Ты найди, а я расправлюсь

Джина взволнованно спросила:

– Так что же случилось?

Мне страшно хотелось пожаловаться ей, как у меня все плохо, но я и думать об этом не смел и поэтому пробормотал, что у меня все хорошо.

– Я позвонил в одно агентство, где мне сказали, что я вряд ли отыщу на такой срок помещение в Венеции, и что об этом нужно было думать заранее. Ну, и тогда я решил – черт с ней, с Венецией, и что неплохо будет, если я воспользуюсь свободным временем и сдвину, наконец, с мертвой точки мой роман. Сел и до того увлекся, что проработал до трех часов ночи.

– Но ведь вы в отпуске!

Джина смотрела на меня одновременно с любопытством и недоверчиво. Было видно, что она верит мне лишь наполовину.

– А если вы не поедете в Венецию, то тогда куда же?

– Не терзайте меня.

Мне было трудно выдержать шутливый тон, и я уже жалел, что пришел к Джине так скоро после смерти Элен. Я давно заметил, что Джина наделена так называемым шестым чувством, позволявшим ей досконально знать, что творится в моей голове. Вот и сейчас было видно – она догадывается, что у меня что-то неладно.

– Я решил, что мог бы податься в Монако. Но мой паспорт, наверное, находится здесь, у себя я не мог его отыскать.

В это время дверь отворилась, и вошел Максвелл. Он остановился на пороге и довольно неласково посмотрел на меня.

– Вот как! Привет… Что, тянет в контору? Полагаешь, я здесь не справлюсь без тебя?

Я был не в том настроении, когда можно было бы благодушно выслушивать его сарказмы.

– Ты не был бы здесь, если бы я так считал, – сказал я суховато. – Я приехал за своим паспортом. Пытался забронировать комнату в Венеции, но все отели переполнены.

Он немного отошел, но я видел, что мой приход его нервирует.

– А заранее об этом подумать нельзя было? Что же ты делал вчера?

– Работал над своим романом, – ответил я, небрежно закуривая.

Лицо у него сразу окаменело.

– Что за чушь? Не станешь же ты утверждать, что принялся за сочинительство?

– Все журналисты рано или поздно принимаются за это. Я рассчитываю сколотить на книге состояние. Советую и тебе об этом подумать. Я не боюсь конкуренции.

– Свободное время я могу провести и поинтересней. Ну, ладно, меня ждет работа. Ты взял свой паспорт?

– Иначе говоря, я тебе мешаю, и ты вежливо предлагаешь мне убраться?

– Мне нужно надиктовать несколько писем.

Джина подошла к столу и достала из ящика мой паспорт. Максвелл ушел в свой кабинет, предупредив на пороге:

– Через пять минут мисс Валетти мне нужна. Пока, Эд.

– Пока!

Когда он закрыл за собой дверь, Джина озабоченно посмотрела на меня. Я подмигнул ей.

– Я убегаю. Позвоню, как только найду отель.

– Хорошо, Эд.

– Уеду дня через два. До четверга буду у себя. Так что если что-то будет не клеиться, звоните. Вы знаете, где меня можно найти.

– Но ведь вы же в отпуске. Мистер Максвелл и сам справится.

Я выдавил на своем лице улыбку.

– Все это так, но на всякий случай знайте, что я пишу у себя. Пока!

Не знаю, прав ли я был, давая Джине такие указания. Но ведь рано или поздно о гибели Элен станет известно. Как только полиция выяснит личность умершей, она свяжется с конторой. А мне хотелось бы, чтобы с самого начала я был в курсе дела.

Я вернулся в свою квартиру.

Разумеется, над романом работать я не мог. Смерть Элен все заслонила. Чем больше я над всем этим раздумывал, тем больше убеждался в том, что я был полным идиотом. Конечно, Элен – лакомый кусочек плоти, голова у меня и вскружилась. Но вообще-то, ее смерть, если не считать возможных неприятных последствий для карьеры, мало что для меня значила. Однако не надо было оттуда убегать. Нужно было набраться мужества, вызвать полицию и честно рассказать, как все было. Теперь же я не смогу спокойно спать, пока не закончится следствие и не будет вынесен вердикт о смерти от несчастного случая.

