Детектив и политика. Вып. 1

Современники многое знали об этом романе, но постепенно время заслонило его другими событиями из бурной жизни Дизраели. Вокруг этой истории образовался заговор молчания, и ее забыли. Но неожиданно недавно, в 1960 году, в личном архиве Дизраели американский историк обнаружил толстую пачку писем (около восьмидесяти), написанных неразборчивым почерком, с грубейшими ошибками по части грамматики и синтаксиса. Это были письма Генриетты Бенджамину в период их трехлетнего романа.

После смерти Дизраели его доверенные лица — поверенный Ф. Роуз и лорд Роутон, бывший личный секретарь, выполняя в 1882 году предсмертное поручение Дизраели, занялись приведением в порядок архива своего шефа. Роуз наткнулся на письма Генриетты, и они вызвали у него большую озабоченность. Если бы они попали в руки недругов Дизраели и были преданы гласности, то на его репутации появилось бы очень неприятное пятно. К тому же рядом оказались и письма Клары Болтон, также опасные и близкие по содержанию письмам Генриетты.

Между семьями Дизраели и Болтон тесные связи существовали с 20-х годов, когда они жили по соседству. Болтон был довольно известным врачом и пользовал Бенджамина во время его частых истинных и мнимых заболеваний. Постепенно между Бенджамином и женой врача возникла взаимная симпатия; со стороны Клары она была более сильная. Клара принимала близко к сердцу избирательные неудачи Бенджамина, поддерживала его во время кампаний по выборам в парламент в Хай-Уикоме. Как замечает американский автор Жермен, «она верила в Дизраели, боролась за него и, по-видимому, даже взяла к себе в постель!».

Роуз проанализировал письма двух дам, дневник Дизраели как раз за годы его любовных похождений и составил меморандум для лорда Роутона, подробно излагающий суть проблемы. Этот документ особенно ценен потому, что в нем отразились личные наблюдения Роуза, бывшего на протяжении 40 лет близким к Дизраели человеком, его доверенным лицом в сфере бизнеса. Он был лоялен к своему шефу и его памяти и поэтому, дав обзор писем, предложил Роутону сжечь их немедленно вместе с документом Роуза. Роутон также был надежнейшим помощником Дизраели, ему было доверено распорядиться всем архивом, но совет Роуза он почему-то не исполнил, и через 80 лет документы попали в руки историков.

Для истории это хорошо, но для репутации Дизраели плохо. Мотивы поступка Роутона неясны. Ознакомившись с письмами двух дам, историки бросились искать письма Дизраели к ним, но эти поиски не дали результата. Очевидно, письма были уничтожены. Почему сам Дизраели не уничтожил компрометирующий его материал, когда все это было уже в далеком прошлом, тоже неясно. Он не мог не знать о неприятных исторических прецедентах. В свое время адмирал Нельсон, национальный герой Англии, переписывался с горячо любимой им леди Гамильтон, и они, понимая опасность этой переписки, условились, что каждый будет уничтожать полученное письмо сразу же по прочтении. Адмирал выполнил это условие, а леди схитрила, собрала письма Нельсона, которые в конце концов попали во враждебные руки и причинили ущерб репутации обоих. Этот урок Дизраели безусловно знал, но не усвоил.

В изложении Роуза с дополнениями из писем вырисовывается следующая картина. Вопрос об отношениях Дизраели с Кларой Болтон сомнений не вызывает, «члены семьи Дизраели считали ее любовницей Бенджамина». Его родные хорошо ее знали и принимали в Бреденхэме. Вскоре отношения с Кларой переплелись с отношениями с Генриеттой. Из переписки явствует, что в любви между Генриеттой и Бенджамином доминировала чувственность. Письма Генриетты переполнены эротической терминологией и соответствующими деталями их отношений. Очевидно, в этой сфере они очень подходили друг другу, отсюда и сила страсти. Бенджамин и Генриетта постоянно были вместе и вместе же появлялись в обществе. Чувство было настолько сильным, что они уже не удовлетворялись тайными встречами, пытаясь скрыть свои отношения от посторонних, как это часто бывает в подобных случаях, а перешли важную психологическую грань между просто влечением и бурной, сильной страстью. Их уже влекло желание продемонстрировать свои чувства перед другими. Они, как это бывает в такой ситуации, полагали, что сила их любви очищает от всего нехорошего их отношения в глазах окружающих. И, как всегда, заблуждались, ибо окружающие смотрели на происходящее трезво и, конечно, осуждающе.

