Крестовый марьяж

Несмотря на толстые тюремные стены и отсутствие окон, он часто слышал доносившийся звук авиационных двигателей и шум винтов. С аэродрома его везли в стареньком автобусе всего несколько минут. Из этого уже напрашивались кое-какие выводы: "Тюрьма наверняка находится внутри, хорошо охраняемой, военной базы, где-то по соседству с аэродромом... В центре обширной страны целесообразно размещать только стратегическую авиацию. У этих не шибко богатых и продвинутых ребят, помниться, с ней - напряг. Следовательно, раз самолет летел на северо-восток, субмарина подошла к берегу не в южной, а в восточной части страны. И, скорее всего, я сейчас нахожусь на территории узкого китайского аппендикса, затесавшегося между Северной Кореей и советским Дальним Востоком. Какие там у них были города?.. Господи, верни двоечнику память... Кажется Харбин!"

Но даже более точные координаты местоположения военной базы, вряд ли могли как-то повлиять на сроки содержания под стражей и в целом на дальнейшую судьбу. Но, тем не менее, надежды Берестов не терял...

Целыми днями он, неспешно копаясь в своих воспоминаниях, размышлял о дорогих ему людях, о красивом городе на берегу Волги, где прошли детство и юность, об учебе в военном училище, о первых шагах в небе... Мысли об этом согревали душу и не давали отчаянию взять верх в безвыходной и, казалось, критической ситуации.

"Надо что-то придумать... - морщил лоб и напрягал фантазию майор, иначе я навеки сгину в печально известных китайских тюрьмах".

Скоро допросы возобновились с ужасающим постоянством. Его отводили в кабинет к следователям раз в неделю. Тактику очкастый толстяк избрал примитивную, но довольно болезненную... Отныне верзилы били пленного не абы как, а старались угодить дубинками по нездоровому, и без того опухшему колену. После очередного допроса в камеру наведывался лекарь и, осмотрев следы изуверств, минут тридцать производил оздоровительные манипуляции. Он делал какие-то уколы, осторожно втирал мази... Боль не отпускала, но гематомы и прочих неприятностей не образовывалось, хотя дотронуться до сустава дня три-четыре было невозможно. Молодой организм пока справлялся и через неделю - на очередной допрос, он ковылял самостоятельно. И все повторялось сызнова...

Скоро Владислав начал привыкать к установившемуся распорядку. Синяки не сходили с тела, но чувствительность слегка притупилась. Во время экзекуций он старался лишь прикрыть от дубинок колено, скрипя зубами, в ожидании окончания пытки. Изощренный следователь, не обнаруживая положительных сдвигов в сознании летчика, иногда терял терпение и били Берестова гораздо дольше... Через три месяца летчик без посторонней помощи передвигаться уже не мог...

* * *

Чувство к Александре неумолимо росло. Болезненные сожаления о не сложившихся отношениях с Настей постепенно вытеснялись из сердца, уступая место столь же сильному влечению к другому человеку. Старшая из сестер последовательно, шаг за шагом, уходила со "сцены", оставляя право на главную "роль" - младшей...

Прощаясь в пятницу с неожиданно нагрянувшими гостями, Берестов, чуть задержав молодую девушку в прихожей, пригласил её в субботу в клуб.

- Мы не собирались... - растерянно ответила та, но сразу же добавила: - хорошо Влад, я приду...

- Я зайду за тобой, хочешь? Я обязательно за тобой зайду...

Кивнув на прощание, Саша, весьма удивленная его приглашением и настойчивостью, ушла. Остаток вечера Владислав просидел на диване, не отрывая озадаченного взгляда от того места - у балконной двери, где недавно стояла девушка...

"В ней есть нечто совершенно особенное, - размышлял пилот, проснувшись субботним утром и не торопясь вставать с постели, - нечто такое, чего нет даже в Анастасии. Абсолютная доверчивость... Безмерное стремление идти за своим счастьем не оглядываясь... Сказал бы я другой: подожди - подумаю малость... Вот разберусь с любовью к твоей сестре... На ракетный залп не подпустила б больше!

Да, - не говорил я Александре такого. Но вижу ведь - все поняла без слов и простила..."

