Оружейный барон, или Римские каникулы Кремнева

— Само собой, — кивнул Егор, уплетая мясо.

Марк посмотрел на него с улыбкой.

— Вижу, ты изголодался, солдат. Кстати, забыл спросить: как ты насчет алкоголя? Многие из «наших» после того, как выйдут в отставку, спиваются. Ты как? Любишь «беленькую»?

— Обожаю, — усмехнулся Егор. — Могу пить много. А могу не пить совсем.

— Вот как? И от чего это зависит?

— От меня, — спокойно ответил Егор. Он отправил в рот еще один кусок каплуна, взял салфетку и вытер руки. — Спасибо за угощение.

— Ты не доел, — сказал Марк.

— Я сыт, — просто ответил Егор.

В глазах «оружейного барона» появилось одобрение. Мужчина, сидевший перед ним, явно не стремился выжать из ситуации максимум и запихать в желудок как можно больше дорогих блюд, чтобы наесться на неделю вперед. Это делало ему честь.

Марк взялся за графин.

— Итак, что ты скажешь? — поинтересовался он, наполняя рюмки.

— Насчет работы?

Марк кивнул:

— Да.

— Когда приступать?

— Завтра.

Егор прищурил серые глаза и невозмутимо проговорил:

— Мне это подходит.

— Значит, по рукам?

— По рукам.

Мужчины разобрали рюмки, чокнулись и выпили.

— Завтра утром… часиков в девять… приедешь ко мне в офис с документами, — сказал Марк, поморщившись. Он достал из кармана визитную карточку и протянул ее Егору:

— Здесь все координаты — телефоны, адрес. Если передумаешь или будешь опаздывать, позвони.

Егор взглянул на визитку и спрятал ее в карман.

— Я не передумаю, — сказал он. — И не опоздаю.

— Отлично. И еще одна просьба: обращайся ко мне на «вы». Идет?

— Само собой. — Егор сдвинул брови и спокойно проговорил: — Теперь вы — начальник.

Марк засмеялся. Этот парень нравился ему все больше и больше.

— Мне нравится твой подход к жизни, Егор. Ты философ, а хороший солдат должен быть философом. Если не относиться к жизни философски, то можно тронуться умом. Я рад, что ты принял мое предложение. Но предупреждаю: если ты мне хоть в чем-то соврал, я тебя из-под земли достану. Достану и уничтожу. А теперь давай разольем но последней и выпьем за тебя.

13

Час спустя Кремнев сидел на диване в своей панельной «двушке» и, хмуря брови, записывал что-то в блокнот. В комнату вошла Мария.

— Егор?

— Да, милая, — отозвался Кремнев, не отрывая взгляда от блокнота.

— Ты голоден?

Он качнул головой и небрежно ответил:

— Нет. Я поужинал в «Максиме».

Маша удивленно вскинула брови:

— Где-где?

— В ресторане «У Анри». Это недалеко от Пушкинской.

Она усмехнулась:

— Я знаю, где это. Кремнев, ты что, подпольный миллионер?

— Вроде того, — насмешливо отозвался Егор.

Маша насмешливо прищурила карие глаза и назидательно проговорила:

— В следующий раз, когда решишь потранжирить деньги, пригласи меня.

— Обязательно, — пообещал Егор.

Мария постояла еще несколько секунд, надеясь, что Егор оторвет взгляд от блокнота, потом вздохнула и вернулась на кухню — домывать раковину.

Пять минут спустя Кремнев отложил карандаш, взял с тумбочки телефон и набрал номер генерала Уколова. Тот отозвался тотчас же:

— Слушаю тебя, Егор.

— Владимир Георгиевич, я звонил несколько раз, но у вас было занято…

— Да. Был важный разговор. Как все прошло?

— Нормально.

— Он «клюнул»?

— Да. Завтра утром встречаемся в офисе. Бумаги уже готовы?

— Готовы. Заедешь за ними перед встречей с Ситником. Такой послужной список тебе сварганили, что даже Рэмбо позавидовал бы.

— Надеюсь, вы не переусердствовали?

— За это не бойся. И проверки можешь не опасаться. Мы связались с ФСБ и «подчистили» базы данных. Самым сложным было уговорить их пойти нам навстречу. Тамошние парни трясутся за свои должности почище наших.

— Могу себе представить.

— Вряд ли. А теперь давай с подробностями.

