Женщина в красном

— Ты же не думаешь, что он собирается…

— Да какая разница, что он собирается! Нас будет трое, а он один.

— Ты проверишь его на наличие оружия?

— Может, я и чокнутая, но не до такой же степени, Рэй.

— Я пошлю людей в Олсперил.

— Не делай этого. Если мне понадобится охрана, я легко смогу позвонить в отделение Кэсвелина.

— Мне плевать на то, что ты можешь и чего не можешь. Подумай о Пите да и обо мне, если уж на то пошло. Я не успокоюсь, пока буду знать, что ты в опасности. Господи, это полное нарушение закона!

— Ты это уже говорил.

— Кто сейчас с тобой?

— Сержант Хейверс.

— Тоже женщина? Где, чёрт возьми, Линли? Есть ещё сержант в отделении. У него, правда, придурковатый вид. Ну что ты с нами делаешь, Би!

— Рэй, этому человеку около семидесяти лет. У него руки трясутся. Если нам с ним не справиться, то мы вообще никуда не годимся.

— И тем не менее…

— До свидания, дорогой.

Би отключила мобильник и сунула в сумку.

Вскоре после того, как Би закончила телефонные звонки — Коллинзу и Макналти она тоже сообщила, где находится, — появился Бен Керн. Он вышел из машины, застегнул до подбородка молнию на куртке и в некотором недоумении взглянул на «дефендер» Яго Рита. Затем Бен увидел автомобиль Би, припаркованный у покрытой мхом кладбищенской стены, и направился к женщинам. Те выбрались из машины. Яго Рит последовал их примеру.

Он пристально смотрел на отца Санто Керна. Выражение лица Рита сильно изменилось. Ничего общего с доброжелательным стариком, каким он предстал в «Солтхаусе». Би подумала, что когда-то так выглядели сезонные рабочие, которые вставали ногой на спину своему врагу и приставляли кинжал к его горлу.

Яго глянул на Би и Хейверс и молча указал головой в сторону западных ворот стоянки.

— Раз мы должны следовать за вами, мистер Рит, я выставляю своё условие.

Старик вскинул брови. Судя по всему, он решил говорить, только когда они доберутся до условленного места.

— А ну-ка, руки на капот, ноги на ширину плеч, и доверьтесь мне, я ищу только оружие.

Яго послушался. Хейверс и Би обхлопали его сверху донизу и ничего не обнаружили, кроме шариковой ручки. Хейверс зашвырнула её через стену на кладбище.

Глаза Яго вопрошали: «Что, довольны?»

— Ведите, — велела Би.

Старик кивнул в сторону поцелуйной калитки [58]. Он не стал оглядываться, идут за ним или нет. Очевидно, был уверен, что идут.

— В чём дело? — обратился Бен Керн к Би. — Зачем вы меня вызвали? Кто этот человек, инспектор?

— Вы не знакомы с мистером Ритом?

— Так это Яго Рит? Санто упоминал о нём. Старый сёрфер, работает на отца Мадлен. Санто его очень любил. Я и понятия не имел. Нет, я его раньше не видел.

— Сомневаюсь, что он и в самом деле сёрфер, хотя утверждает именно это. Он не показался вам знакомым?

— А что, должен?

— Да, поскольку это Джонатан Парсонс.

Бен Керн раскрыл рот и уставился в спину Рита. Тот уже приблизился к поцелуйной калитке.

— Куда он направляется?

— Туда, где хочет поговорить. С нами и с вами. — Би взяла Керна под локоть. — Но вы не обязаны его слушать. И следовать за ним не обязаны. Яго выставил условие, что даст показания только в вашем присутствии. Я понимаю, что это сумасшествие, это очень опасно. Но он взял нас на короткий поводок. То есть нас, копов, не вас. Это единственный способ дождаться от него признания.

— По телефону вы умолчали, что Яго — это Парсонс.

— Я опасалась, что вы примчитесь сюда как безумный. Да и сейчас постарайтесь вести себя адекватно. Достаточно нам одного ненормального. Двое — это уже перебор. Вы способны выслушать Яго Рита достойно? Более того, вы хотите выслушать его?

— Он убил Санто?

— Это мы и будем с ним обсуждать. Вы согласны? Бен сунул руки в карманы куртки и кивнул. Они прошли в поцелуйную калитку.

