Исчезнувшие девушки

- Неужели?

- Самым чистым в штате.

- Какова месячная премия за него?

- Что?

- Комиссионные, взятка за то, чтобы не замечать грязные делишки Бартера.

- У Бартера нет никаких грязных делишек. Он владелец учреждения семейного типа. Сам он женатый человек, да будет вам известно. Нет, сэр, заведение у него чистое.

Фред повернулся ко мне.

- Кроме того, у копов в этом штате нет незаконных доходов.

- Ни один коп на свете не берет взяток, - согласился я. - Только не забывайте, что вы-то разговариваете с копом.

- О'кэй, разве какой-нибудь штраф за превышение скорости... Избавьте человека от необходимости ехать в управление, возьмите деньги прямо на шоссе. Это другое дело. Но ничего крупного. В этом штате вы ничего такого не увидите. Здесь все уважают законы.

- Безусловно.

- Это не пустые слова. Не то что ваш город. Грабежи, насилие, даже убийства. Тут этого нет. У нас имеется окружной прокурор с тысячью глазами, всевозможные комиссии. Он и прокурор штата. Айк и Майк. Настоящие борцы с преступностью!

Мы теперь были на дороге к Поинту. Солнце пробивалось на небо. Небо окрасилось в светло-оранжевый цвет. День обещал быть прекрасным.

- Так что если там есть кровь, то она и есть, - вновь заговорил Фред. - Но, возможно, вам это привиделось. Возможно, кровь - это плод вашей фантазии, вроде девки, которая, по вашим словам, была с вами!

- Вы знаете девицу по имени Бланш? - спросил я.

- Нет.

- А парня по имени Джо Карлисл?

- Нет.

- А девушку по имени Стефани?

Фред секунду помедлил.

- Стефани, а дальше как?

- Стефани Карлисл, жена Джо.

- Нет, не знаю.

- А какую Стефани вы знаете?

- Девочку, с которой я ходил вместе в школу. Я много лет не видел ее.

- Что же видела Энн? - спросил я.

- Энн?

Он не попал в мою ловушку.

- Кто такая Энн?

- Ладно!

Я махнул рукой. Остальную часть пути мы ехали молча. Угодья мотеля утонули в тумане, когда мы добрались до места. Мокрый туман клубился над землей, обволакивал стволы сосен. Туман навис над озером и затаился в каноэ, привязанных у сходней к озеру. Туман поднялся причудливыми холмами возле домиков. Все домики были белыми, ставни выдержаны в пастельных тонах. "Кадиллак" по-прежнему был припаркован перед офисом. Номерной знак выглядел так: СВ-1412.

- Машина Карлисла, - сказал я Фреду. - Вы узнаете ее?

- Нет.

- В округе много "кадиллаков", по всей вероятности?

- Есть, конечно.

- И все, очевидно, с такими светящимися номерными знаками?

- Если человеку по средствам купить "кадиллак", то уж номерной знак-то он приобретет. Каких-то десять лишних долларов.

- Как вы считаете, почему на номерном знаке машины, принадлежащей Джозефу Карлислу, стоят инициалы "СВ"?

- Это дело Джозефа Карлисла. Я взял за правило не совать нос в дела других людей.

- Необычное отношение для копа! - воскликнул я.

Мы вышли из машины и зашагали к офису. Фред стянул перчатку с правой руки и постучал в дверь. Откуда-то изнутри доносилась музыка. Горел свет, как если бы Бартер ждал гостей. Все кого-то ждали. Это было идеальное время для визитов, видимо, в Сулливан Корнесе и Сулливан Поинте имелись свои взгляды на подобные вещи.

Дверь отворилась.

Физиономия Бартера была покрыта кремом для бритья, в руке у него была опасная бритва. Я посмотрел мимо него в офис. Дверь, ведущая во внутреннее помещение, была заперта.

- Привет, Фред! - сказал Бартер.

Я прислушивался к музыке.

Она доносилась из-за запертой двери.

Я даже узнал мелодию "Пикника при лунном свете".

- Рассказать вам все об исчезнувшей девушке? - спросил Бартер.

- Да.

- И о кровавой луже в хижине номер одиннадцать?

- Да.

- Вы проверили его на алкоголь?

Фред усмехнулся.

