Преступление Летучего Отряда

Мак-Гилл и до этого момента опасался, что она проявит слишком большой интерес к его делам. Впрочем, вопрос не явился для него неожиданностью.

— Вы работаете всего лишь в одном из маленьких ответвлений моего дела, — начал он несколько смущенно. — Организация наша раскинулась гораздо шире, чем вы предполагаете. И основная деятельность заключается вовсе не в перевозке пакетов. Вы мне полезны и по целому ряду иных причин. Вокруг меня слишком мало людей, которым я мог бы довериться так, как я доверяюсь вам. Вы знаете — от вас у меня нет секретов. Контрабанда перед лицом закона приравнивается к воровству. Я не смею утверждать, что это несправедливо. Я предоставляю вам судить об этом…

— Разумеется, Марк, — согласно кивнула девушка. — Бедный Ронни переступил закон, и мы также переступаем закон. Не подумайте, что я сожалею о том, что занимаюсь этого рода деятельностью…

Но прежде чем она успела высказать свою мысль, снова раздался звонок. Марк поспешил к телефону, стоявшему в соседней комнате. У него был уговор со швейцаром, предупреждавшим его о каждом необычном посетителе по телефону. Прислуга после ужина покидала его квартиру, и деятельность швейцара избавляла Марка от необходимости выходить на каждый звонок к дверям.

— Ладно, впустите его, — донеслось до Анн.

Марк вернулся в комнату и прошел к письменному столу.

На столе были прикреплены две кнопки, похожие на обыкновенные электрические выключатели. Услышав, что кто-то постучал во входную дверь, он повернул один из выключателей, а затем, когда шаги пришельца зазвучали в коридоре, вторично повернул выключатель.

— Войдите, — воскликнул Марк, и в комнату вошел старик. На вид ему было около семидесяти лет. Он был лысым, белая борода спускалась до жилета. Благодаря этой бороде было незаметно, что посетитель не носил ни галстука, ни воротничка. Он был очень высокого роста, не горбился, несмотря на свой возраст, плечи его были непомерно широки. В руке он держал фетровую шляпу, некогда серую, а ныне окрашенную в самые невозможные цвета и давно утратившую свой первоначальный вид. На нем было длинное, свисавшее до пят пальто, а на ногах рваные ботинки.

— Очень славная квартирка, мой мальчик, — сказал незнакомец. — Я давно не видывал такой хорошей квартиры! Разве только квартира моего друга маркиза де Марфозило может сравниться с ней!

Он задумчиво поглядел на Анн и разгладил свою белую бороду.

— Вы знаете маркиза Марфозило? Известный охотник и большой ловелас…

На лице Марка отразилось нетерпение.

— Что вам угодно, Зедеман?

Мистер Филипп Зедеман опустил свою шляпу на стул.

— Староста нашей маленькой общины заболел. С ним ничего особенного не стряслось, но все наши парни выразили желание, чтобы я…

— Что с ним? — перебил его Марк.

— …Навестил нашего главу и сообщил бы ему об этом, — закончил старик свою фразу, не обратив внимания на вопрос Марка.

— С каких пор мистер Тизер расхворался?

Мистер Зедеман возвел глаза к потолку.

— Прошло, должно быть, несколько минут, прежде чем я согласился с тем, чтобы повидать вас…

— Но что с Тизером? — Марк не особенно дружелюбно поглядел на старика.

Мистер Зедеман опять возвел глаза к потолку, словно на нем был запечатлен ответ.

— Человек, не склонный посочувствовать своему ближнему в беде, сказал бы, что все симптомы указывают на то, что он болен белой горячкой, — серьезно ответил он. — Лично я склонен полагать, что он несколько перепил…

— Что в атом нового?

— Да, он мертвецки пьян, — покачал головой Зедеман. — Я только не могу уразуметь толком, кого именно следовало бы мне повидать. Вас или молодую даму, которая бывает в его обществе. Насколько мне известно, они испытывают друг к другу невыразимую симпатию. Вы, должно быть, знаете ее — изумительная блондинка, настоящий золотой фазан.

Марк опасался, что эта манера выражаться заденет Анн, но она лишь улыбнулась в ответ на слова старика.