И опять Берестов, не находя места, полдня метался по пустой квартире. Не сумев дождаться нужного часа, он отправился в соседний дом раньше...

- Здравствуй Влад! Проходи... - приветливо улыбнулась открывшая дверь Настя и доверительно зашептала: - наша девочка едва ли не с утра готовится к твоему приходу. Она сейчас в ванной... Подожди в зале.

Войдя в комнату, майор пожал руку Максиму и уселся в предложенное кресло. По телевизору шла очередная серия "Семнадцати мгновений весны" и капитан, оторвавшись от экрана, признался:

- Наверное, в пятый раз смотрю... Артисты играют - загляденье!

- Да, фильм не первой свежести, но по-прежнему захватывает...

Владислав как-то был уже у Лихачевых дома, помогая однажды дотащить тяжелые сумки от автобусной станции. Сейчас он подробнее рассматривал своеобразный интерьер и уютную обстановку квартиры, созданную воображением и фантазией Анастасии...

Вернувшись с кухни, хранительница местного очага принесла только что сваренный черный кофе и подала мужчинам чашки. Макс сделал первый глоток и, вновь увлекшись фильмом, забыл о напитке...

Короткий домашний халатик не скрывал красивых, ровных ног Насти, и пилот невольно засмотревшись на девушку, тоже запамятовал о кофе. Перехватив его взгляд и, незаметно погрозив пальцем, девушка лукаво улыбнулась:

- Раз мы решили остаться только друзьями - не трать понапрасну желание. Да и зря ты любуешься мной... Мы с сестрой занимались художественной гимнастикой, правда в разных возрастных группах... Но, она до сих пор не оставила оного увлечения. Относиться серьезно, побеждает на соревнованиях. И смею тебя уверить - у Сашеньки ножки и в целом фигура гораздо лучше!

Берестов покосился на Макса. Тот с интересом внимал Мюллеру и, переживая за русскую радистку, жену совершенно не слышал. И все же, обсуждение столь занятной темы, Влад решил отложить. Тем более что в зал, тихо ступая по полу босыми ногами, вошла Александра, халатик которой, был ещё короче... Она на ходу вытирала полотенцем волосы и не догадывалась о поджидавшем приятеле. У пилота перехватило дыхание, прежде чем Анастасия, подмигнув ему и сделав небольшую паузу, негромко позвала:

- Сашенька-а... Очнись, у нас гости.

Девочка выглянула из-под большого полотенца и, смутившись, тут же выпорхнула из комнаты.

- Ну, вот... Кажется, я вогнал её в краску... - проворчал Берестов.

- Это не в счет... Ну, - успел заметить какие ножки! Вот и любуйся ими на здоровье... - улыбнулась приятная собеседница и по-доброму, тихо произнесла: - она будет очень довольна тем, что ты пришел раньше. И вообще я искренне рада за вас! Дай вам Бог...

Настя постучала согнутым пальчиком по деревянному столу.

- В дверь, что ли стучат!? - встрепенулся Макс, на секунду оторвав взгляд от Шеленберга, говорившего голосом кота Матроскина.

- Сиди дорогой. Мы откроем...

Младшая сестра, одевшись, вскоре вернулась. Ее глаза действительно излучали радость и волнительное ожидание предстоящего вечера.

- Вы посидите у нас до начала, или погуляете? - спросила Анастасия.

Влад вопросительно посмотрел на девушку, присевшую рядом, но та неуверенно пожала плечами и молчала.

- Ясно... - кивнула старшая сестра и пояснила другу: - Сашенька сегодня собирается пойти в клуб в новом вечернем платье, но для улочек военного городка оно мало подходит... Тогда сделайте так: погуляйте, а перед танцами она зайдет - переоденется...

"Все так хорошо складывается... Но слишком поздно", - с грустью рассуждал Берестов, когда они, выйдя из подъезда, шли по тенистой аллейке.

- Когда ты уезжаешь?

- В середине следующей недели...

Владислав тяжело вздохнул:

- Вечеров остается - на перечет...

- Я могу приехать зимой, - радостно предложила Саша, вспомнив о предстоящих коротких каникулах и почти шепотом добавила: - если ты, конечно, захочешь...