Поговори со своей тенью

— У меня две группы. По двенадцать человек. Тренировки три раза в неделю. Оплата составляет пятьдесят долларов в месяц. Вам это по карману?

Виола кивнула. Да, теперь нам это по карману.

— Тогда я вас записываю, — кивнула тренерша. — Какой график для вас будет удобным? Вы работаете или сидите дома?

«Сидите дома». О, каким презрительным тоном это было сказано! Похоже, что домохозяек Большая Маха брала исключительно для перевоспитания.

— Я работаю. Но дома. Мне удобнее, чтобы выходные были свободными.

— Понимаю. Вообще-то набор уже был закончен в сентябре. Но как раз в той группе, что занимается по понедельникам, средам и четвергам, позавчера освободилось одно место. Жена бизнесмена, бывшая домохозяйка, устроилась на работу, ушла от него и переехала на другой конец Москвы. И правильно сделала! — добавила Большая Маха и (простите за каламбур) энергично взмахнула при этом рукой, словно приговаривая бизнесмена к казни через отделение от тела головы. Потом спохватилась и вернулась к журналу. — Фамилия, имя, отчество, год рождения, где проживаете? — Так и есть! Виоле ничего не оставалось, как перечислить мои анкетные данные. Большая Маха старательно все записала, а под конец сказала: — Приступите к занятиям завтра, в понедельник. И принесете медицинскую справку от терапевта, что занятия спортом вам не противопоказаны. Кстати, вы когда-нибудь занимались спортом?

Виола посмотрела на меня и кивнула:

— Да.

— И каким же?

Подруга вновь глянула в мою сторону и отчеканила:

— В детстве я занималась дзюдо. Но без особого успеха. Не выиграла ни одного боя.

Когда она успела узнать про мое детское увлечение, проныра этакая? Или я сама проболталась? В одну из тех ночей, когда мы только и занимались тем, что изливали друг другу душу.

— Отлично! Значит, у вас есть навыки, Саша.

Я невольно вздрогнула. Придется привыкнуть к тому, что Александрой Беловой здесь будут называть эту зеленоглазую красавицу.

— Хотите, я покажу вам спортзал? До начала занятий есть еще время. Мне принадлежит вторая половина дня, с трех часов, а до обеда здесь фитнес. Приходится работать на паях, одной не потянуть. Ну что? Идем?

Мы кивнули, поскольку никуда не торопились. До вечера еще было довольно далеко. А поскольку сегодня нас должен был посетить номер первый, не торопились вовсе. Дело тут не в симпатиях и антипатиях, а в… Да я и сама не понимаю в чем!

Итак, вслед за Большой Махой мы прошли в спортзал. Похоже, она презирала не только мужчин, но и все, что было с ними связано. Например, зеркала. Ведь зачем женщина смотрится в зеркало? Чтобы понравиться себе, прежде чем понравиться мужчине. Так вот никаких зеркал в спортзале не имелось. Сначала там были только лиловые сумерки, потом Большая Маха потянулась к выключателю, и вспыхнул свет.

— Вот здесь мы и занимаемся, — сказала она таким тоном, что сразу стало понятно: вот здесь, собственно, и проходит ее жизнь. — Школа, к которой я принадлежу, называется Школой Скорпиона. За то долгое время, что я занимаюсь спортом, многое в нее привнесла. Поэтому не удивляйтесь.

Возраст Большой Махи не поддавался точному определению. На вид я дала бы ей не больше тридцати, но признать, что мы ровесницы? О, нет! В ее глазах светилась та же тысячелетняя мудрость, что и у Великого Будды! С той только разницей, что мудрость эта была другого пола и другого знака. Хотя я и математик по образованию, но не думаю, что есть только «плюс» и «минус», если речь идет о таком сложном уравнении, как человек. Знак Большой Махе мне еще только предстояло поставить. Без сомнения, она приумножает. Но приумножает с плюсом или с минусом? Суммируя или разделяя?

Мы стояли и вдыхали запах матов, пропитанных женским потом. Они были аккуратно, по-женски, сложены в том самом углу спортзала, где мы с Большой Махой и находились. И напомнили мне… стопку выглаженного постельного белья: простыни, пододеяльники, наволочки. Мужчины, как правило, наваливают маты горой и не соблюдают никакой симметрии. Ведь в подавляющем большинстве своем они не гладят постельное белье. Женатые спихивают это на вторую половину, холостяки же предпочитают обращаться в прачечную.

