Грязный Гарри [другой перевод]

— А ты попробуй.

Гарри отвернулся и уставился в окно. Одежда его промокла до нитки, нога горела от колена до паха — только что пришлось застрелить двух человек, а теперь на его голову свалился этот ковбой Джонни Бриско. Гарри издал жалобный стон.

Больница Мерси размещалась в древнем кирпичном здании неподалеку от Президио. Задумывалась она как родильный дом для бедных и сбившихся с пути девиц, но с началом войны больницу переоборудовали в эвакуационный госпиталь, а недавно — в пункт первой помощи для наркоманов. Двери ее всегда были открыты для больных, искалеченных, просто шизиков, короче, для всех нуждающихся в отдохновении от разгульной жизни города Сан-Франциско, включая пострадавших на посту полицейских.

Гарри с несчастным видом сидел на смотровом столе в одной из тесных палат-клетушек отделения неотложной помощи. В холле кого-то скрутил приступ истерики, от этих воплей у Гарри начало покалывать спину, словно в нее вогнали нож. Наконец крики перешли в тихий плач, но в ту же секунду со стороны старого корпуса раздался гомерический хохот. Гарри поежился и крепче сжал зубами сигару, которую позаимствовал у патрульного Бриско. Он обрадовался, когда в комнату вошел ординатор, — хотя и не настолько, чтобы показать это.

— Наконец-то, — кисло пробормотал Гарри.

Ординатор, тощий молодой человек с усталым лицом, лишь усмехнулся. Сложив руки на груди, он оглядел Гарри с ног до головы.

— Тебя что, выудили из залива? — полюбопытствовал он.

Гарри фыркнул и перебросил сигару из одного угла рта в другой.

— Удивляюсь я тебе, Каллахэн. Я знаю многих полицейских, но ты самый результативный по части несчастных случаев. Что на этот раз?

— Картечь в бедре, — пробурчал Гарри.

Ординатор напустил на себя серьезный вид, огорченно покачал головой и прищелкнул языком.

— Наверное, с женитьбой уже ничего не получится, да, Гарри?

— Слабоумный осел, — пробормотал Гарри.

— Правильно, все нейрохирурги — ослы. Мы ими становимся после получения диплома. Ну ладно, давай посмотрим, что там у тебя случилось, Гарри.

Он подошел к амбулаторному столику и принялся перебирать хирургические инструменты.

— Зачем это тебе понадобились ножницы? — недоверчиво спросил Гарри.

— Собираюсь разрезать штанину.

— Окончательно спятил? Мэрия пока что бесплатно выделила мне лишь полицейский значок, а штаны и пиджаки я покупаю сам. Между прочим, отличные брючки, их можно заштопать и почистить. Поэтому просто сними.

Врач поглядел на кровавое месиво, в которое превратилось бедро Гарри, и неуверенно покачал головой:

— Будет больно.

Гарри стоически сжал зубы.

— За двадцать девять долларов и девяносто пять центов я немного побуду героем. Давай!

Врач резко дернул за пояс и спустил брюки. Гарри с шумом выдохнул воздух.

— Твои любовные манеры ни к черту не годятся, — прошипел сквозь зубы Гарри.

— А у тебя ножка — ни к черту. Надо бы поднять тебя в операционную.

— Ну уж нет, док, — Гарри мотнул головой. — Придется тебе выковыривать картечь прямо здесь.

Бормоча проклятия, хирург принялся за работу — он обработал раны антисептиком, сделал новокаиновую блокаду бедра и, взяв пинцет с перфорированными краями, извлек первую картечину.

— Из чего в тебя стреляли, Гарри? — Врач скептически разглядывал картечь. — Из «Большой Берты»? Похоже, эту штуку вымачивали в яде гюрзы. Тебе крупно повезло, ты практически «мертв по прибытии»[1].

— Надо же, — Гарри тупо поглядел на врача.

— Твое бедро похоже на задницу начинающего воришки, которого фермер угостил добрым зарядом соли. Хромать будешь не меньше месяца.

— Хорошо, хорошо, согласен. Заканчивай, ради Бога!

— Да не волнуйся ты, — в глазах хирурга было и раздражение, и уважение. — Через час снова будешь тянуть лямку. Ох, приятель, надеюсь, то, чем ты занимаешься, хотя бы приносит солидный доход!

Гарри обреченно вздохнул:

— Я самый богатый малый в квартале.

