Приличный человек

– Понятно. А где живет ее отец?

– В Нижнем Новгороде. До сих пор там и живет. Она рассказывала мне историю их семьи. Прадедушка был крупный ученый, кажется, историк в буржуазной Литве, и их семью сослали в Сибирь сразу после войны. А уже там, в Сибири, ее дедушка нашел ее бабушку, она была с Урала. И когда семье прадедушки разрешили вернуться в Литву после пятьдесят шестого, то дедушка с бабушкой решили поселиться в Нижнем Новгороде у родителей бабушки. А ее бабушка была известной актрисой, даже получила звание заслуженной актрисы Российской Федерации. Рита пошла в нее. Там же родился и ее папа, который женился уже на украинке. Представляете, какая смесь у этой девочки. Она только на четверть литовка, на четверть русская и наполовину украинка. Может, поэтому такая красивая получилась.

– Она единственная дочь в семье?

– Нет. У нее есть еще две младшие сестры. Она показывала мне их фотографии. Все три сестры красавицы. Наверно, повезло их отцу.

– Я хотел с ней сегодня увидеться, но она сказала, что занята.

– Можете себе представить, какое количество поклонников у нее в театральном училище, – усмехнулась Алла. – Даже я в свои тридцать иногда чувствовала себя старой клушей рядом с этой молодой и красивой девочкой. У нее столько энергии. Наверно, торопилась куда-нибудь на свидание или в клуб. Разве можно назначать на вечер деловую встречу девятнадцатилетней девушке?

– Теперь буду знать, – улыбнулся Дронго. – Значит, о разрыве со своей супругой он сам рассказал вам?

– Да. Поэтому я и считаю, что главным виновник всего случившегося именно она. Если бы он жил в своем доме, то ничего бы такого не произошло. А в старом доме его легко нашел убийца. Может, даже этот убийца был случайным грабителем, как сейчас многие говорят, но все равно виновата Лариса Кирилловна. Ей не нужно было бросать его в такой момент и заставлять переезжать в свою старую квартиру.

Она не успела договорить, как в дверь кто-то позвонил. Звонки раздавались один за другим.

– Это мой Игорек пришел, – улыбнулась она, поднимаясь со стула.

Она выбежала в прихожую, открыла дверь. Послышался голос мальчика:

– Почему так долго? Я умираю от голода. Мы сегодня победили...

– Молодцы. Только говори тише, у нас гость. И пройди в свою комнату, у меня уже все готово. Но сначала зайди и поздоровайся.

Игорь вошел в комнату. Он был достаточно крупным мальчиком для своих лет. Широкоплечий, уже начинающий взрослеть, с растрепанными волосами и румянцем на щеках.

– Здравствуйте, – кивнул он гостю.

– Добрый вечер, – поднялся со своего места Дронго. Пожал ему руку.

Игорь повернулся и поспешил в свою комнату. Мать вошла следом за ним, улыбаясь.

– Не буду вас задерживать, – пообещал Дронго, – вам еще нужно его покормить. Уже и так очень поздно. Только несколько вопросов. Как вы считаете, у погибшего были личные враги?

– Нет. Не думаю. Он был не такой человек, кого можно было ненавидеть.

– У вас в офисе часто появлялся его двоюродный брат Дмитрий Романович?

– Не очень часто, но появлялся. Мне кажется, они дружили. Не как братья, а как настоящие друзья. Часто перезванивались.

– А с отцом Маргариты Николай Евгеньевич часто разговаривал?

– Кажется, нет. Но за несколько дней до моего ухода Николай Евгеньевич ездил в Нижний Новгород. Правда, я не знаю, встречался он там с отцом Риты или нет. Он мне не говорил.

– Сотрудники в компании «Ростан» говорят, что банкиры-кредиторы присылали своих людей, которые откровенно угрожали вашим руководителям. Что-нибудь подобное вы помните?

– Нет. При мне такого не было. У нас были большие проблемы, но про угрозы я слышу впервые.

– Ваш главный бухгалтер Антонина Алексеевна вспоминает, что была удивлена, когда после убийства Сутеева вошла в его кабинет. Там всегда царил такой творческий беспорядок, а на этот раз все было убрано и лежало на своих местах. Обычно на столе у него был беспорядок?

