Стекляный лабиринт

   - Ну что, падла, укрываешь у себя убийц, да? - сурово спросил Мазуров, всей массой надвигаясь на Батона.

   - Да я-то тут при чем?! Не укрывал я его. Он сам приперся. Попросил чайник, соли.   

   Мысин с Колодниковым тем временем подошли к спарринг-партнеру Мазурова, отстегнули наручник и, подняв его с пола, защелкнули браслеты теперь на обеих руках. "Боксер" уже очухался от нокаута и пробовал сопротивляться, так что пришлось пинками и тычками помогать ему продвигаться вперед.

   - Иди ты, козел!

   Присмотревшись к своему противнику, Мазуров удивился. Это оказался совсем не Сергеев-Быков. Мужик был раза в два старше Быкова. В прошлом, возможно, интересное лицо драчуна сейчас носило следы неизбывной любви к алкоголю.

   - Это кто еще такой? - спросил Михалыч.

   - Не узнаешь? - спросил Колодников. - Это сам Семин, Александр Палыч.

   - А-а! Это тот самый Сема?

   - Ну да.

   - Я, оказывается, мастера спорта отключил. И чего я в свое время не пошел в большой бокс? - пожалел Мазуров.

   Семин когда-то был популярнейшей в Кривове личностью, он первым в городе получил звание мастера спорта по боксу, стал чемпионом области. После окончания спортивной карьеры Семин стремительно спился и стал крутиться в сомнительных блатных компаниях, попал в тюрьму, а выйдя оттуда, уже откровенно забомжевал.

   - За оказание сопротивления получишь по полной форме, понял? - предупредил его Мазуров.

   В это время шустрый Мысин вынырнул из соседней комнаты и поманил рукой своих спутников:

   - Гляньте-ка, там у него целый склад.

   Глазам оперативников открылась самая настоящая свалка разнообразных вещей: колеса от легковых машин, два хромоникелевых бака, свернутый бухтой телефонный кабель, три автомагнитолы, мешок, из которого торчали алюминиевые лыжные палки, остатки разобранной стиральной машины.

   - Ясно, по гаражам прошлись, - подвел итог Колодников. - Как говорили в каком-то фильме, не помню: "...это мы, однако, удачно зашли".

   - "Иван Васильевич меняет профессию", - подсказал Мазуров. - Теперь, однако, с тебя пол-литра, - поддел он друга. Тот хрипловато хохотнул, отстегнул с пояса портативную рацию и вышел на балкон. Мазуров уже начал раскручивать хозяина дома.

   - Так как тебя зовут?

   - Виктор, - мрачным тоном ответил тот.

   - Ну что ж, Виктор, ты человек опытный, знаешь, что тебе как минимум две статьи светят, за укрывательство и за хранение краденого.

   - Понятно, - скривился тот.

   - Хочешь скостить срок, расскажи, где может скрываться Валерка Быков.

   - Валерка? А я то откуда знаю?! - искренне удивился тот. - Я его, на хрен, уже с неделю не видел.

   - Чего так, вроде вы родственники?   

   - Да какой он мне к х... родственник! Седьмая вода на киселе. Вот по зоне мы вместе жили полгода, это да. Он ко мне после отсидки по старой памяти и приперся.

   - Ну и что?

   - Что-что, развернул я его к х... собачьим!

   - Чего это так? - изобразив на лице полное недоумение, спросил Мазуров.

   - Да он же на иглу сел, да еще на геру, придурок хренов. Ему ширево надо, а я этого говна не держу! Дал я ему пару наколок, где ее продают, он и слинял по-хорошему.

   - И куда ж ты его послал?

   - Ну, куда, в поселок, к цыганам.

   - Не п... дорогой, цыгане героин не продают, они только ханкой торгуют, - вмешался в разговор, вернувшийся с балкона Колодников.

   Батон насупился, понял, что сболтнул лишнего.

   - Ну... а я-то откуда знаю, торгуют они герой или нет! Послал его туда, на хрен, и все! Потом он редко когда заходил.

   - У Валерки кличка есть? - спросил Мазуров.

   - Есть, погоняло Бычок, а по зоне его больше Свинорезом звали.

   - Почему? - удивились все.

   - Любил Валерка рассказывать, как свиней с батей колол. Хвалился, что с одного удара кабана укладывал.