Конечно же, они начнут докапываться – кто такой этот загадочный Дуглас Шеррард. Элен говорила, что она сняла виллу на это имя. Агент по недвижимости, конечно, сообщит об этом полиции. Вопрос: кто это такой? Где он сейчас? Что она не является миссис Дуглас Шеррард, они узнают. Сразу же решат, что она все устроила для приятного времяпрепровождения с любовником, а тот не явился. Не думаю, что они окажутся так нелюбопытны, что не расследуют эту ниточку до конца. И не выйдут ли они в этом расследовании на меня? Надежно ли я замел следы своего там пребывания?

Я сидел в своей обширной лоджии с видом на Форум Романа и обливался холодным потом. Когда около четырех часов зазвонил телефон, я огромным усилием заставил себя снять трубку.

– Хэлло?

Мой голос походил скорее на кваканье лягушки.

– Это ты, Эд?

– Я, конечно.

Я с трудом узнал голос Максвелла, настолько он звучал взволнованно и перепуганно.

– Боже мой!.. Слушай, тут на нас такое обрушилось! Звонили из полиции. Сказали, что нашли Элен Чалмерс. Она… она мертва!

– Как мертва? Что с ней случилось?

– Ты придешь, ладно? С минуты на минуту появятся флики. Мне бы хотелось, чтобы ты был здесь.

– Еду немедленно.

Я повесил трубку. Вот оно… Все заварилось гораздо раньше, чем я предполагал. Я подошел к бару, налил себе добрую порцию скотча и проглотил одним залпом. Руки у меня дрожали. Посмотрев в зеркало, я с неудовольствием отметил, что у меня бледное лицо и испуганный взгляд.

К тому времени, когда я со своим «бьюиком» влился в поток, виски подействовало, и я, слава Богу, стал чувствовать себя не таким подавленным, дрожь в руках прекратилась. В «Уэстерн Телеграмм» я приехал совершенно спокойным. Максвелл и Джина находились в приемной. У Максвелла был очень скверный вид. Он был бледен, как первый снег… Джина тоже была обеспокоена. Она бросила на меня пристальный взгляд и сразу же отошла в глубь помещения. Но я все время чувствовал на себе ее глаза. Не дожидаясь моего приветствия, Максвелл сразу же выпалил:

– А, вот и ты! Что скажет старик, когда до него дойдет это известие? А главное, как ему об этом сказать.

– Спокойнее. Объясни толком, что произошло. Да не тяни же ты, черт бы тебя побрал!

– Они не сообщили мне подробностей. Только сказали, что она мертва. Упала со скалы в Сорренто.

– Как упала со скалы? А что она делала в Сорренто? – Теперь я уже выдерживал свою роль.

– Не знаю! – Максвелл нервно закурил. – Везет же мне! Надо же такому случиться в самый первый день моей работы здесь! Послушай, Эд, позвони ты Чалмерсу. Мне страшно представить его реакцию!

– Не заводись. Я ему позвоню. Только я никак не пойму, что она делала в Сорренто.

– Полиция наверняка все знает… Господи, надо же такому случиться! – Ударив по столу кулаком, Максвелл продолжал: – Эд, одна надежда на тебя. Ты должен лично во всем разобраться. Ты же знаешь Чалмерса. Он захочет провести расследование…

– Заткнись! Не впадай в панику. Мы-то здесь при чем? Если он будет настаивать на расследовании, то это его право.

Он сделал усилие, чтобы взять себя в руки.

– Тебе хорошо рассуждать, ты его любимец. А на меня всегда все шишки валятся.

В этот момент растворилась дверь и в кабинет вошел лейтенант Итоло Карлотти из криминального отдела. Карлотти был невысоким брюнетом с бледно-голубыми глазами на смуглом лице. Ему было под сорок, но выглядел он не старше тридцати. Я был знаком с ним уже несколько лет, и мы отлично ладили. Я считал его образованным и умным полицейским, но отнюдь не гением в своем деле. Он добивался успеха терпеливым и методичным трудом, путем длительного поиска.

Пожав мне руку, он сказал:

– Я считал, что вы в отпуске.

– Я как раз собирался уехать, но тут случилась эта история. Вы знакомы с синьориной Валетти? А это синьор Максвелл. Он замещает меня на время моего отпуска.

Карлотти пожал руку Максвеллу и поклонился Джине. Я, как всегда, присел на край стола, жестом пригласив его занять кресло.

– Итак, вы уверены, что это Элен Чалмерс?