Семь шагов следствия

– Мы должны объединиться, чтобы добраться до этих денег. У вас ключ от сейфа, Хулия знает шифр, а я знаю, где деньги закопаны. Объединиться и действовать безошибочно, чтобы избежать провала.

– Надо быть очень осторожными, – сказала Хулия, – теперь эти люди во все свой нос суют. Они в этих комитетах воображают себя сыщиками почище полицейских.

– Да, мы должны быть осторожны, особенно после смерти Хайме Сабаса.

Фрэнк и Хулия снова обменялись удивленными взглядамиl.

– Откуда вы знаете об этом? – спросила женщина, подняв свои выщипанные брови.

– Я был в зоопарке во время убийства, и для полицейских я один из подозреваемых. Ко мне уже приходил лейтенант. Он расспрашивал меня об этом деле и среди прочего о гномах…

– Значит, что-то чуют. – В голосе Хулии звучал страх.

– Напали на след, – с яростью прошипел Фрэнк.

– Да, за ниточку они ухватились, но вот не знают, куда она приведет. Сегодня вечером я должен явиться в следственный отдел, подписать протокол моего допроса. Как видите, дружище Франсиско, мы все тут подвергаемся риску.

– Но ведь вы не виновны, не так ли? – удивилась Хулия.

– Нет, не так, если иметь в виду некоторые внешние обстоятельства. А ты сама как считаешь?

– Не знаю.

Врач улыбнулся.

– Убийство Хайме Сабаса было ошибкой, но останавливаться тем не менее мы не должны.

– Вы думаете, вам удастся доказать свою непричастность к этому убийству? – спросила Хулия.

– Это будет трудно, но не менее трудно доказать и обратное. Я мог оказаться там совершенно случайно – скажем, хотел приобрести какое-нибудь умершее животное… Однако главная удача в том, что ты все же заполучила гномов, я не ошибаюсь, дорогая?

Хулии прекрасно удалось скрыть впечатление, которое произвели на нее последние слова доктора, однако глаза ее все же зажглись каким-то странным блеском.

– Нет, не ошибаетесь, и вместе с гномами возможность откопать доллары.

– Цель оправдывает средство.

– Итак, я думаю, пора подвести некоторые итоги, – вмешался Фрэнк. – В наших руках все составные части головоломки, а значит, на мой взгляд, мы должны перейти к действиям.

– Что вы предлагаете?

– Встретиться всем сегодня вечером – скажем, в девять часов.

– Где?

– Здесь опасно, – заметила Хулия. – Если доктор Мирамар под подозрением, за домом могут наблюдать. Я предлагаю встретиться в Виста-Алегре.

– Согласен.

Врач поднялся, Хулия и Фрэнк последовали его примеру. И уже в дверях Фрэнк обернулся.

– Не забудьте принести с собой ключ. Может быть, уже сегодня деньги будут в наших руках. – Впервые за всю встречу на его губах появилась улыбка.

Доктор Мирамар отдал вежливое приказание жене проводить гостей, потом вернулся к письменному столу, сел в свое кресло и задумался. Через какое-то время он подошел к одному из стеллажей, достал с полки книгу в красном переплете и снова сел за стол. Открыл книгу. Серебряный ключ был там. Доктор задумчиво его осмотрел и положил в бумажник, в отделение для мелкой монеты.

Потом выдвинул один из верхних ящиков стола. Вороненая сталь пистолета показалась еще темнее в его белой руке. Вынув барабан, Мирамар убедился, что все девять пуль на месте, и снова вогнал его. Губы врача растянулись в улыбке, а глаза совсем исчезли за толстыми складками век.

Он снял трубку, набрал чей-то номер:

– Говорит Мирамар. Это ты?

– А кто ж еще? – отозвался на том конце провода чей-то скрипучий голос.

– У меня были Франсиско и Хулия. Мы договорились делить деньги на четверых.

– Когда?

– Сегодня в девять вечера, в Виста-Алегре. Придешь?

– Не беспокойся, приду.

– Хосе Антонио Трухильо, брат Хосе Мануэля Трухильо, сорока пяти лет, ветеринар. Работает неподалеку от Сантьяго. – Рубен сел, не отрывая глаз от бумаги. – Рабочая и политическая характеристики положительные. В течение месяца участвовал в сафре{Сафра – на Кубе уборка сахарного тростника.}. Отношения с товарищами по работе хорошие, хотя и несколько сдержанные. Женат не был, и соседи утверждают, что женщины к нему не ходят. Сотрудничает с Комитетом защиты революции, хотя и не очень активен. Среди соседей слывет человеком замкнутым и молчаливым. У его дома иногда видят голубой «Меркурий», номер пока неизвестен.

