Умри ты сегодня, а я завтра или Мужчины для досуга (СИ)

- Мне - нет, не доставили, - сухо ответила я. - Но есть такие личности, называются мазохистами, которым подобные приключения доставили бы просто искреннее наслаждение. Вдруг я - скрытая мазохистка? Или, как вариант, неунывающая вдова - помните, был такой проходной персонаж у Булгакова?

Но оба моих визитера явно не были расположены к дискуссиям на литературные темы.

- За сколько продали вашу прежнюю квартиру? - внес свою лепту Андрей. - Вы ведь имели право на половину. А сколько получили?

Я пожала плечами.

- Получила вот эту квартиру. Какие-то бумаги, конечно, подписывала, но хоть убейте меня, не помню цифр. Да в любом случае там стояла государственная цена - в рублях. Но не больше восьмидесяти миллионов, уверена. У меня были большие расходы на похороны, я влезла в долги, пришлось кое-что продать. Да и на переезд понадобились деньги. Впрочем, я в любом случае не могла бы перевезти сюда всю обстановку целиком. Три комнаты это в три раза больше чем одна. Опять пришлось продавать. А у меня с математикой отношения, мягко говоря, сложные.

- А с другими наследниками вы общались?

- Только по телефону. Позвонила мадам, первая супруга моего мужа, и обозначила, так сказать, ситуацию. Спасибо ей за это, кстати. Я настолько умная, что даже не подумала о том, что нужно вступать в какие-то там права. Наследство! Я же совок - прописана в квартире, значит, все в порядке. А времена меняются...

- А как же оформляли все дела?

- Через посредника. Мадам нашла какую-то риэлтерскую фирму. Покупатель, кстати, тоже ее находка - появился почти мгновенно, как будто она его в кармане держала, и квартиру смотрел для проформы - одним глазом, чуть ли не на бегу. Наверняка меня одурачили, но, как говорил мой муж, лучше все потерять, чем сожалеть об утраченном. И уж точно лучше жить на окраине, чем умереть в центре при загадочных обстоятельствах.

- То есть? - в один голос спросили Андрей и Павел.

Я конспективно изложила мои квартирные страсти. Друзья переглянулись, как мне показалось, с пониманием. И еще с каким-то непонятным для меня выражением.

- Так, значит, ни бывшая жена, ни сын в вашей квартире не появлялись? - продолжал меня пытать Павел.

- Нет. Абсолютно в этом уверена. Так что они капсулу точно не подсовывали, если вы это имеете в виду.

- Так быстро схватываете суть ситуации - и позволили обвести себя вокруг пальца.

- Я перевожу детективную литературу. Поэтому в мотивах преступлений вполне способна - хотя бы теоретически - разобраться, тем более, что природа человеческая везде одинакова. А вот в российских законах...

Павел заметил, что надо бы установить, откуда взялась эта капсула. Отследить ее происхождение. Этим он займется, не сам, конечно, а попросит, кого надо. И вообще, если я ему доверяю, он мог бы все контакты с органами защиты правопорядка взять на себя, а меня просто держать в курсе событий. Так ему представляется наиболее разумно. Переведя для себя его предложение на язык родных осин, я подумала, что держать он меня, может быть, и будет, только не в курсе, а за болвана в преферансе. Чего я терпеть не могу.

- Почему? - задала я вопрос, уже адресованный Андрею какое-то время тому назад. - Почему вы вдруг взялись меня опекать? Зачем вам эта дырка в голове? Андрей мне объяснил, что у него, оказывается, такая манера начинать ухаживать за женщинами. Слабенькая, но версия. А вам-то, Павел, за каким чертом понадобилось в это ввязываться? Друг попросил? Великая мужская дружба - и место в лодке готовы уступить, и круг спасательный, и помочь за женщиной ухаживать?

- А с вами, Наташа, небезопасно ввязываться в полемику, - усмехнулся Павел. - Все возможные версии вы только что изложили, так что остается одно - сказать правду. Я по роду своей работы расследую всякие необычные происшествия. Капсула с радиоактивным веществом - это не кухонный нож и даже не пистолет, который теперь можно купить чуть ли не на любой толкучке. Если украли одну - могут украсть несколько. А куда их потом определят неизвестно. Государство у нас сейчас хоть и полуразвалившееся, но хоть какую-то безопасность ему надо обеспечивать. Вы согласны?

- И какой-то референт, что из органов, - раздумчиво процитировала я кстати подвернувшуюся фразу из песни то ли Галича, то ли Высоцкого. Только такого развлечения в моей жизни и не хватало... Но похоже, выбор у меня невелик, если вообще существует. Только вы мне какой-никакой документик покажите. Понимаю, что их люди делают, но...

Документ мне Павел показал. Оптимизма мне это не добавило, но хоть какое-то успокоение в мятущуюся душу внесло. Подполковник ФСБ, в девичестве - КГБ, организации, к которой я с детства испытывала уважение, связанное со страхом. Как и большинство моих соотечественников, впрочем. Хотя и неизвестно, насколько компетентны нынешние органы: если верить тому, что пишут в газетах, то они уже давно - филиал ЦРУ, точнее, что-то вроде отдела информации. Американцы спрашивают - наши отвечают, простенько и со вкусом, не нужно тратиться на разветвленную шпионскую сеть, систему хитрых тайников и прочие прелести, о которых я так много читала. И все-таки помочь-то мне этот подполковник, глядишь, и сможет. Его заведение обязано быть в курсе любых секретов и загадок...

И тут я вспомнила о Володькином звонке и о том, что его жена и моя подруга Марина куда-то подевалась. Не дай Бог, попала в переплет с этим пожаром. Попробую-ка использовать ситуацию и хоть какой-то толк извлечь из этого сумасшествия.

- А скажите, вы не могли бы мне помочь узнать одну вещь? Мне перед самым вашим приходом звонил приятель, у него жена домой не вернулась с работы. Она в Морфлоте работает, где пожар сегодня...

Показалось мне или нет, но мужчины снова переглянулись.

- Попробую помочь, если разрешите воспользоваться вашим телефоном, сказал Павел. - Кстати, отключите сигнал автоответчика, если можно. Даже мне на нервы действует.

Я настолько ошалела от всех последних событий, что назойливый писк аппарата уже не воспринимала. Чисто машинально нажала на кнопку прослушивания - по-другому эту штуковину не заткнешь. Автоответчик сообщил, что поступили два сообщения.