— Ладно, — резко заявил Марк, — я навещу его позже, — и направился к двери, дав понять старику, что ему пора уходить.

Мистер Зедеман взял свою шляпу, бережно провел по ней рукой, расчесал бороду и тяжело вздохнул.

— Мое сообщение, не говоря уж о том, что мне пришлось затратить много времени…

Марк протянул ему серебряную монету. Старик взял ее, нисколько не обидевшись, отвесил глубокий поклон и величественно направился к выходу. Остановившись в дверях, он произнес:

— Да благословит вас небо, золотистый цветок!

— Кто это? — осведомилась Анн после того, как Марк проводил странного посетителя до выходных дверей. — Тизер в самом деле серьезно болен?

— По совести говоря, меня это нисколько не интересует, — ответил Марк, пожимая плечами. Он прошел в спальню, и она услышала, как он вызвал какой-то номер телефона. Он плотно затворил за собой дверь, и это обстоятельство поразило Анн. Ведь он говорил, что у него нет секретов от нее, а между тем вот уже дважды в течение сегодняшнего вечера он принял эту меру предосторожности.

Анн Перрмен не была удовлетворена собой. Вот уже несколько месяцев, как она тщетно пыталась разобраться в том, что беспокоило ее. Она не испытывала угрызений совести из-за того, что представлял собой ее новый род занятий; характер ее отношений с Мак-Гиллом также не мог беспокоить — отношения продолжали быть чисто деловыми. Он добросовестно выплачивал положенное ей вознаграждение и время от времени выдавал ей наградные в пределах обычных размеров наградных. Только благодаря вполне корректному характеру их взаимоотношений и была мыслима совместная жизнь и работа.

Марк был весьма осторожным человеком. Иногда Анн приходилось ездить по его делам в Париж, и тогда она привозила с собой большое количество маленьких пакетиков, рассованных по потайным карманам. Все ее расходы покрывались самым щедрым образом, но требовался отчет о каждом шаге. На первых порах она почувствовала себя задетой этим обстоятельством, но Марк объяснил, что это требует ее же собственная безопасность.

Марк снова вернулся. Лицо его было мрачным и озабоченным.

— С Тизером ничего не случилось, — сказал он. — Зедеман видел, как он вернулся домой и счел это достаточным предлогом для того, чтобы вытянуть у меня немного денег. Тизер выглядел немного хуже, чем обыкновенно. Но вот посещение полиции мне чертовски неприятно…

Неожиданно выражение его лица изменилось. Он подошел к стене, отодвинул часть деревянной облицовки и обнаружил под ней маленький тайник — зеленый лакированный сейф. Отпер его и вынул оттуда какой-то продолговатый сверток.

— Я чуть было не забыл об этом, — сказал он. — Мне следовало бы спрятать это в вашем хранилище, но… — и он нерешительно перевел глаза с пакетика на Анн.

— Это следовало бы вынести из дому еще до их прибытия.

— Что в пакете? — осведомилась Анн.

— В нем товар для Оксфорда. Там ожидает прибытия этого товара наш агент Меллоун. — И снова нерешительно поглядел на пакет. — Я не хотел бы рисковать…

— Я возьму это на себя, — заявила девушка и прежде чем он успел возразить ей, покинула комнату. Через пять минут она возвратилась, приготовившись к поездке.

Он все еще колебался, передать ли ей пакет.

— Быть может, все это лишь ловушка. Я не доверяю Зедеману. Очень возможно, что он действует заодно с Брадлеем. Я бы не стал подвергать вас опасности…

И все же она инстинктивно почувствовала, что он хотел, чтобы она съездила в Оксфорд и избавила его от этого свертка.

— Может, вы накинете на себя пальто и выйдете погулять? Дойдете до Темзы и бросьте сверток в реку.

Она расхохоталась в ответ.

— Какая чепуха! — взяла у него сверток и опустила его в карман.

— Если вы попадетесь, то я окажусь впутанным во всю эту историю. Разумеется, я всячески буду помогать вам, но если вы меня впутаете…

Анн изумленно посмотрела на него. Она не могла поверить своим ушам: неужели он был способен произнести эти слова?

— Разумеется, я никогда не впутаю вас. Если бы я даже и попалась, то никто ничего не узнал бы от меня…