Судьба бригадира

Наконец я немного устал. Присаживаюсь на скамейку перекурить. Бездумно дымлю, глядя, как по Фонтанке проходят небольшие частные катера, обслуживающие туристов. Возникает мысль прикупить себе катерок. Хороший катерок, чтобы в нем было не меньше трех кают. Мысль ценная, и стоит ее воплотить в жизнь. Можно тогда смотаться и на Ладогу порыбачить. Удивляюсь, какие мирные мысли приходят мне в голову...

Выбросив в воду сигарету и прикрыв глаза, откидываюсь на спинку скамейки. Ветерок от канала приятно освежает, и хочется подремать.

- Извините, - слышу чей-то мужской голос. Открываю глаза. Передо мной два молодых мента. Патрульные. Во мне совершенно ничего не колыхнулось. Невозможны в такой чудесный день даже мелкие неприятности.

- Слушаю вас, сержант, - отвечаю я лениво.

- Извините, - повторяет мент. - Вы не угостите сигаретой?

- Без проблем.

Угощаю милиционеров табаком. Те благодарят и идут своей дорогой. Я вновь пытаюсь подремать.

- Извините, - на этот раз голос принадлежит девушке.

Смотрю на нее: молодая коза в коротенькой юбчонке и с симпатичной фигуркой. Крашена, и взгляд блядский. Я остаюсь сидеть. Лень встречать таких дам стоя. У нее работа такая, чтобы не мужик вставал, а у него... Ночных бабочек узнаю за версту. Эту девчонку можно трахать, но, опять же, без души и за бабки. Такое мне не подходит.

- Ты о чем, малышка? - улыбаюсь ей. Девушка улыбается в ответ и присаживается на скамейку боком. Я так и остаюсь в положении легкого развала. Я сейчас очень добрый и выслушаю спокойно даже нашего главного мента, и мне не захочется вогнать ему в башню маслину. Такой вот у меня выходной день...

- Вы не могли бы угостить меня сигаретой? - просит девушка.

Интересно, почему я похож на табачную фабрику? Девчонка ведет себя слишком скованно, но я на такое дело не клюну. Свою невинность она сохраняла лет до пятнадцати. Достаю сигареты, и приходится поменять положение, чтобы дать девушке прикурить. Закуриваю и сам.

- С "котом" работаешь? - интересуюсь у нее дружелюбно.

Она нисколько не удивляется моему вопросу.

- Угу, но у меня вообще-то это плохо получается, - признается она вдруг очень спокойно и совершенно искренне, как если бы разговаривала с подружкой. Вы ведь, мужики, хотите трахнуть во все, что только можно... А я так не умею. Дура, наверное, старомодная...

Смеюсь от подобного признания, и она тоже.

- Хорошо здесь... - говорю я просто так.

- Ага, - тут же соглашается девушка. Она не изменила позы и курит мелкими затяжками. - Я сюда часто сейчас прихожу. Не за клиентами, конечно, для себя. Я училась в художественном училище, хотела быть знаменитой, - девушка слабо улыбается. - Вот и стала.

- Почему же не доучилась?

- Бог его знает! Нужно было на что-то жить. Я ведь детдомовская. Нас тогда рано взрослыми сделали. Меня воспитатель в одиннадцать лет трахнул. За несколько шоколадных конфет.

Смотрю на нее уже слегка другими глазами. Если она не рассказывает сказки, то передо мной еще одна раздавленная судьба. Мне искренне жаль девушку и нравится, что она умеет так вот спокойно поговорить, не тая задних мыслей. Почему-то я почти не сомневаюсь, что она говорит мне правду.

- И где теперь пашешь? - интересуюсь. Девушка отмахивается:

- А-а... На Невском. У парфюма фирменного... Иногда в гостиницах, но это все-таки редко.

- И сколько у тебя стажа?

- Пять месяцев.

Я усмехаюсь. Девушка удивлена моей реакции.

- И что я такого сказала? - не понимает она.

- Ты, выходит, недавно ушла из института?

- Нет. Почему недавно? Я год работала продавцом, но мне там приписали недостачу и повесили долг. Я-то знаю почему. Директор хотел, чтобы я обязательно с ним переспала, а магазин там элитный, все стоит безумно дорого. Я отшила этого урода сразу и навсегда. Ну, он мне и сделал...

- Это где ты работала?

Девушка называет магазин.

- А вы сами кто, из братков? - наивно спрашивает она.

Пожимаю плечами и вдыхаю полной грудью свежий ветерок, потянувшийся с Невы.

- Я сам по себе.

- Так, наверное, лучше, - одобряет девчонка. - Пусть денег меньше, зато без проблем. Но у вас, наверное, есть где жить? Вы ведь здешний?

Я киваю.

- Тогда так и надо, - соглашается она окончательно.

Мы снова закуриваем.

- У тебя ведь такая доходная работа, а ты сигарет купить себе не можешь? - интересуюсь я.

- Ой! Вы извините меня, правда! - теряется девчонка.

- Да я не к тому, - уверяю ее. - Просто странно, что с твоей работой ты не дымишь импортные.

Девушка вздыхает:

- У меня же не такой большой процент. Зажимают. Квартира снята, ну и долги, конечно, есть. Деньги ведь у меня "кот" получает, а от него лишней копейки не дождешься. Скорее отпинает по пьяни, чтобы зря не доставала с деньгами. Видимо, судьба у меня такая. Я все надеюсь, может, попадется какой иностранец, да и увезет отсюда. Ведь бывали же такие случаи. Мне девчонки рассказывали. Ну, а если не повезет, то хотя бы веревку для себя найду.

Молчим, курим.

- Согласен, не всем в жизни фарт выпадает, - говорю я после молчания.

- Правда, - соглашается она. - Тебе ведь тоже, наверное, не сладко... Я же вижу, вон какой у тебя костюмчик древний.

Это точно. Джинсуху я у Сереги взял, не хотелось надевать новое. В новом себя не так чувствуешь.

- Подумаешь, - неопределенно говорю я, как бы сам для себя.

- На заводе работаешь? - участливо интересуется девчонка.

- С чего ты взяла?

- А сигареты у тебя рабочие.

Сигареты я специально сменил на этот день.

- На заводе, - вру я, тяжело вздохнув. - Варилой, на Кировском.

- Это как это, "Варилой"? - не понимает она.

- Сварщиком! - смеюсь я. - Нам деньги уже три месяца не платят, гады...

Девчонка почему-то хохочет

- Смешной ты! - улыбается она. - Если хочешь, приходи сюда завтра. Ты не подумай, я не для того. Просто посидим, поболтаем. У меня это время дня свободное. Я тебя такими сигаретами угощу, закачаешься! - Она вздыхает, - Ну вот, поговорили. Пойду я. Скоро на вахту.

Она поднимается, встаю и я.

- Удачи тебе, - говорю ей на прощанье. - А завтра, может, и увидимся. Я тоже люблю гулять. Нас сейчас в отпуск за свой счет распустили на две недели. Это чтобы вообще не платить.

- Ну, ты не расстраивайся, - утешает она и быстро поправляет мне воротник рубашки. - Найдешь себе работу получше, а там, глядишь, и детишек заведешь.

- Так есть уже, - улыбаюсь ей.

- Правда? - восклицает она. - Сколько?

- Один пока.

- Здорово! Не сомневаюсь, что и жена у тебя красивая! А ты говоришь, что все так плохо! Я знаешь как мечтала завести детей! Чтоб много было! И я бы их никогда не обижала, как нас в детдоме... Детям любовь нужна, ласка... Ну, так ты если будешь завтра где-то рядом, приходи сюда. У меня ты вроде как безличный друг получаешься...

- А тебя как зовут?

- Не важно, - отмахивается она. - У шлюх нет имени... Ну, я побежала?

Улыбнувшись мне еще раз, она уходит по дорожке. Смотрю ей вслед. Шагов через десять она оборачивается и машет мне рукой. Отвечаю ей тем же.

Падаю снова на скамейку. Что там говорить, тронула меня эта девчонка. День проходит, но это не заметно. Все еще светло, и солнце может жарить часов до девяти вечера, если не натянет облаков.

Посидев еще немного, решаю сходить куда-нибудь поесть. Бреду в центр через Михайловский сад. Всюду гуляет народ. На газонах сидят парочки и компании молодняка. Несколько человек играют в волейбол, и я, продолжая идти, засматриваюсь на прыгающую за мячом девушку. Спотыкаюсь и падаю на землю. Сгруппировавшись, приземляюсь правильно, но головой втыкаюсь в чьи-то ноги и сбиваю собой еще кого-то. Вижу, как порхает юбка, и женская туфля попадает мне в лоб. Вот тебе и раз!

Я уже на ногах, а на газоне на пятой точке сидит удивленная девчонка. Сумочка у нее улетела в одну сторону, а небольшая книжка карманного формата в другую.