Врач хмыкнул и снова принялся за работу. Гарри еще раз вздохнул, вынул изо рта огрызок десятицентовой сигары патрульного Бриско, стряхнул с кончика — четверть дюйма холодного пепла и аккуратно убрал окурок в нагрудный карман рубашки.

Глава 3

В центре Сан-Франциско живут примерно семьсот пятьдесят тысяч человек, и лишь несколько удосужились поднять голову и посмотреть на черно-белый полицейский вертолет, который пролетел над Юнион-сквер и приземлился на крыше Дворца правосудия. Поеживаясь на свежем утреннем ветре, вертолет поджидал Гарри Каллахэн. Дождь прекратился, и это был единственный отрадный момент на фоне предстоявшего дня, который, по мнению Гарри, грозил стать кошмарным. Гарри не отличался оптимизмом и в лучшие времена — нельзя сказать, что инспектор вечно был мрачен, но уж радостью точно никогда не светился. Сейчас же… Во-первых, ногу по какому-то недоразумению определили в ад. Она одеревенела от колена до паха, и лишь благодаря усилиям воли Гарри не сопровождал каждый свой шаг воплями и причитаниями. А во-вторых, он уже видел утренний выпуск «Кроникл» с шифрованным посланием мэра «Скорпиону». Никто, за исключением очень ограниченного круга посвященных, не поймет, о чем идет речь, но «Скорпиону» явно не понравится содержание этого послания. Гарри был настолько уверен в реакции «Скорпиона», что мог побиться об заклад на свое годовое жалованье.

«СКОРПИОНУ: МЫ СОГЛАСНЫ, НО НЕОБХОДИМО ВРЕМЯ, ЧТОБЫ СОБРАТЬ ДЕНЬГИ. ПОЖАЛУЙСТА, НАБЕРИТЕСЬ ТЕРПЕНИЯ».

Гарри негромко выругался. Необходимо время, чтобы собрать деньги! Даже если убийца безмозглый кретин, он и то поймет, что это ловушка. А как только он это почувствует, в его перепутанных извилинах может родиться такой адский план, рядом с которым убийство Сандры Бенсон покажется невинной шалостью. Нет, Гарри все это определенно не нравилось, и в тот момент, когда вертолет коснулся крыши, Гарри сплюнул и тем самым продемонстрировал свое неодобрение.

Экипаж состоял из двух человек, двух загорелых молодых людей, которые выглядели так, словно в жизни у них нет ни одной проблемы. Они прошли инструктаж, но Гарри снова повторил то, что считал нужным, — кого искать и что делать.

— На одной из крыш болтается придурок, это может быть кто угодно — мужчина, женщина, подросток, и у этого чокнутого в руках винтовка. Мы имеем дело с психопатом, поэтому не рискуйте. Наблюдайте и докладывайте. Понятно? Наблюдайте и докладывайте. Мы не награждаем медалями за доблесть в воздухе, поэтому не выставляйте себя на посмешище. Если решите, что подонок уйдет, прежде чем мы сумеем достать его, вот тогда приступайте к делу. Но если вы на это решитесь, идите до конца и без колебаний. И никакой предупредительной стрельбы — огонь на поражение из пулемета.

Пилоты переглянулись и пошли к вертолету. Гарри оставался на крыше до тех пор, пока машина не взмыла в воздух — вертолет лег на курс и скрылся из вида за величественными корпусами центра «Золотые ворота».

В управлении уже вовсю кипела работа. Ди Джорджио отмечал цветными флажками участки на настенной карте города, три других инспектора висели на телефонах, а Бресслер носился в своем кабинете с прозрачными стенами, словно плененный леопард. Увидев Гарри, он раздраженно мотнул головой, приглашая его к себе, и, несмотря на пульсирующую боль в бедре, Гарри постарался изобразить свою обычную ленивую походку.

—  Как нога? — Бресслер опустился на край стола.

— Замечательно, — соврал Гарри.

— Вот и хорошо. Ты везучий, Гарри. А вчерашняя работа — просто шедевр! Звонил комиссар, просил передать тебе его поздравления. Прими и мои тоже. Читал, что об этом пишут в газетах?

Гарри безучастно смотрел на шефа.

— Они назвали это классическим примером того, как полицейское управление защищает интересы общества — черт его знает, что они имеют в виду! Как бы там ни было, поздравляю.