– В последнее время да. Проблемы накатывались одна за другой. И все знали, что Вахтанг Михайлович осуществляет, так сказать, общее руководство. А со всеми конкретными делами сотрудники обычно шли к Николаю Евгеньевичу. Он не только разбирался в финансовых вопросах, но и знал работу инженеров. Он ведь был кандидатом наук, успел защититься еще в молодости. Он интересовался новыми компьютерными технологиями, вообще всякими новинками. Требовал, чтобы мы все работали с Интернетом, знали компьютеры. Три года назад они поехали в Турцию вместе с Дмитрием Романовичем и его мальчиками, и там кто-то из них вывихнул себе ногу. А страховку, оказывается, они не оформили. Думали, что едут всего на неделю. Вы же знаете, что в Европу, в Шенгенскую зону без страховки не пускают, а в Турцию сейчас даже виза не нужна. Можно купить ее на границе. Вот они и забыли про страховку. Тогда все лечение оплатил сам Николай Евгеньевич, а когда вернулся, сразу поручил мне найти адрес самой лучшей страховой компании. И с тех пор, когда уезжал, всегда делал дополнительную страховку. У него был даже специальный договор с Ингосстрахом.

– Правильно. За рубежом это абсолютная необходимость, – согласился Дронго. – У меня к вам последний вопрос. У него с Вахтангом Михайловичем были хорошие отношения?

– Да. Они друг друга ценили. Даже не так. Вахтанг Михайлович очень ценил Николая Евгеньевича, а тот считал Чагунаву настоящим лидером. Сознательно уступал ему пальму первенства, так можно сказать. Хотя в инженерных вопросах Сутеев разбирался гораздо лучше. Но последнее слово всегда было за Вахтангом Михайловичем, хотя все знали, что они оба совладельцы компании на равных.

– Понятно. Спасибо вам за этот рассказ. И бегите на кухню, а то Игорь сейчас меня просто убьет. Я ухожу, – заторопился Дронго, – до свидания.

– Всего хорошего, – она проводила его до дверей. – Я хочу вам сказать, что у Николая Евгеньевича не могло быть никаких врагов. И вообще, я не верю в этого непонятного грабителя, который убил Сутеева и сбежал, ничего не взяв. Если бы это был грабитель, то Николай Евгеньевич сумел бы с ним договориться. Ведь в кармане у него были деньги. Он бы не стал торговаться. Не стал бы умирать ради денег. Не такой он был человек. Он бы отдал все эти деньги бандиту.

– Да. Я тоже так думаю, – кивнул Дронго, выходя на лестничную клетку.

Он спустился вниз, сел в свою машину, попросив водителя отвезти его домой. Нужно было проанализировать все разговоры, которые он сегодня провел. Его уже начало мучить некоторое сомнение, пока не очень ясное, но уже начинавшееся оформляться.

– Извините, – неожиданно сказал водитель, – я должен вас предупредить. Кажется, за нами следят.

Глава восьмая

Дронго не оглянулся. Подобное всегда могло случиться. В любой точке земного шара, в любом месте, в любое время. Он поднял голову.

– Давай по кругу, – предложил он водителю, – проверяй точнее.

Водитель знал, что ему следует делать. Он повернул машину налево. Следовало немного поездить по городу, убедиться, что за ними следят. Дронго набрал номер Вейдеманиса.

– Эдгар, я, кажется, превращаюсь в дикое существо, – сообщил он.

Вейдеманис прекрасно знал, что это означает в животное с хвостом. То есть появился «хвост» в виде наблюдателей.

– Давно? – уточнил он.

– Недавно. Но все равно неприятно.

– Все ясно. Где вы будете?

– Ездим по кругу.

– Минут через двадцать въезжайте к нашему знакомому. Я вас буду там ждать.

Это означало, что в известном им переулке будет находиться автомобиль Вейдеманиса, который проконтролирует, кто именно проедет мимо него. И уточнит номера автомобилей, которые будут следить за машиной Дронго. Появление подобных наблюдателей всегда неприятно. Это означает, что к тебе проявили конкретный интерес либо спецслужбы, либо недоброжелатели. Со спецслужбами нужно долго и сложно объясняться безо всяких гарантий на успех, а возможные недоброжелатели могут быть оппонентами из мафиозных кланов, с которыми объясняться вообще невозможно. Нужно либо уточнять, что именно им нужно, либо на время исчезать из города, чтобы не подставляться под их криминальный интерес. Но в таком развитии событий есть и свое преимущество. При подобном ускоренном развитии сценария достаточно быстро узнаешь своих возможных оппонентов, которые пытаются противостоять в конкретном разбирательстве.