– Уже известен. – Осорио полистал свой блокнот. – Это машина доктора Мирамара. Номер семьсот пятнадцать – четыреста шестнадцать.

Сделав у себя пометку, Рубен продолжал:

– Начальник Хосе Антонио утверждает, что в четверг Хосе Антонио с утра не вышел на работу, позвонил по телефону, сказал, что плохо себя чувствует и хочет сходить к врачу.

– Известно, к какому?

– Да, он говорит, что был у доктора Мирамара.

– Обидно! Если б я знал об этом, когда смотрел его записи!

– Какие записи?

– Пациентов, которых принял доктор Мирамар в четверг утром. Я держал эту тетрадь в руках! Что у тебя еще?

– Человек, который ждет в коридоре.

– Веди его.

Рубен вышел и вернулся с высоким мужниной крепкого телосложения. Светло-карие глаза на его гладко выбритом лице смотрели гордо и вызывающе, но мягкий женственный рот странно не вязался с волевым квадратным подбородком. Черные, начинающие седеть волосы уже поредели на лбу и на висках, что придавало лицу мужчины еще более серьезное и значительное выражение. После обычных приветствий ему предложили сесть.

– Вы давно работаете ветеринаром, Хосе Антонио?

– Уже пять лет.

– Иначе говоря, диплом вы получили, когда вам было сорок.

– Мои занятия не были регулярными. Лишь ценой больших усилий мне удалось получить профессию. Можно сказать, я сам всего добился.

– А брат вам не помогал?

– Хосе Мануэль? Да он никому не помогал. Сидел на своих деньгах. Даже мне, своему брату, руки не протянул. Всего один раз я попросил его о помощи, так он мне ответил, что деньги надо зарабатывать, à не выпрашивать.

– Вы с ним не ладили?

– А кто с ним мог ладить! Я ж вам говорю, это был редкий эгоист, но ему везло. В один прекрасный день разбогател и с тех пор в каждом видел угрозу своему богатству.

– Зато, как я слышал, не жалел денег на вечеринки.

– И на женщин. Они выманивали у него что хотели. Еще бы! В его возрасте надо быть щедрым. И он мог себе это позволить. Он развлекался, пряча по дому купюры в сто песо, чтобы гости искали их, а я в это время… – Хосе Антонио стиснул зубы.

– Это происходило в Сьюдамаре?

– Да, именно там.

– Хосе Антонио, приходится вам в вашей работе пользоваться хирургическими перчатками?

– Иногда приходится, это зависит от того, какую помощь я оказываю животному Но я хотел бы знать почему меня привели сюда? Почему мне задают столько вопросов? Что происходит?

– Мы ведем расследование… одной кражи.

– Кражи? А что украдено?

– Мы еще не знаем и нуждаемся в вашей помощи.

– Я вас слушаю.

Осорио откинулся на спинку стула.

– Рамон Абель был вашим племянником?

– Да, хотя я не уверен, правильно ли говорить о нем в прошедшем времени.

– Вы думаете, он жив?

– Я ничего не думаю, лейтенант Я не знаю, жив ли он, но и о его смерти мне тоже ничего не известно. Я его не видел с тех пор, как он уплыл на лодке и, говорят, утонул. Но я не видел также и его трупа.

– Один человек спасся после катастрофы и утверждает, что Рамон Абель был в лодке.

– Иному дай тысячу песо или чуть больше, и он станет говорить, что в лодке была его родная мать.

– Итак…

– Итак, я ничего не знаю, и у меня нет никаких доказательств, но… неужели он как-то связан с этой кражей?

– Возможно.

Осорио выдержал паузу, чтобы как следует изучить лицо Хосе Антонио, но ничего необычного в нем не заметил.

– У вас хорошие отношения с Хулией?

– А по-моему, это дело семейное.

– И все же прошу вас ответить.

Хосе Антонио глубоко вздохнул.

– Да, хорошие. Она моя невестка…

– Где вы были в четверг с восьми до десяти часов утра? – стремительно прервал его Осорио.