Детская игра

Глава 12

Лэкси Хьюби застыла как вкопанная.

Мисс Кич в изнеможении опустилась на нижнюю ступеньку, но в ее скрюченных, испещренных старческими пятнами пальцах еще, казалось, было достаточно силы, чтобы удержать пистолет с длинным стволом, лежавший у нее на коленях.

— Это был его пистолет — Сэма Хьюби, дяди твоего отца. Он привез его с войны. С Первой мировой. Сэм держал его для защиты. А когда он умер, она хранила его. Я знала, что он лежит в ящике стола около кровати. Но никогда не думала, что из него будут стрелять. И конечно, не подозревала, что выстрелит из пистолета она. Однако она это сделала. Только один раз…

— Она? Тетя Гвен?

Мисс Кич посмотрела на Лэкси так, словно только что заметила ее. По губам старухи пробежала та же лукавая усмешка, которая час назад так удивила Лэкси.

— Я предупреждала тебя, помнишь, Лэкси? Говорила: если ты откроешь эту дверь, то будешь отвечать за последствия. Но ты не обращала на меня никакого внимания, даже когда была маленькой девочкой. Никакого внимания!

— Расскажите мне, как это произошло! — оборвала ее девушка. Судя по всему, повелительный тон Лэкси, напомнивший голос тетушки Гвен, когда та обращалась к прислуге, сделал свое дело. Внезапно Лэкси увидела перед собой прежнюю Кич, по крайней мере ее речь стала прежней — деловой и ровной.

— Хорошо, слушай. Мы тогда только что вернулись из Италии, точнее, из Лондона. По пути домой мы останавливались в Лондоне… Может быть, он следил за нами? Я почти уверена, что так оно и было. И вот наша первая ночь дома. Мы обе очень устали, но нас разбудил какой-то шум. Мне почудилось, что это одна из собак миссис Хьюби. От этих собак и кошек просто спасу не было, но она позволяла им свободно бродить по дому. Тем не менее какая-то сила заставила меня подняться и выйти из комнаты. Дверь в ее спальню была приоткрыта, и свет от ночника падал на лестничную площадку. Я услыхала ее голос, сделала пару шагов, и тут раздался еще один голос — мужской. Он спросил: «Мама?» Я замерла. Миссис Хьюби спросила: «Кто это? Подойдите поближе! Ближе! Дайте мне разглядеть вас!» И вдруг она пронзительно закричала, раздался выстрел, какой-то мужчина, пошатываясь, вышел из комнаты и стал спускаться по лестнице, спотыкаясь на каждом шагу, точь-в-точь как мой отец, когда в субботу вечером он пьяным возвращался домой.

Я вбежала в комнату. Миссис Хьюби сидела в кровати, пистолет — этот самый пистолет — все еще дымился в руке. «Это был дьявол! Дьявол, прикинувшийся моим сыном», — повторяла она. Потом ее рот скривился, она застыла в постели и больше ничего не смогла произнести. Я растерялась, кинулась было вниз, к телефону, позвать на помощь. А он был там, лежал в холле лицом вниз! Я оцепенела от страха. Однако мужчина не подавал признаков жизни. Мне нужно было пройти мимо него к телефону. Включив свет, я наклонилась посмотреть, может, он просто был без сознания. И тут я узнала его… Через столько лет — я все-таки узнала его!

Лэкси в ужасе обернулась назад, к «носилкам».

— Так это действительно был он? Александр, ее сын? Вернулся домой?

Мисс Кич вдруг рассмеялась с каким-то странным добродушием.

— Ты — дурочка! — заявила она. — С чего это мы решили, что ты умная? Правильно, сын вернулся домой. Но не к ней, не к этой полоумной старухе. Это был МОЙ сын, Лэкси! МОЙ сын вернулся ко мне!

Лишь теперь Лэкси стала всерьез опасаться за свою жизнь. Жертвой человека, страдающего галлюцинациями, мог стать кто угодно.

— Так Александр на самом деле был ваш сын? — воскликнула она, собравшись с духом. — Я никогда об этом не слышала.

