Путь Черной молнии (СИ)

Мужчин, особенно за решеткой, понять не сложно, и делятся они не на много категорий: одним женщина нужна для ежеминутной утехи, другим для того, чтобы их пожалели, и только единицы могли сказать, что хотят женщину по любви. Относился ли Алексей к третьей категории, Инна точно не знала, но их разговоры, его признание, что она пришлась ему по душе, и его безвозмездная помощь, заставляли ее ум работать в другом направлении. Конечно их дружеская "интрижка" не может долго продолжаться: все его похождения в санчасть уже известны в оперативном отделе, и как только Ефремов объявится на работе, ее ждет серьезный разговор. "Да плевать мне на Ефремова и на его службу, хоть сегодня напишу заявление на увольнение. Разве это работа, когда за тобой дневальный чуть ли не в туалете подсматривает, а потом докладывает. Омерзительно все это! Ефремов привык так жить и работать. Уж мне ли не знать его, слава Богу пожила с ним и знаю его темные стороны. Мне внутренняя свобода нужна и хорошие люди, чтобы окружали. Разве можно так жить? Сколько было случаев: приходит больной и просит: "Инесса Петровна, помогите, пожалуйста, хочу отлежаться в отряде - недомогаю". Я ему выписываю освобождение от работы, а через два дня Ефремов мне заявляет: "Ты совсем уже не соображаешь, что делаешь. От работы освободила, он специально к тебе за этим приходил, а сам в отряде игру в карты организовал, и все эти дни спокойно отдыхал".

Вот как можно им верить? Людям добро делаешь, а они тебя же потом подставляют. А может правда, перейти на другую работу или вернуться к родителям в Латвию? Так что же все-таки Алексей там задумал?"

Прибыв из городского аэропорта на Главный вокзал, она села в подошедший трамвай. Настроение было хорошее, светило солнышко. Люди, одетые по-летнему легко были заняты поездками в воскресный день. Сойдя на остановке магазин "Синтетика", Инна прошла мимо небольшой высотки в свой двор, и уже направилась к подъезду, как на глаза ей попался парень, с виду крепкий и вполне симпатичный. Инна прошла мимо лавочки и, поднявшись на крыльцо, резко обернулась. Парень пристально смотрел ей вслед. Она открыла дверь и когда поднялась на лифте на свой этаж, то услышала внизу, как хлопнула входная дверь. Зашла в квартиру, и только собиралась открыть форточки для проветривания, как в прихожей зазвенел звонок. Она открыла дверь. За порогом стоял тот самый парень, которого она заметила на лавочке.

- Добрый день,- обратился он вежливо, - Вас Инессой зовут?

- Да, а Вы собственно кто? Я не встречала Вас раньше.

- Инесса Петровна,- обратился официально парень,- меня попросили передать Вам письмо.

- Письмо?- удивилась она,- от кого? - И, тут же спохватившись, открыла дверь шире,- да Вы проходите, что мы с Вами на пороге стоим.

Она закрыла дверь и пригласила его пройти в зал и сесть на диван.

- Хотите чай? Я сейчас поставлю.

- Нет-нет, Инесса Петровна, я собственно ненадолго.

Гость как-то замялся, и не спеша полез рукой в левый нутренной карман пиджака. Он достал свернутый вдвое конверт и, протянув его Инне, печально произнес:

- Он просил передать Вам письмо, если... - Крутов не договорил и встал с дивана.

Инна, сдвинув брови, спросила:

- Что это все значит? И кто это - он?

- Алексей Дронов.

Теперь брови Инны медленно поползли вверх.

- Алексей?! Странно,- но уловив тревожное состояние гостя и, присев на стул возле стола, спросила,- с ним что-то случилось?

Крутов молча кивнул и направился к двери.

- Куда же Вы, а чай?

- Инесса Петровна, я думаю, что Вам сейчас лучше побыть одной,- и Сергей, кивнув головой на прощание, покинул квартиру.