Целеустремленный и честолюбивый Дизраели был настолько захвачен страстью, что игнорировал ущерб, причиняемый его поведением собственной репутации, и на какое-то мгновение готов был принести в жертву чувству свои честолюбивые планы. В это время он начал работу над романом «Генриетта Темпль», название которого весьма многозначительно. Первые главы явно автобиографичны и отражают мысли и чувства самого автора. Он «готов немедленно, во имя этой великой цели (то есть любви) отказаться и отбросить все прежние надежды, связи, проекты, убеждения; нарушить во имя ее все обязанности перед обществом».

И приличия действительно были нарушены. Дизраели помногу жил в доме Генриетты. Когда она перебиралась в загородный дом, Дизраели следовал за ней. А что же муж? Дело в том, что у сэра Френсиса был роман с Кларой Болтон, и заинтересованные стороны договорились, что сэр Френсис не будет возражать против связи Генриетты с Бенджамином, а Генриетта, со своей стороны, дала согласие на его интимные отношения с Кларой. Конечно, не обошлось без скрытых столкновений, ревности. Но все в конце концов утрясалось, сэр Френсис посылал Дизраели письма, приглашая его погостить у них в загородном доме. Все четверо появлялись вместе в общественных местах, причем делалось это по настоянию сэра Френсиса, который «боялся общественного мнения».

Объяснение на первый взгляд странное, но дело было в том, что третий баронет страшно боялся повторения истории своего отца. Второй баронет в свое время был замешан в крупном скандале. В 1789 году он соблазнил молодую красивую жену своего сослуживца, угрожал перерезать горло ее мужу и был предан суду по обвинению в соблазнении и нарушении супружеской верности. Суд обязал баронета выплатить пострадавшему офицеру 10 тысяч фунтов стерлингов в «возмещение причиненного ему ущерба». Скандал был огромный, и сэр Френсис опасался чего-нибудь подобного.

Вскоре «четверной роман» усложнился. На сцене появился пожилой, но бодрый лорд Линдхерст, крупный политический деятель. В меморандуме Роуза говорится, что во время происходивших событий существовало твердое убеждение, что леди Сайкс была любовницей одновременно и Дизраели, и лорда Линдхерста. И Дизраели, и сэр Френсис безусловно знали об усложнившейся ситуации.

Подходить к этой детали только с этическими критериями было бы упрощением Появление на сцене почтенного лорда демонстрировало довольно широко распространенный метод того, как делались карьеры в различных сферах деятельности, включая политическую. Отсюда и интерес к данному, на первый взгляд сугубо личному, сюжету. В меморандуме Роуз пишет: «В то время утверждалось, что Дизраели познакомил Генриетту с лордом Линдхерстом и использовал влияние, которое она приобрела на лорда, чтобы ускорить свое собственное продвижение. Я хорошо помню скандал в графстве, разразившийся по этому поводу». Знаменательно, что сам Роуз не берет под сомнение это утверждение. Более того, содержащаяся в его документе аргументация как бы подтверждает этот факт.

Итак, Дизраели подбросил свою возлюбленную влиятельному человеку с целью извлечь для себя прямую выгоду из того факта, что она стала любовницей этого человека и тем самым приобрела сильное влияние на него. Жермен пишет: «Когда Дизраели и Линдхерст встретились в середине июля, женский механизм действовал полным ходом с целью провести Дизраели в парламент». И Линдхерст стал важной деталью в этом механизме. В конце сентября 1834 года Генриетта писала Бенджамину из Лондона: «Вчера вечером лорд Линдхерст прибыл в город. Я могу заставить его сделать все, что захочу. Поэтому, какие действия вы сочли бы наиболее необходимыми, скажите мне, и я все это сделаю… Лорд Линдхерст очень хочет, чтобы вы были в палате общин. Серьезно, он самое прекрасное существо, и я уверена, что могу заставить его сделать все, что захочу». Когда Линдхерст собрался недели четыре попутешествовать по странам Европы, он намеревался взять с собой свою дочь и сестру и пригласил в компанию Генриетту и Бенджамина. В Хай-Уикоме, где Дизраели дважды неудачно пытался пройти в парламент, ему создавало главные препятствия влиятельное здесь семейство лорда Каррингтона. 18 сентября 1834 года Бенджамин пишет родственникам в Бреденхэм: «Веллингтон и Линдхерст обрабатывают старого Каррингтона в мою пользу».