Смертоносная чаша

е голос был еле слышен, и я почти прилип ухом к трубке. – Ник, они называются суициплоиды! Есть такие растения в труднодоступных районах экваториальной Африки. Они действуют на организм так, что человек постепенно становится потенциальным смертником. В нем в течение нескольких недель окончательно вырабатывается суицидальный синдром. И человек может уйти из жизни любым способом. Лишь бы умереть!

Ник, ты слушаешь? Да, алло! Слушай! Изо дня в день эти вещества подавляют все жизненные функции организма! И человек не замечает этого. Но это – если их употреблять в малых дозах! Иначе они просто смертельны! Человек, как я говорила, не замечает. Он живет обыденной жизнью. Но в это время происходят значительные изменения психики! Ты меня слышишь, Ник?! Так вот. В итоге он понимает, что нет ничего лучшего в жизни, чем ее завершение. И он безболезненно, почти с удовольствием кончает с собой. Да, еще. К суициплоидам довольно быстро привыкаешь! И, если несколько дней их не принимать, может поглотить такая тоска! Одним словом – наркотик.

– Оксанка! Ты моя умница! Ты мой золотой человечек! Значит, Вано оказался прав? – заорал я как сумасшедший в трубку.

– Но, Ник… – Оксана запнулась. – Есть все-таки одно «но». Единственное непонятное во всем этом: они никаким образом не могли очутиться в нашей стране.

Я ее не понимал. И в трубке воцарилось молчание.

– Понимаешь, Ник, эти наркотики вырабатываются из пыльцы таких нежно-голубых экзотических цветочков – иплоидов. Отсюда и название наркотиков – сокращение двух слов: суицид и иплоиды. Получается – суициплоиды. Но дело не в этом. Этих растений осталось очень мало. Их фактически нет. Как я говорила, они растут только в Африке. И то в одном лишь месте, в самых непроходимых джунглях Конго, на малюсеньком участке, который недавно внесли в Книгу Гиннесса.

– За какие-такие заслуги?

– Из этого участочка сделали маленький заповедник. И он усиленно охраняется. Мало того: трудно вообще добраться до него, настолько недосягаемо это место. Но еще эти невинные цветы издают смертельный запах, поэтому их охраняют люди в защитных костюмах. До цветов и дотронуться невозможно, даже в перчатках, настолько они ядовиты. Конечно, с помощью техники, респираторов… Но туда просто невозможно проникнуть! Национальная гвардия страны их усиленно охраняет! И даже в законодательство были недавно внесены поправки. Вернее – одно дополнение. Кто попытается каким-либо образом проникнуть в этот заповедник, тому грозит чуть ли не пожизненное заключение. Ты теперь понимаешь? Это недосягаемые цветы! И они на счету! И никто за последние годы даже не дотронулся до них!

– Получается, Вано лгал? Он наверняка знал про эти растения и пытался ввести меня в заблуждение?

– А вот здесь есть над чем подумать. Пойми меня, Ник, я – врач и разбираюсь в особенностях психотерапии. Говорю тебе без лишней скромности, цветы эти добыть невозможно. И если бы кто-то осмелился это сделать, поднялся бы большой переполох и этот случай тут же прогремел бы по