Ничего не понимая, но чувствуя, как к сердцу подкрадывается холодок, Инна разорвала конверт и вынула листок от школьной тетради, исписанный мелким, ровным подчерком:

"Дорогая Инна, соберись пожалуйста с духом. Если ты сейчас читаешь это письмо - значит, меня уже нет. Когда ты вернешься на работу, то обязательно узнаешь, что в колонии что-то случилось. Я еще сам ничего не знаю, но, предполагая, какие могут быть события, прошу тебя: выслушай меня и прости, - Инна остановила чтение, еще раз прочла сначала, и только сейчас до нее дошло, что случилось что-то ужасное, - Я мог бы не писать тебе это письмо и все остальное, в нашей жизни прошло бы обыденно. Инна, поверь, правда, не хотел писать, но не смог удержаться. Я вот над чем подумал: мы когда-нибудь с тобой все равно встретимся и о многом поговорим. Ты интересная женщина, к тому же добрая и отзывчивая. Придешь с отпуска, меня в колонии уже не будет. Не огорчайся - мне свою судьбу не изменить, а тебе я хочу пожелать, найти свое счастье. Я понимаю, кто я такой, чтобы тебе советовать, но если захочешь прислушаться, то скажу: уходи с этой работы, ничего хорошего там ты не найдешь, кроме подлости, интриг и предательства. Знаю, что скажешь, что кто-то должен выполнять свою работу здесь. Но только не с твоим характером, тобой всегда будут пользоваться, не все зэки и вольнонаемные могут называться людьми.

Будь счастлива Инна! Не слушай тех, кто будет лить на меня помои, я знаю - ты умная и имеешь свою точку зрения.

Прощай. С глубоким уважением и симпатией - Алексей.

PS: Я не забуду ту ночь до конца своей жизни. Я тебя люблю!

Дочитав письмо, она еще какое-то время обдумывала, а затем быстро встала и подошла к телефону. Набрала домашний номер Громова.

- Слушаю, Громов у телефона.

- Громов, здравствуй - это Инна. Узнал?

- Привет Инна. А ты где?

- Я только что прилетела, у родителей гостила в Латвии.

- Так ты ничего не знаешь...

- Громов, чего я не знаю?

- Даже не представляю с чего начать, все вести очень и очень мрачные, особенно последняя.

- Говори.

- Ефремова убили.

- Как?!!

- Подробностей не знаю, но позвонили его жене с милиции и сказали, чтобы в больницу, где его оперировали, приехала на опознание.

- Так подожди, давай по - порядку. Кого оперировали, Ефремова?

- Ах, да, Инна, ты же ничего не знаешь. В колонии две недели назад заключенные взбунтовались, и при подавлении беспорядков ранили Ефремова, и теперь в больнице сказали, что его задушили.

- Боже мой! Какой ужас! Что там за бунт?

- Страшный Инна, страшный. Есть жертвы.

- Со стороны администрации кто-нибудь пострадал?

- Брагину сильно досталось, да одну женщину учительницу изнасиловали сволочи, а вот среди военнослужащих есть убитые.

- Господи, да что же это такое?! Почему заключенные бунт подняли?

- Блатные сволочи стали свои права качать и многих мужиков подбили на бунт, но им тоже досталось, считай половину главарей уничтожили.

У Инессы еще сильнее заколотилось сердце, весть о смерти Ефремова потрясла ее, но о другом человеке ей хотелось узнать поскорее, язык не поворачивался спросить Громова, открыто.

- Громов, так кого обвиняют в ранении Ефремова? - спросила она с осторожностью.

- Наверно ты о нем слышала - это Дронов, - на другом конце провода молчали, и Громов забеспокоился,- Инна, ты почему молчишь? Алё, ты меня слышишь?

- Слышу, я завтра приеду на работу.

- Сереброва отстранили, Кузнецова тоже. Кое-кто из наших подал на увольнение. Я сейчас возглавляю отдел оперчасти. Инна, мне с тобой поговорить нужно - это касается Ефремова и осужденного Дронова. Приезжай.

- Хорошо, до завтра.

Инна положила трубку.

"Какой ужас! Вот теперь все прояснилось, почему Алексей просил меня уехать из города. Господи, что же они там натворили? Зачем?! С ума можно сойти от таких новостей",- внутри поднялась волна недоумения, следом душа закипела от негодования,- как он мог так поступить со мной? Строил свои мерзкие планы, а мне объяснял, какой он хороший. Как же все это подло и омерзительно!"

Инна скомкала в руке письмо, и в сердцах швырнула в дальний угол комнаты. Упала на диван и, уткнувшись в подушку, зашлась беззвучным плачем.