Деревня мертвецов (СИ)

На улице безлюдно. Но я так поняла, что здесь местных вообще мало. Как там сказал дядя? Несколько стариков? Ну-ну. Вот я его повеселю потом. Старики, ага. Сколько их тут? Я видела четверых. Судя по некоторым домам ухоженного вида, в них есть еще люди. Вряд ли больше двух десятков.

Мы сразу свернули в лес, прошли между редкими деревьями, вышли на полянку, потом опять в лес. Я шла сзади, сильно отставая, но студенты периодически оборачивались и меня дожидались.

— Здесь болот нет, сухо, мы все это время местность изучали, и завтра с утра пойдем. Мы все успеем: если встанем пораньше, то можно гулять, сколько хочется. Регистрация участников конференции только в двенадцать дня начнется, — рассказывали студенты.

— Поздновато…

— Так нам завтра обещали ночную программу!

— Какую такую программу?! — насторожилась я.

— Интересную!

— Без меня никто ни на какую ночную программу не идёт!

— Да, мы знаем, мы вас позовем.

— Долго еще? — мне надоело тащиться неизвестно куда.

— Все, пришли!

Наша веселая компания вышла на луг, почти по всему периметру обнесенный загородкой из длинных жердей. Нежаркий день, травка, бабочки, цветочки, облака, ветерок. Я — больная. Мои студенты с довольными рожами. А на лугу пасется огромный слон.

— Это что такое?! — у меня от такого шока даже насморк пропал и голос прорезался.

— Слон, — ответили мне студенты, повиснув на заборе в ряд и глазея на зверя.

— Какой еще слон?! — я бы заорала, но испугалась, что слон услышит и разозлится.

— Большой. Серый. С хвостом. У него уши шевелятся.

— И еще он такой грустны-ы-ый, — всхлипнула Злата.

— Где вы его взяли?! — шепотом орала я.

— Здесь, — совершенно невозмутимо ответили мне. — Мы вас хотели спросить, что с ним делать?

— Почему меня?!

— Вы же сами сказали, что у вас есть домашнее животное.

— Но у меня кошка!!!

Меня шатало и трясло от макушки до пяток. Это что же такое делается? Возле Вятки пасутся слоны? Они здесь не водятся! Или уже водятся? Мигрируют? Может, этот слон тут не один? Может, их целые стада бродят? Сейчас как выбегут из леса и всех нас затопчут.

— Ребята! — испугалась я. — Пошли отсюда! Здесь опасно! Этот слон может напасть на вас! Не подходите к нему близко!

— Мы уже подходили. Он добрый. Мы его травкой кормили и фотографировались. Жаль, что тут связи нет, не смогли выложить фотографии, друзья не увидят. Но мы еще раз снимем, как его кормим. Миля Николаевна, а что едят слоны?

Мне вообще поплохело. Дети подходили к этой страшной зверюге? Прямо так и слышу голос ректора: «Где те студенты, которых вам поручено было свозить на научно-практическую конференцию?». И мой ему ответ: «Так их, это… слоны съели…». Меня сначала ректор прибьет, потом декан, потом родители студентов, а потом я сама повешусь.

— Это уже взрослый слон, ему много лет, он очень большой, — переговаривались студенты. — Он, наверное, дрессированный. В этой деревне, наверное, разводят слонов. Во всех деревнях разводят коров, а здесь — слонов. Еще где-то разводят страусов…

Если сейчас из кустов выскочит еще и страус, то я вообще помру на месте. Не надо мне ни страуса, ни слона. Хватит с меня кошки. Этот слон запросто снесет хлипкие жерди, если решит нас растоптать. Хорошо, что пока ему этого не хочется, он ведет себя смирно, пусть все так дальше и будет. Надо что-то делать прямо сейчас. Только что я могу сделать со слоном?! Со студентами справлюсь, но слон… Такого жизненного опыта у меня еще не было. Что ж, все в жизни приходится делать в первый раз.

— Слоны едят бананы! — утверждающе провозгласил Петюня.

— Это обезьяны едят бананы! — не согласился Виктор.

— Сам ты обезьяна! Он же слон!

— Он голо-о-одный, — опять всхлипнула Злата.

— Я сочинил стихотворение! Слушайте! — встал в позу Виктор. — Слон к нам пришел. Он на поляну пришел. Он потому что пришел. Он захотел и пришел!