— У тебя с головой все в порядке? Неужели все Хьюби такие сумасшедшие? Там лежал Ричард, мой собственный сын! Бедняжка, он попал в чужую комнату, хотя не знаю, что бы я сделала, войди он ко мне. Ты ведь знаешь, как старая Гвендолин относилась к черным. Именно по этой причине мне и пришлось отказаться от него. Вернее, это была одна из причин. Ты не представляешь, какими бывают люди. Быть незамужней и иметь ребенка — предосудительно, но если к тому же твой ребенок черный!.. Каждый мог смешать меня с грязью: переспала-де с гориллой или еще того хлеще… Я не видела выхода: ни денег, ни работы. Куда податься? Приплелась сюда, как бы невзначай помянула об Алексе: и каким он был чудным ребенком, как озорничал и как я уверена, что он жив. Миссис Хьюби взяла меня к себе. Но не дай Бог ей было узнать о моем черном пригульном сыне, меня бы тут же вышвырнули на улицу! Я навещала его. Надеялась, что однажды… пусть не скоро… когда-нибудь… Но он рос таким угрюмым, каждый раз умолял взять его с собой, а то и вовсе не разговаривал со мною… Я рассудила, что лучше вообще его не баламутить…

По мере того как речь мисс Кич становилась все более бессвязной, в ней вновь зазвучал прежний йоркширский выговор и словечки. Лэкси почудилось, что наверху, у входа, прозвенел звонок. Она сделала шаг вперед. Мисс Кич, словно выходя из забытья, шевельнулась, рука с пистолетом приподнялась. Вероятно, это было случайное движение, но Лэкси как-то не хотелось выяснять причину.

— Вы никогда не говорили сыну, что работаете здесь? — спросила она.

— Конечно нет. Это был большой риск. Потом я перестала ездить к нему, и связь между нами прервалась. На долгие годы! Все из-за нее!.. И вот он вернулся, и она застрелила его!.. Хотя, надо сказать, я ее понимаю. У старухи был шок: черный мужчина в ее спальне! Она была уверена, что их единственная цель — насиловать белых женщин. А он к тому же назвал ее матерью! Было бы несправедливо думать о ней слишком плохо, да сгниет она в аду! Сказать по правде, я не помню, что почувствовала тогда. Это было такое потрясение! В мозгу гвоздем сидела мысль: ни одна живая душа не должна узнать о нем. Понимаешь, все было так сложно… Задержись миссис Хьюби подольше на этом свете, она непременно выставила бы меня из дома, как только бы ей открылась тайна Ричарда. А если бы она умерла, Бог знает, что бы сказали обо мне все остальные… Не ровен час, решили бы, что я привезла сюда своего чернокожего сына, чтобы он убил ее. Я терпела ее все эти годы. Мне шел седьмой десяток, так неужто я не заслужила спокойную старость и тихую смерть! Я притащила его в подвал. Думала — на время, пока не подыщу укромного местечка. Всегда можно было сказать, что он сам приполз сюда, а я через два-три дня наткнулась на него. Однако Бог не прибрал хозяйку. Она начала поправляться и все талдычила, дескать, ей было видение: явился черный дьявол и внушал ей, что Александр мертв! Я ухаживала за ней хорошо, никто не может этого отрицать. Тело Ричарда я перенесла сюда. Положила его как следует, прочитала молитву и зажгла свечу. Я не религиозна, по мне, так и церковь с викарием не нужны, чтобы почить в мире. Вы можете положить меня рядом с ним, когда я умру, мне на это наплевать! — закончила она с вызовом.

Лэкси представила, сколько мучительных лет самооправдания стояло за этим вызывающим тоном, и попыталась вызвать в душе жалость к несчастной женщине, но тщетно. Она никогда не любила ее. И только сейчас начала понимать почему.

В дверь продолжали звонить. Лэкси медлила.

— А Понтелли, тот итальянец? Он тоже приходил сюда? — спросила она.

В блестящих безумных глазах мисс Кич снова промелькнула настороженность, как у вспуганной птицы.

— Да, он приходил. Я видела, как он крадется в дом. У меня был пистолет. Он спросил Рода, я сказала, что его нет дома. Он не поверил, мол, он уверен, что Род вернулся, потом стал звать меня Кичи и спрашивать, знаю ли я, кто он. Я сказала: «Не знаю». Тогда он назвал себя Александром. Я засмеялась и сказала: «Нет, вы не Александр. Александр давным-давно умер, а вы — мошенник, и с моей помощью об этом узнают все!» Тут он рассердился и сказал: когда он завладеет наследством, первым делом он вышвырнет меня из Трой-Хауса. Он двинулся в мою сторону, и пистолет выстрелил.

Она взглянула на оружие, как будто видела его в первый раз.

— Я не хотела стрелять. Он повернулся и побежал. Я засмеялась. Подумала, он испугался шума. Я не знала, что он был ранен, пока не прочитала об этом в газетах. Меня это не взволновало. Если бы он умер здесь, я бы положила и его в винный погреб рядом с Ричардом. Двое сыновей в одном месте. Они бы составили компанию друг другу!