Генерал МИД

Погода стояла сырая, и Дима вырядился в полевую генеральскую форму, чтобы не простудиться, лежа на земле. Плащ-палатки у него не было. Правда, форма была без погон. А генеральскую шапку на Димину голову 64-го размера найти было невозможно. Поэтому он приобрел себе в городе Бремене шикарную охотничью шляпу, зеленую, с пером.

Он залег и начал стрелять. По команде, конечно. Стреляли из автоматов. Там мишени встают и едут по прямой, как в детском тире. А одна мишень почему-то двигалась наискосок. Вот она-то Диму заинтересовала больше других, его вообще привлекают вещи оригинальные. Движение странной мишени было из этого разряда. И Дима решил её "снять". Прицелился, и в тот же миг на него упал руководитель стрельб, выбив из рук автомат. Оказалось, что это была не "левая" мишень, как показалось Диме, а вполне живая.

Командующий 1-й танковой армией генерал-майор Колышкин, получивший нагоняй от начальства, так поспешил увидеть Якубовского, что рванул прямо через поле. Он сам уже понял, что происходит неладное, и принялся орать:

- Прекратить стрельбу!

Подбежал и начал искать глазами: кто, мол, Якубовский? Руководитель стрельб незаметно пальцем показал на Диму, которому было только 27 лет. И командующему не могло прийти в голову, что этот мальчишка и есть Якубовский. Он явно не знал, как к нему обратиться. Форма генеральская, шляпа немецкая.

- Командующий Первой танковой армией генерал-майор Колышкин представляется по случаю вашего прибытия, - отрапортовал он.

Остановились они не в самом городе, а подальше, в расположении бригады связи особого назначения. Их командир, полковник двухметрового роста, сразу пригласил гостей в баньку попариться. Как раз дождь начался. В бане была русская печка, и там, на противнях томилась картошка. Дима понял, что картошку они пожарили на кухне, а потом уж в печку засунули. Все разделись, сели. Военные выпивают. И вот Дима смотрит: полковник суетится.

- Вы не могли бы принять одного моего друга? Он хочет с вами поговорить.

Оказалось, друг работал начальником связи 6-го военного округа ННА ГДР. Когда произошло объединение Германии, его единственного из старших офицеров взяли на равнозначную должность в бундесвер. Был такой порядок, что если младших офицеров ещё брали на второстепенные должности, если они не учились в Советском Союзе, то старших не брали вообще. Все они оказались не у дел. А этому присвоили звание полковника бундесвера.

- Не могли бы вы принять его сегодня? - мнется командир.

- Пусть завтра приходит, - говорит Дима.

- Нельзя ли сейчас? - не отстает командир. - А то он уже три часа в предбаннике стоит, ждет, пока закончим париться.

- Что ж ты раньше не сказал? - поразился Дима. - Конечно, можно.

Заходит этот "бундес" в форме, а в бане все голые, в простынях, и рассказывает, что немцы взяли его в бундесвер, поскольку он уникальный специалист, великолепно знающий все коммуникации. А у восточных и западных немцев сети по связи несовместимы.

- Я у них служить все равно не буду, - говорил Диме "немец". - Как я буду работать против этого командира бригады, с которым мы пять лет прекрасно сотрудничали? Я собираюсь увольняться.

- А что ты от меня хочешь? - поинтересовался Якубовский.

- Здесь есть здание особого отдела, все равно его немцы заберут, отдайте его мне, я фирму свою создам.

- Я согласен, - ответил Дима.

Потом он узнал, что здание "немцу" отдали.

Всего Якубовский совершил три поездки в Германию. Четвертая не состоялась. За время работы удалось подготовить базу для сохранения собственности. Попутно всплывало немало интересных нюансов, из которых при желании можно было извлечь вполне осязаемую материальную выгоду.

Например, у нашей армии было много ЗКП - запасных командных пунктов, своего рода бункеров под землей. Это были сотни кубометров бетона. В лучшем случае, все это следовало просто оставить в немецкой земле, а в худшем заплатить немцам за испорченную экологию. Но нашлась одна бельгийская фирма, которая разработала оригинальную технологию, позволявшую превратить эти горы бетона в порошок. А порошок, в свою очередь, можно было разводить, как сухое молоко, и вновь использовать полученный бетон. Фирма предлагала выкрошить эти залежи не просто безвозмездно, а ещё и заплатить немалые деньги - по 5 марок за кубометр. Нашей стране эти "гроши" не понадобились.

У Димы было много предложений по движимому и недвижимому имуществу, которые он досконально прорабатывал и отсылал в Союз. Где-то они, наверное, хранятся по сей день. К сожалению, невостребованные.

"Красный телефон"

Перед очередной поездкой в Германию Дима побывал у Язова.

- Знаешь что? - сказал министр обороны. - КГБ вокруг тебя ходит, что-то им надо. Ты позвони в военную контрразведку. У них есть свои интересы.

Начальником Третьего главка был вице-адмирал Жардецкий. Дима, конечно, позвонил и предложил встретиться.

- Я к вам сам приеду! Выезжаю! - с готовностью ответил Жардецкий.

Димин офис тогда располагался в самом центре города, в Потаповском переулке, на первом этаже жилого дома. У Димы работала секретарша Ира Воронкова, та самая девушка с вызывающе полной грудью. Она сидела в приемной. Дима предупредил её о приезде человека из КГБ и попросил хорошо его встретить.

Сидит, ждет. Время идет. Ну сколько ехать от Лубянки до Потаповского переулка? Пятнадцать минут. Проходит полчаса, час, а вице-адмирала все нет. Якубовский спрашивает секретаршу Иру по громкой связи: "Есть?" Она отвечает: "Нет". И так продолжается два часа. Дима занимается делами, принимает посетителей, время от времени поглядывая на часы.

Наконец, потеряв терпение ждать, кричит: "Ира, где этот мудак Жардецкий?" И тут, к неописуемому ужасу Якубовского, из приемной доносится голос: "Я здесь". Оказывается, вице-адмирал два часа просидел в приемной и молчал. Ждал, когда вызовут...

Была ещё одна смешная история, связанная с разведкой, правда, не с военным главком, а с другой, более интеллектуальной, структурой. У них велась какая-то своя секретная игра, в которой Диме отводилась второстепенная роль. Просто удобно было использовать человека не из своей системы.