Егор неторопливо и подробно рассказал генералу Уколову о событиях сегодняшнего вечера. Когда он закончил, Уколов насмешливо сообщил:

— Кстати, парни предъявили тебе счет за выбитый зуб и вывихнутую руку. С тебя бутылка коньяка.

— Надеюсь, управление оплатит? — так же насмешливо поинтересовался Кремнев.

— Угу. Догонит и еще раз оплатит. Даже не надейся. Если управление будет платить за все выбитые тобою зубы, мы обанкротимся через пару месяцев. Ладно, Егор, шутки в сторону. Поработал ты, вроде, хорошо. Теперь главное — завтра утром не оплошать.

— Не оплошаю, — заверил начальника Егор.

Тот кивнул:

— Дай-то бог. Завтра в управлении мы, скорей всего, не увидимся. Отзвонишься мне сразу после встречи, хорошо?

— Хорошо.

— Ну, тогда до связи?

— До связи.

Егор положил мобильник на тумбочку, откинулся на спинку кресла и устало прикрыл глаза. Он сам не заметил, как задремал.

14

Разбудил его нежный голос Марии.

— Егор, я расстелила постель. Иди ляг по-человечески.

— Да… А я что, уснул?

Мария улыбнулась:

— Уснул-уснул. Тяжелый был день?

— Да нет, обычный.

— Иди ложись, — сказала Мария и повернулась, чтобы идти, но Кремнев поймал ее за руку.

— Машка, погоди!

Он притянул Марию к себе, обнял ее и поцеловал в губы. Она улыбнулась и слегка отстранилась.

— Ты ведь устал, — напомнила она.

— Да, но не до такой же степени. — И он снова притянул Марию к себе.

— Постой, сумасшедший! — тихо засмеялась она. — Давай хоть свет выключим!

— Зачем? Мы ведь не грабители, чтобы действовать в темноте. И потом, при свете мне нравится больше.

— Ты, оказывается, похабник?

— Еще какой! Иди сюда!

Но она снова сделала попытку отстраниться.

— Егор, подожди.

— Что такое? — вскинул он брови.

Мария нахмурилась и слегка прикусила зубами нижнюю губу, как делала всегда, когда была в замешательстве.

— Егор… мне нужно тебе кое-что сказать.

Кремнев нежно поцеловал подругу в шею и кивнул:

— Говори.

— Егор… — проговорила Мария дрогнувшим голосом, но взяла себя в руки и закончила фразу четко и спокойно: —…По-моему, у нас будет ребенок.

Кремнев оцепенел. С полминуты ему понадобилось, чтобы взять себя в руки.

— Ты… это серьезно? — хрипло спросил он.

Мария улыбнулась:

— Да.

— Но… это точно? Может быть, ошибка. Эти тесты, они не дают стопроцентной…

— Я была у врача, — сказала Мария. — Он все подтвердил.

— Гм… — Егор поскреб ногтями небритую щеку. — Вот это номер.

Мария заметила, что он не смотрит ей в глаза, взяла Егора пальцами за подбородок и повернула к себе. Теперь Кремневу некуда было деваться, и он взглянул в глаза Марии.

— Что-то я не вижу радости, — сказала она. — Ты что, расстроился?

— Почему?

— Это ты мне скажи почему.

Егор сделал попытку улыбнуться:

— Да нет, я рад. Просто… это все так неожиданно…

— Все понятно, — сказала Мария и вздохнула. — Я знала, что тебе не следует об этом говорить.

Она убрала со своей талии его руку и встала с дивана.

— Прости, что испортила тебе вечер, — обронила она и повернулась, чтоб идти.

И снова Кремнев удержал ее за руку.

— Постой.

— Что еще? — небрежно обернулась Мария.

— Ты меня неправильно поняла. Я вовсе не расстроился. — На этот раз улыбка удалась Егору лучше. — Я не расстроился, слышишь?

Мария смотрела на него недоверчиво.

— Правда?

— Конечно!

— Поклянись, что не расстроился.

— Глупая. — Егор снова привлек Марию к себе и усадил ее себе на колени. — Ну, посмотри на меня. Разве похоже, что я расстроен?

— Не похоже, что ты рад, — сказала на это Мария.

— Ты просто не дала мне собраться с мыслями. Конечно, я рад. Такое известие всегда радость. Но…

— Но? — вскинула тонкие брови Мария.

— Но… нам надо тщательно все обдумать, — с усилием проговорил Кремнев.

Несколько секунд она молчала, вглядываясь в его серые глаза, потом тихо сказала: