я собираюсь зачитать вам ваши права. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Вы имеете право на адвоката и можете позвонить ему сейчас, прежде чем мы спросим у вас что-либо еще. Если вы решите продолжать отвечать на наши вопросы, то можете остановиться в любой момент и позвонить адвокату. Если вы не можете позволить себе адвоката, он будет предоставлен вам государством. Итак, мистер Боуг, вы понимаете свои права?

На этом Боуг засмеялся: звук походил на низкий рокот, который в конце перешел в лающий кашель.

— Прямо, как в телеке.

Д’Агоста ждал.

— Вы хотите услышать, что я вас понял?

— Да.

— Хорошо, тогда вот, что я понял: когда моего ребенка сбили и оставили умирать, а после установили, что водителем была Грейс Озмиан, всеобщее возмущение насчет этого вопиющего преступления испарилось. Вот так, — Боуг громко щелкнул пальцами. Д’Агосте пришлось напрячься всем телом, чтобы не вздрогнуть от этого звука. — Копы, юристы, страховщики — все их внимание теперь было направлено только на деньги, власть и влияние ее папочки, который тут же начал кружить вокруг, как коршун. Никого не волновала моя семья — семья простого гребаного ландшафтного дизайнера. Озмиан приговорили к двум месяцам исправительных работ, записи изъяли, дело замяли, в то время как моим приговором стало навсегда потерять семью. Вы хотите знать, что действительно я понимаю? Я понимаю, что система уголовного правосудия в этой стране — полная херня! Она для богачей. Большинство из нас, бедных ублюдков, ничего и никогда не смогут добиться. И поэтому вы здесь, для того, чтобы допросить, а потом и арестовать меня. Я ничего не могу с этим поделать.

Д’Агоста спокойно спросил:

— Это вы убили Грейс Озмиан?

— Кажется, мне нужен тот бесплатный адвокат, которого вы мне пообещали.

Д’Агоста искренне удивился этому ответу. Ведь на данный момент у него не было достаточных улик, чтобы взять Боуга под стражу.

— Мистер Боуг, вы можете позвонить в юридическую службу, — он написал номер, — в любое время. Я собираюсь проверить ваше алиби на вечер 14 декабря, а это значит, что мы поговорим с вашим работодателем, проведем беседу с сотрудниками бара и просмотрим записи с камеры наблюдения, которая находится в том углу, — он махнул в ее сторону. Они уже предоставили владельцу бара постановление суда на изъятие записей с камер видеонаблюдения, и он знал, что они в целости и сохранности. Д’Агоста надеялся, что Боуг сделает какую-нибудь глупость и постарается уничтожить записи.

Но Боуг всего лишь резковато рассмеялся.

— Конечно. Делайте любую херню, которую сочтете нужной.

15

В два часа ночи в особняке в Ист-Гэмптоне, Нью-Йорк, было тихо. Дом площадью восемнадцать тысяч квадратных футов занимал двенадцать акров земли между Фердер-Лейн и Атлантическим океаном. Он возвышался посреди обширного паркового пространства, устланного гладкими газонами и зелеными лужайками. Неподалеку лежал искусственный пруд и стояла причудливо украшенная беседка, построенная в виде египетского храма. Сам дом представлял собой трехэтажное строение в стиле модерн, сооруженное из цемента, стекла, стали и хрома, из-за чего он выглядел, как фешенебельный офис элитного стоматолога. Его большие окна с пластиковыми рамами спокойно светились в ночи, проливая свой теплый свет на окружавшие его гигантские лужайки.

На пустом декабрьском пляже, в тени каменного волнореза стоял мужчина и осматривал дом с помощью бинокля ночного видения. У него за спиной грохотала и бурлила зимняя Атлантика. Луна уже клонилась к закату, и неяркая лунная дорожка протянулась вдаль к морскому горизонту. В этой обстановке поместье представляло собой олицетворение спокойствия и безопасности.

Но мужчина с биноклем остро осознавал, что это лишь иллюзия.

Он осмотрел близлежащую территорию, этажи дома и окна, фиксируя в памяти каждую деталь. Со своей точки наблюдения он не мог рассмотреть первый этаж, но был и без того хорошо знаком с планом дома, который сумел заполучить из абсурдно незащищенной центральной компьютерной системы Каттера Байквиста, знаменитого архитектора, который и разрабатывал дизайн-проект этого особняка. В распоряжении мужчины были CAD-CAM-диаграммы строительных чертежей, механические и электрические планы, системы безопасности, сантехника и даже музыкальная система. Электронная безопасность здесь была относительно простой. Владелец особняка был человеком старой закалки, который доверял не электронике, а обученным людям, которым хорошо платил — многие из них были солдатами пресловутого расформированного полка Коммандос, воевавшего в южной Африке.

За пятьдесят пять лет жизни в стиле живой мишени владелец этой неприступной крепости приобрел множество грозных врагов. Существовало несколько людей и даже целых организаций, которые желали его смерти — из мести, ради молчания или чтобы передать послание. В результате он решил, что его место обитания должно быть всячески подготовлено к вторжению любого рода.

После нескольких минут рекогносцировки человек почувствовал в кармане слабую короткую вибрацию своего сотового. Это было напоминание о времени — одно из многих.

Пришло время начинать операцию.

Он продумал детали с военной точностью, рассчитав время вплоть до секунды. Разумеется, он был готов к неожиданностям, но начинать всегда любил в соответствии с графиком, в котором было просчитано и распределено все, как в сложном хореографическом номере.

Он опустил бинокль и убрал его в рюкзак. Затем проверил свой «Глок», нож «SOG», устройство GPS. Он не спешил. План предполагал, что первая фаза пройдет медленно и методично. Позже, в конце, придется поторопиться. Это было связано с одним изъяном в его плане: у объекта имелось специальное убежище, построенное между его спальней и спальней жены. Если начнется преждевременная тревога, объект может успеть укрыться в нем, и тогда операцию придется прервать. Убежище являлось абсолютно непреступным. Оно представляло собой единственный укрепленный технологический элемент посреди довольно простой системы безопасности. В дополнение к сложным электронным замкам, оно запиралось на несколько комплектов упорных дверных засовов — и снова, избитый устаревший подход, но факт налицо — такие засовы сломать невозможно.

Мужчина двинулся по пляжу — медленно, держась в тени — и вскоре оказался среди дюн. Он был одет в костюм из облегающего черного шелка, а участки обнаженной кожи были покрыты черной маскировочной краской. Он выбрал для этой операции темную декабрьскую ночь и время, когда луна вот-вот скроется за горизонтом. Пляж и город в это время были совершенно пустынными.