По другую сторону раскинулось коровье пастбище, огороженное колючей проволокой. Они ступали по грязной и неровной дорожке, изъезженной тракторами. На дальнем конце находилось другое поле, тоже обнесённое колючей проволокой. К нему вела ещё одна поцелуйная калитка. Примерно через полмили они оказались на Юго-Западной прибрежной тропе.

Дул сильный и порывистый ветер, на волнах качались морские птицы. Моёвки перекликались с серебристыми чайками. Зелёный баклан, завидев людей, сорвался со скалы. Птица закружила над водой в поисках добычи.

Они двинулись по побережью на юг и через двадцать ярдов дошли до проёма в кустарнике. Оттуда вели вниз каменные ступени. Би подумала, что они добрались до места. Яго Рит стал спускаться.

— Постойте здесь, — велела Би Бену и Хейверс, а сама последовала за Яго.

Она поняла, что отсюда можно выйти к морю. Но они находились на высоте двести футов, и Би не намерена была рисковать жизнью — своей и своих спутников. Би сосчитала, что ступенек всего пятнадцать, дальше начиналась ещё одна тропа, узкая, стиснутая с обеих сторон колючими кустами, которая тоже стремилась к югу. В конце тропы стояла древняя лачуга, частично встроенная в скалу. Би наблюдала, как Яго Рит приближается к лачуге и открывает дверь. Он увидел инспектора на ступеньках, но не помахал. Их глаза на мгновение встретились, и Яго вошёл в дом.

Би вернулась к Бену и Хейверс.

— Он внизу, в хижине, — сообщила она, перекрикивая шум ветра, моря и клёкот чаек. — Возможно, у него там что-то припрятано. Я отправлюсь первой. Подождите на тропе, не двигайтесь, пока я не подам сигнал.

Инспектор спустилась по ступеням и зашагала по тропе, чувствуя, как ветки кустов цепляются её за брюки. Когда она добралась до лачуги, то увидела, что Яго и в самом деле подготовился. Оружия, правда, у него не было. То ли он, то ли кто-то другой принёс в лачугу спиртовку, кувшин с водой и маленькую коробку с провиантом. Рит уже заваривал чай.

Лачуга была построена из деревянных обломков затонувших кораблей — за многие столетия их тут погибло немало. Три стены маленького помещения с неровным каменным полом огибала скамья. Люди, как водится, вырезали на стенах свои инициалы, и сейчас комната напоминала деревянный Розеттский камень. Здесь отмечались и любовники, и те, чья внутренняя неполноценность заставляла искать что-то, что придало бы значительности их существованию.

Би попросила Рита отойти от спиртовки, и тот охотно подчинился. Она проверила спиртовку и всё остальное: пластмассовые чашки, сахар, чай, молочный порошок в пакетиках и ложку для размешивания. Её удивило лишь, что старик не подумал о выпечке.

Затем Би вышла за дверь и позвала Хейверс и Бена Керна. Всем четверым в лачуге было не развернуться, но Яго Рит всё же приготовил чай и каждому подал чашку, словно радушная хозяйка. Затем погасил пламя спиртовки и убрал её под скамью. Возможно, тем самым он дал знать, что не имеет намерения использовать её как оружие.

За закрытой дверью шум ветра и крики чаек звучали приглушённо. В помещении было тепло и тесно.

— Вы пригласили нас сюда, мистер Рит. Что вы хотите нам рассказать?

Яго держал чашку обеими руками. Он кивнул и обратился не к Би, а к Бену Керну. В голосе его слышалось сочувствие:

— Вы потеряли сына. Примите мои глубокие соболезнования. Это самое большое горе для отца.

— Потеря любого ребёнка — большое горе, — ответил Бен Керн.

Би подумала, что Бен пытается прочесть мысли старика и понять, что тот вкладывает в свои слова. Она делала то же самое. Атмосфера накалялась.

Хейверс вынула и открыла блокнот. Би опасалась, что Рит заставит его убрать, однако старик сказал:

— Я не возражаю. — Он обернулся к Керну. — А вы?

Бен покачал головой, и Яго продолжил:

— Если вы пришли с диктофоном, инспектор, это тоже хорошо. В такой ситуации лучше записывать.

Да, он явно всё просчитал. Би выбрала выжидательную позицию: возможно, у него есть ещё что-то в запасе. Нужно быть готовой к этому, не дать застигнуть себя врасплох.