   - Так ты точно его больше не видел? - настаивал Колодников.

   - Нет, - отрезал Батон. - Я из дому-то почти не выхожу, "тубик" у меня в открытой форме. Не был он больше у меня.

   - Я его видел, - неожиданно подал голос притихший, было, Семин.

   - Неужели наш герой заговорил? Давай-давай, тебе за оказание сопротивления срок скостить надо, - подбодрил бывшего боксера Колодников.

   - Когда ты его видел? Где? - спросил Мазуров.

   - Сегодня, часа в четыре.

   Майоры переглянулись и начали задавать вопросы бывшему боксеру.

   - Где? С кем он был?

   - В центре, на Ленина. Он вылез из машины и пошел в сторону универмага.

   - Что за машина была?

   - Синяя "десятка".

   - Номер не запомнил?

   - Нет, она боком ко мне стояла, потом развернулась и уехала.

   - А сколько человек было в машине?

   - Да хрен его знает, там стекла тонированные, - Сема чуть задумался, потом припомнил еще кое-что: - Мне показалось, что Бычок психованный был.

   - Почему?

   - Ну, походка у него такая, дерганая, как на пружинах, и когда вылезал из машины, что-то сказанул, резко так. Я и обратил внимание, думаю, кто это так разошелся. Обернулся он, и... В общем, послал кого-то в машине. А уж дверцей хлопнул! Я думал, оторвется на хрен.

   - Понятно. Ну, молодец, может, я тебе даже прощу эту драку, - поощрил рассказчика Мазуров, потом обернулся к Батону. - Ты не видел, у брательника твоего нож был?

   - Да он с пером и на зоне-то редко расставался. Только что в баню с ним не ходил. Тут я у него тоже кнопарь видел, сало он им резал.

   - Выкидной? - переспросил Колодников, переглядываясь с Михалычем.

   - Да, небольшой такой, лезвие узкое. Два усика.

   В это время в комнате появились еще трое: два милиционера и очень высокий, под два метра, парень в штатском. Черты его лица можно было назвать классическими: прямой нос, брови вразлет, серые глаза, густые, волнистые волосы. И при этом романтическом облике - нордическая невозмутимость. Может из-за этого, но чаще всего оперуполномоченного УГРО капитана Зудова коллеги почему-то звали просто Паша.

   - Ну, чего тут у вас? - спросил он красивым, грудным голосом.

   - Паш, с тебя калым. Загляни в соседнюю комнату, - Колодников ткнул зажженной сигаретой в сторону "сокровищницы" Батона.

   Район, в котором находилась квартира Батона, входил в поле ответственности Зудова. Осмотрев вещдоки, он с присущей ему невозмутимостью заключил:

   - Ну, дел пять я сегодня свалю. Колеса точно свинчены с "жигуленка", который позавчера раздели в гараже. Остальное тоже не на свалке валялось.

   - Тогда принимай клиентов, а мы займемся своими делами.

   Колодников с Мазуровым отошли в сторону.

   - Ну, что дальше делать будем? Здесь тоже голяк.

   - Сначала отпустим участковых, чего они с нами мучаются.

   - Я могу и остаться, - предложил подошедший Мысин. - Меня дома никто не ждет.

   - Ты не женат, что ли?

   - Нет, с матерью живу.

   - Ну вот, а говоришь, никто не ждет! Как раз матери больше всего нас и ждут, - сказал Мазуров и кивнул Колодникову. - Тогда всех отпускаем, а Андрюха с нами поедет.   

   По ходу поездки в "уазике" стало просторно.

   - Ну, теперь как в лимузине, - пошутил Колодиников. Никто уже не жаловался на отдавленные коленки. Невольно продолжили разговор про своего неуловимого Свинореза.

   - Так что, у нас тупик? - спросил Мазуров.

   - Почему тупик, есть одна зацепка. Синяя "десятка", - отозвался Колодников.

   - Ну-у! Нашел тоже мне зацепку. Сколько их у нас по городу мотается. И каждая вторая синяя.

   - А если подумать? - обернулся к нему Колодников. - В такое дело люди со стороны вряд ли ввяжутся. Скорее всего, это кто-то из антоновской братвы. У них сейчас мода на синие "десятки".