Парижский вариант

орт, — наш Эмиль все-таки жив, это magnifique{[12]},но находится в руках похитителей, а это уже не так magnifique.Вы не могли ошибиться, подполковник?

— Боюсь, что нет.

Лапорт хмуро кивнул:

— В таком случае нас обманули. Останки, найденные в руинах взорванного лабораторного корпуса, попали туда неслучайно, равно как фальшивые отпечатки пальцев и анализы ДНК в досье Сюртэ, а баски послужили лишь прикрытием для настоящих преступников. Я прав?

— Полностью, — согласился Джон. — Настоящие террористы называют себя «Щитом полумесяца», это многонациональная группировка мусульманских экстремистов, возглавляемая неким мсье Мавританией.

Генерал со злостью осушил чашечку.

— Сведения, которые я получил и передал вам, оказались во многом ошибочными. Я вынужден извиниться.

— Собственно говоря, большую часть данных, которыми мы располагаем теперь, я раздобыл, преследуя ваших басков, так что в конечном итоге вы оказали нам большую помощь, генерал.

— Merci.Это меня утешает.

Агент отставил чашку.

— Могу я поинтересоваться, где сейчас ваш адъютант, капитан Боннар?

— Дариус? Я отправил его по делам на юг Франции. Недалеко от Испании.

— Нельзя ли поточнее, генерал?

Лапорт нахмурился.

— На нашу военно-морскую базу близ Тулона, а потом на Минорку, по личным делам. А что? Почему вас вдруг заинтересовал Дариус?

— Насколько хорошо вы знакомы с капитаном Боннаром?

— Знаком?! — изумился француз. — Вы подозреваете Дариуса?.. Нет, нет, невозможно! Я помыслить не могу о подобном предательстве!

— Это он передал вам те документы, которые получил от вас я.

— Невозможно, — сердито отрезал генерал. — Хорошо ли я знаком с Дариусом? Да я знаю его, как отец — сына! Шесть лет он неотлучно рядом со мной. У него было безупречное досье, множество благодарностей и наград за отвагу, еще до того, как мы встретились, — когда он был у меня взводным в Четвертом драгунском во время иракской войны. А до того он служил poilu{[13]} во Втором пехотном полку Иностранного легиона, действовавшем в Северной Африке по просьбе наших бывших колоний, — они до сих пор обращаются к нам за помощью. Он выбился в офицеры из низов. Как можете вы подозревать столь уважаемого человека?

— Боннар служил рядовым легионером? Он не француз?

— Конечно, француз! — рявкнул Лапорт. Физиономия его словно окаменела, застыв в недовольной гримасе. — Ну да, его отец — немец, и Дариус родился в Германии, но его мать — настоящая француженка, и в Легион он вступил под ее фамилией.

— Что вы знаете о его личной жизни?

— Все! Он женат на прекрасной юной особе из хорошей семьи, многие годы служившей Франции. Он изучает нашу историю, как и я.

Лапорт широким жестом обвел рукой кабинет, и только теперь Джон обратил внимание, что стены его увешаны картинами, репродукциями, фотографиями, картами, так или иначе связанными с великими минутами французской истории. Исключение было только одно — репродукция той же картины, которую видел агент в парижском доме Лапорта. С нее зловеще