Чужое лицо

- Я сделал их сам, - похвастался Реймонд, - по изображениям на этих камнях. - Он показал на часть стены слева от Бьюкенена, точно под вертикальным кольцом. - Вон тот рисунок меня особенно заинтересовал.

Нахмурившись, Бьюкенен взглянул в том направлении, и на какую-то долю секунды изображение - воин в доспехах и украшенном перьями головном уборе показалось ему как две капли воды похожим на Реймонда.

- Когда я впервые ступил на эту площадку, - продолжал Реймонд, - то почувствовал, будто вернулся домой. Почувствовал, будто уже бывал здесь, будто когда-то играл здесь. Очень, очень давно.

Взгляд Бьюкенена был все еще прикован к рисунку. Он содрогнулся, поняв, что воин держит в руке отрезанную человеческую голову, которую поднял за волосы, а из шеи капает кровь.

- Вот это я и вмел в виду, говоря о жизни и смерти, - усмехнулся Реймонд. - Видишь ли, проигравшие расплачивались жизнью, их ждала казнь. А выигравший? Он не только оставался в живых. Он еще и выступал в роли палача.

- О чем мы здесь толкуем? - резким тоном спросил Бьюкенен. - Уж не хотите ли вы сказать, что, если я выиграю, вы меня отпустите на все четыре стороны?

На площадке для игры в мяч воцарилось молчание.

- Так я и думал, - констатировал Бьюкенен. - Для меня при любом исходе игры выигрыш не предусмотрен.

- Может, так было и во времена древних майя, - перебил его Драммонд своим скрипучим старческим голосом.

- Как прикажете это понимать?

- В кругах историков цивилизации майя существует теория, что казнили вовсе не проигравших, а наоборот - выигравших.

- Это абсурд, - возразил Бьюкенен. - Какой идиот захотел бы играть на таких условиях?

- Реймонд разделяет вашу точку зрения. Но по этой теории победа в игре была такой честью, которая ставила вас на одну доску с богами. Следующим логическим шагом было принесение вас в жертву, чтобы вы могли занять свое место в обществе богов.

- Похоже, что в выигрыше оставались только зрители.

- Да, - согласился Драммонд. - Как я рассказывал вам, я гонюсь за уникальным. И вот сейчас мне представляется уникальная возможность увидеть редкость. Впервые за последние пятьсот лет состоится игра в пок-а-ток. Специально для меня.

- И каким же образом все это должно доказать, говорю ли я правду относительно подразделения особых операций, которое пошлет сюда людей, чтобы отыскать меня? Что я должен сделать, чтобы сохранить голову?

- Ну, я думаю, что в ходе игры вы получите много болезненных стимулов, которые побудят вас сказать правду, - пожал плечами Драммонд. - Но мне интересны не вы. Меня интересует мисс Маккой. Я подозреваю, что зрелище, которое ей предстоит увидеть, сделает ее более чем покладистой, и она разговорится. В обмен на прекращение того, что будет происходить с вами.

- Этим вы ничего не добьетесь. Она ничего не знает о моем подразделении.

- Возможно. Скоро я это узнаю. Реймонд, если ты готов, начинайте.

9

Мяч ударил Бьюкенена в спину с такой силой, что сбил его с ног, и он, упав на камень площадки, проехался подбородком по одной из плит. Если бы не эти кожаные доспехи, то мяч наверняка сломал бы ему несколько ребер. Хватая ртом воздух и превозмогая боль, он кое-как поднялся и устремился за мячом. Реймонд подбежал к мячу одновременно с ним.

Локтем в кожаном налокотнике Бьюкенен навес Реймонду сильнейший боковой удар в голову, который отбросил того в сторону. Не дав Реймонду опомниться, Бьюкенен поднял мяч, оказавшийся на удивление тяжелым, и швырнул его в Реймонда. Тот крякнул и отшатнулся назад, когда мяч угодил ему в бедро и, отскочив от кожаных щитков, глухо стукнулся о каменные плиты.

- Нет, нет, нет, - раздался с трибуны голос Драммонда. - Так дело не пойдет. Смысл игры состоит в том, чтобы бросать мяч в каменное кольцо, а не в противника.

- Почему же вы не сказали этого Реймонду, когда он бросил в меня, если на то пошло? Какого черта он это сделал?

- Хотел, чтобы ты обратил на меня внимание, - ответил Реймонд.

- Сколько надо набрать очков, чтобы выиграть?

- Вот в этом-то и загвоздка.

- Ага, так я и думал.

- Нет, вы не понимаете, - снова вмешался Драммонд. - Дело в том, что никто не знает, сколько требуется очков, чтобы выиграть. Эта информация не дошла до нас через века. Придется импровизировать.

- Десять, - усмехнулся Реймонд.

- Что значит десять? - зло бросил Бьюкенен. - Я что, должен выиграть с перевесом в десять очков? Вы соображаете, что говорите?

- Победит тот, кто первый наберет десять очков.

- И что потом?

- Это зависит от ответов, которые я получу от вас и от мисс Маккой, сказал Драммонд.

Без всякого предупреждения Бьюкенен сделал внезапный финт к мячу, подхватил его и рванулся к вертикальному кольцу. Прицелился для броска, но тут Реймонд плечом врезался в руку Бьюкенена, отшвырнул его в сторону и припечатал к каменной стене.

Бьюкенен застонал, резко крутнулся и ударил Реймонда мячом в грудь. Не выпуская мяча из рук, он продолжал поворачиваться, пока противник пятился, спотыкаясь. Встав под каменным кольцом, Брендан бросил мяч и почувствовал, как радостно забилось сердце, когда он увидел, что мяч, описав дугу, пролетел в кольцо.

Реймонд двумя руками сильно ударил Бьюкенена в спину, тот полетел головой вперед, упал и опять проехался подбородком по камню.

Черт, подумал Бьюкенен. Только не головой. Нельзя допустить, чтобы что-то случилось с головой. Еще одно сотрясение, и...

Он поднялся на ноги, отер с подбородка кровь и зло уставился на Реймонда.

- Нет, нет, нет, - повторил Драммонд. - Вы играете не по правилам.

- Скажите это Реймонду, - крикнул Бьюкенен. - Ведь это я забросил мяч в кольцо.

- Но вы его забросили не по правилам!

- Что вы имеете в виду?

- Руками играть не разрешается!

- Руками не разрешается?!

- Мы не очень много знаем об этой игре. - Драммонд сопровождал свои слова резкими жестами. - Но известно следующее. Руками разрешалось пользоваться, вероятно, только когда нужно было поднять мяч с земли. Перемещать мяч можно было предплечьями, плечами, бедрами, коленями и головой.

Мысль о том, чтобы ударить мяч головой, заставила Бьюкенена внутренне содрогнуться. Это, скорее всего, убьет его.