— Круто! — сказал Петюня, у которого вообще никогда не было никаких позывов к творчеству, и он восхищался теми, у кого это творчество проявлялось хоть как-то.

— Если это дрессированный слон, то он индийский, я читала, что африканские слоны не поддаются дрессировке, — сказала Полина. Как она читает с таким плохим зрением?

— Есть захочет — сразу задрессируется! — ответили ей.

Я стояла, молчала и думала, откуда мог здесь взяться слон? Привезли? Кто и зачем? Тут дорог нормальных нет, чтоб слонов по ним катать. А если весь транспорт такой, как тот автобус, то это вообще не вариант. Завели слона в качестве домашнего животного? В этой деревне живут настолько богатые люди? Может быть, не знаю. То у них слона от голода шатает. Сам пришел? Откуда? Все равно это опасный дикий зверь и находиться рядом с ним нам совсем нежелательно. Лучше бы они собаку со щенками нашли.

— Ребята, пойдемте отсюда! — попросила я. Надо их уводить, и срочно, пока слон не решил, что мы все не только съедобные, но и очень вкусные.

— И бросим его одного? — возмутились студенты, которые до этого в доброте и любви к животным не были замечены. Ошиблась я, значит, на их счет. Отзывчивые оказались к чужой беде, даже слоновьей, но все равно нечего им делать возле слона. — Он шатается!

Слон, правда, выглядел неустойчивым. Но я слонов вблизи до этого дня ни разу не видела. Может быть, они такие и бывают?

— Он голодный, отощал и умирает, скоро упадет, — уверенно сказал Петюня.

Студенты задумались и спросили:

— Кто-нибудь хоронил слона?

Я решила вмешаться и подавить всех воспитательным авторитетом:

— Ребята, если вы внимательно посмотрите, то заметите, что слон жив. Да, согласна, замученный он какой-то, но это, наверное, не смертельно. Думаю, что до завтрашнего вечера ничего с ним не сделается, если его накормить.

— А что будет завтра вечером? — спросили меня.

— Конференция закончится, вот что будет. Мы поедем домой и по пути сообщим, что здесь гуляет бесхозный слон. Пусть ищут его хозяина.

Мне, если быть честной, очень хотелось прямо сейчас позвонить дяде и рассказать и про слона и про молодых долгожителей. Но, во-первых, с виду слон не казался совсем уж умирающим — он бодро шевелил ушами и пил воду из ручья, который мельтешил где-то в траве на краю луга. Во-вторых меня все-таки не оставляли сомнения, что все эти паспорта — глупый розыгрыш. И, в-третьих, не хотелось светить телефон. Никто не знал, что он у меня есть. Вот пусть и не знают. Меня и без телефона нашли и на работу вызвали. А что будет, если про телефон узнают? Круглосуточный график без выходных, вот что будет!

Самое главное, что я, только представив себе разговор с дядей, едва не застонала во весь голос. «Здравствуй, дядя! Не поверишь, в этой деревне живут юноши и девушки, которым по паспорту чуть не восемьдесят лет! И еще одна мелочь — я тут слона поймала, тебе не нужен? А то приходи, забирай!». Да после такого монолога дядя меня в смирительной рубашке домой доставит. А мне всего-то осталось дотерпеть до завтрашнего вечера. Там ночное шоу, про которое мне говорили студенты, потом — в автобус, если он не сдохнет раньше слона, и домой на поезде.

— Что едят слоны, если у нас нет бананов? — спросил Петюня.

Ответила, как ни странно, Полина:

— Он траву ел и воду пил. Давайте ему принесем веток с деревьев? Еще можно накормить его овощами.

— Где мы их возьмем? В супермаркет сбегаем?

— На огороде накопаем. Мы когда сюда шли, видели огороды.

— Так они полузаброшенные!

— Ну и что? Давайте поищем, что там можно выкопать! У нас в сенях целых три лопаты стоят!

Пока студенты спорили, я думала. Мысль показалась мне здравой.

— Ребята, давайте скажем местным про слона! Они что-нибудь посоветуют.

— Ни за что! — дружно закрыли от меня слона своими спинами студенты. — Они его у нас отберут! Это наш слон! Мы его не отдадим!

— Я пока и желающих на него не вижу. Думаете, много найдется людей, готовых кормить слона? У местных хоть можно для него попросить еды…