Я поняла, что не хочу отсюда уходить. Выйти в центр зала и встать с кем-то в пару не смогу, у меня просто ноги будут подгибаться. Как обычно. Но я буду приходить сюда вместе с Виолой и тихонько сидеть в уголочке.

Большая Маха мне понравилась. Очень. Несмотря на то что ее ненависти к противоположному полу я не разделяла. Был среди них один, с голубыми глазами… Впрочем, вы уже все знаете.

Когда мы вышли наконец из спортклуба, я не удержалась и восторженно сказала Виоле:

— Правда, она замечательная? Настоящая Большая Маха!

— Не нахожу этого. Обычная упертая тетка.

— Но… — растерялась я.

— Но дело свое знает. А больше мне от нее ничего не надо.

— А мне показалось…

— Что тебе показалось? — прищурила зеленые глаза Виола.

— Что вы друг другу понравились.

— Мы друг другу понравились ровно настолько, насколько могут понравиться люди, друг в друге заинтересованные. Она в том, чтобы я аккуратно платила деньги, я в ее услугах квалифицированного тренера. Это самый правильный интерес, который проистекает из голого расчета, а не из эмоций.

— Такой же интерес, как у тебя к мужчинам?

— Именно, — кивнула Виола, и разговор о любви к Большой Махе был закончен.

Вот так получилось, что для Фиалки она стала просто грамотным тренером, а для меня — хорошей подругой. Возможно, что Виола немного ревновала. Но об этом потом.

…Утром следующего дня я рванула в поликлинику, к участковому терапевту. Им оказался молодой мужчина приятной наружности. Увидев меня, он страшно засмущался, побагровел, потом нагнул голову и стал что-то царапать в медицинской карте. Слово «царапать» как нельзя более точно подходит, когда речь идет о почерке участковых врачей.

— Мне бы справочку, — напомнила я.

— Да-да.

Он цапнул из ящичка бланк и торопливо стал выписывать мне справку.

— Разве не надо измерить мне давление? — удивилась я. — А послушать?

— Зачем, — пробормотал он. — Я и так вижу, что вы здоровы.

— Но мне предстоят большие физические нагрузки.

Мне почему-то до смерти захотелось, чтобы он меня послушал. Может быть, потому, что у него были голубые глаза? Ну, почти голубые.

Размечталась! Участковый терапевт со смаком приложил к справке личную печать и протянул документ мне. Ничего не оставалось, как сказать «большое спасибо» и покинуть его кабинет. Кому это охота раздевать Глупую Пучеглазую Лягушку и разглядывать ее кости! Вот если бы сюда зашла Виола…

Вечером мы с ней стали собираться в спортклуб. Большая Маха сказала, что «форма одежды свободная». Не у всех, мол, хватает денег на кимоно. У нас с Виолой кимоно не было. Пока не было. Мы оделись в спортивные костюмчики, доставшиеся в наследство все от той же Леночки. Интересно, а она куда в них ходила?

В спортзале уже стали собираться женщины, когда вошли мы с Виолой. Минут через десять появилась Большая Маха. Я скромно уселась в уголочке, Виола же уверенно расположилась в центре группы. Она не боялась привлекать к себе всеобщее внимание.

— Ну вот, все в сборе! — сказала Большая Маха. — Сегодня у нас новенькая. Ее зовут Саша Белова.

Я невольно вздрогнула и втянула голову в плечи. Пройдет какое-то время, прежде чем я привыкну.

— Я думаю, Саша, что с остальными ты познакомишься в процессе работы. — И Большая Маха хлопнула в ладоши: — Женщины! Построились!

Она говорила о тренировках «работа» и обращалась к своим подопечным не иначе, как «женщины». Не девушки, не дамочки, не барышни. Это были женщины, которые нуждались в защите. А спасение утопающих — это… О руках я скажу особо. Но потом.

Пока же Большая Маха сказала, я так понимаю, специально для новенькой:

— Наше оружие — это реакция и точность. Не пытайтесь победить их силой. Это только в кино хрупкая субтильная особа весом в полсотни килограммов укладывает на газон троих амбалов, каждый из которых тянет не меньше центнера. Забудьте про кино. От любого из троих вы отлетите, как от стенки. Вспомните школьные уроки физики.