- Не похоже, чтобы он напился, мистер Бартер.

- Временное помешательство, может быть? - сказал Бартер.

Он, в свою очередь, усмехнулся.

- Иногда случается. Деревенский воздух. Человек заражается.

- Не могли бы мы осмотреть хижину, мистер Бартер? - спросил Фред.

- Конечно. Только разрешите мне смыть с физиономии этот крем для бритья.

Он улыбнулся и без всякой надобности добавил:

- Я как раз брился, когда вы явились.

Он прошел к внутренней двери и раскрыл ее. При этом показалась часть длинной кушетки, или, вернее, пара женских ножек, остальное не было видно, стройные длинные ноги. Одна была протянута вдоль кушетки, вторая, согнутая в колене, образовала с первой треугольник.

Дверь закрылась.

- Миссис Бартер, - сказал Фред, - красивая женщина.

- Откуда вы знаете?

- Что она красотка? Черт...

- Нет, что это была миссис Бартер. Я видел только ноги.

Фред пожал плечами.

- А кто еще может быть в апартаментах мистера Бартера?

- Достойная похвалы логика.

- Послушайте, - сказал Фред, - если у вас жена такая же красавица, как у Майка Бартера, то никого другого не может быть в вашей комнате. Не надо быть копом из большого города, чтобы в этом разобраться.

- Я миссис Бартер никогда не видел.

- Можете поверить мне на слово! - с жаром воскликнул он.

Он закончил разговор и возобновил его с необычайной изобретательностью:

- Можете поверить мне на слово!

Мы ждали.

В комнате было что-то нереальное.

Раннее утро - интимное время дня. Вы не останавливаетесь поговорить с чужими людьми в пять пятнадцать утра. Вы болтаете с приятелями, заехавшими за вами, чтобы отправиться вместе на рыбную ловлю. Вы выкуриваете сигарету с женой в теплой постели с измятыми простынями и смотрите, как разгорается заря. Вы выпиваете чашку кофе, пока ребятишки вертятся вокруг долгожданных каникул. Вы стоите на пороге и на прощанье целуете свою девушку. Или же вы встречаетесь с парнями в открытом всю ночь буфете, где подают поразительно жесткие бифштексы, но вкусное пиво, и рассуждаете о приключениях прошлой ночи, немножко посмеиваетесь, вы разделяете с ними утро, потому что они ваши друзья.

Раннее утро никогда не предназначалось для чужих. Вы не начинаете новый день с незнакомцами. А вот я встречал новый день с чужими. Фред облокотился о письменный стол Майка Бартера и сосредоточенно ковырял в носу, потом осмотрел указательный и четвертый пальцы, после чего изрек:

- На носу скапливается масло. Вы знаете об этом? При желании можно отполировать свою курительную трубку, предварительно потерев ее о нос, а потом пустив в ход носовой платок.

Я страшно устал. Я не спал с семи тридцати вчерашнего дня. Мне не хотелось слушать про масло с кончика носа, о котором рассуждал полицейский по имени Фред. Я не курю трубку, и меня ни капли не волновало, есть ли в моем носу достаточно масла для того, чтобы открыть целую мастерскую по полировке курительных трубок, даже с перспективой огромных прибылей. На свете был всего один человек, с которым мне хотелось находиться, чью руку мне хотелось держать в своей на восходе солнца, а я не знал, где находится этот человек. Кто-то в задней комнате завел новую пластинку, музыка заполнила домик. Это был Фрэнк Синатра. В пять пятнадцать утра. Ну что ж, по крайней мере в комнате находился хотя бы один старый друг.

- Что-то не слишком горячо он поет! - заявил Фред.

- Мне он нравится.

Я начал страдать от перенапряжения.

Если только Фред скажет хотя бы еще одно слово о голосе моего старого любимца Синатры, я стукну его в нос. Я вырос под голос Синатры. Он был частью моей юности, частью уже более зрелых годов, а в данный момент он казался мне единственной святой вещью в мире, на которую я мог положиться. Я сжал кулаки в ожидании следующей сентенции Фреда.

- Я люблю Элвиса Пресли.

- Как вы думаете, что задерживает Бартера? - спросил я.

- Он же умывается... У Элвиса Пресли свой стиль.

- Не представляю, как можно столько времени смывать с себя крем для бритья!