Синдикат киллеров

Пошли допросы, но Ахмет, окончательно запутавшись в своих показаниях, уже не мог придумать какую-нибудь стоящую правдивую историю, врал теперь что в голову придет. То он сам нарезку для глушителя сделал, когда купил его на Тишинке у того, из Тирасполя, который ему и оптику заодно продал, деньги срочно нужны были. А Ахмет их в карты выигрывал. В поездах поди проверь. И ни к какому преступлению он подготовку не вел, хоть убей, не было этого. Но вот зря он про Москву придумал. Надо было любой другой город назвать, где бывал. А эти суки зацепились за Москву и решили, что он наверняка там кого-нибудь «замочил», и на всякий случай послали оружие на экспертизу в Москву. В МУРе примерили автомат к той деформированной пуле, найденной в ванной у Мирзоева, и тут же доложили Романовой: она, родненькая.

Турецкий торопливо завтракал на кухне. А за его спиной слонялась в накинутом на плечи длинном забугорном халате Ирина. Она нарочито и вызывающе зевала, всем видом показывая, что явившийся уже и не за полночь, как обычно, и даже не на рассвете, что приличествовало бы ветреному гуляке, каким он глубоко в душе и является, к сожалению надо сказать, а просто в тот час, когда все нормальные люди выходят на работу, целуя полусонных жен в висок. И это уже совсем черт знает что такое. Ни в какие ворота не лезет.

Саша внимательно слушал ее бранчливые и тоже полусонные стенания, направленные скорее вовнутрь, а не наружу, то есть для собственного успокоения, а вовсе не для поучения провинившегося, а сам думал, как осуществить сегодняшним вечером глубоко продуманную операцию, против которой, как показывает мировой опыт, еще ни одна, хм, девица... ну хорошо, будем считать ее девицей — для успокоения совести, не смогла устоять.

И еще он подумал, уже заканчивая завтрак: что было бы сейчас правильнее: выпить чашку кофе или утащить Иринку в койку, пока она еще не совсем проснулась и не сможет оказать достаточного сопротивления? Победил кофе. Второе он оставил на вечер, как завершающий аккорд для своего сюрприза. И это правильно. Для рубрики в газете: так поступают настоящие мужчины.

В этот волнующий миг и раздался телефонный звонок. Ирка взяла трубку, промычала что-то невразумительное, а потом вдруг совершенно ясным, проснувшимся голосом, только что не завопила:

— Да вы знаете, когда этот нахал явился, а? Только что! Пять, а может быть, шесть минут назад! И вы считаете, что это порядочно с его стороны? И я всю жизнь должна терпеть, да? А он будет на служебной машине по ночам раскатывать, да? И при этом снисходительно улыбаться? Вот брошу его... — Ирка опасливо покосилась на него из-под руки с задранной к потолку телефонной трубкой: какова реакция и можно ли, не опасно ли продолжать концерт?

На что Саша подумал, что зря он так с Иркой. Ну конечно, надо было отказаться от утреннего кофе, тем более что он все равно со сгущенкой, а такой напиток можно выпить и в собственном буфете.

— Шучу, Александра Ивановна, это я так, для него, а то сидит себе как ни в чем не бывало и на меня ноль внимания... Передаю ему трубку! — Она замахнулась телефонной трубкой: — Иди, снова без тебя жить не могут! У-у! Глаза б мои не глядели!

Саша отставил чашку с недопитым кофе и пошел к телефону. По пути успел ухватить Ирку за талию, приподнять и так притиснуть к себе, что она только слабо охнула и обхватила его обеими руками за шею. Так, держа ее на весу, он и начал разговаривать с Романовой, пока не сообразил, о чем идет речь, и вообще не забыл об Ирине. Машинально отпустил ее и молча слушал, пока Романова не закончила свою информацию, что этого уфимского молодца уже, вероятно, вчера вечером отправили сюда, и ожидать его следовало в первой половине дня. Если, конечно, умники из военной прокуратуры не решили отправить его с какой-нибудь партией этапируемых. Тогда-а... Жди до морковкина заговенья. Правда, обещали побыстрее. Да разве ж им можно верить?

В свою очередь, он рассказал ей, что проводил Славу, а сейчас собирается не спамши на службу, поскольку самолет улетал только в пять утра. Но Ирина все равно не верит, и он не знает, как поступить. Наказать ее и пойти на работу или наказать Костю и не пойти.

Романова захохотала, обожая подобные ситуации и еще более обожая давать полезные советы. Решили, что ему лучше все-таки пойти. Что он торжественно и выложил Ирке. Обидев ее, естественно, до самой глубины души.

— Все, дорогая, шутки кончились, — сказал ей, повесив трубку. — Нашли, наконец, убийцу. Сегодня, скорее всего, будет в Москве. А еще я очень надеюсь на Славку. Он должен отыскать мне концы этого проклятого Молчанова.

Конечно же Ирина все прекрасно понимала и не надо было ей ничего объяснять. И Славу-то он совершенно правильно поехал провожать. Но как же не поворчать, если выдается такая исключительная возможность?

3

Ну конечно, он опоздал на работу. Не мог не опоздать. Да, в конце концов, человек он или машина? Машине и той теплый гараж требуется. А человеку? А ему требуются Иркины объятия, и чем сильней, чем горячей, тем свежей у него потом мозги становятся. Варят лучше. Это уж замечено. Когда ее раньше подолгу не бывало рядом, в сон тянуло, всякая чертовщина в очень заманчивом виде представлялась. А по улицам, особенно по весне, прямо-таки ходить трудно было: глаза так под встречные юбки и шныряли. Пока не адаптируется взгляд и ножки не примелькаются

В таком отмытом и очищенном от посторонних мыслей виде и явился он на работу. Сразу, на всякий случай сделав умное и задумчивое лицо, заглянул в приемную, но Клава не оценила его хитрости, а сказала, что Константин Дмитриевич уже с утра пораньше у генерального, а когда освободится, одному Богу известно. Саша мимоходом окинул привычным взглядом Клавины прелести, но остался к ним равнодушен, и это обстоятельство его даже очень обрадовало. И он даже не сразу понял, о чем она продолжала говорить.

А сказала она, что ровно в девять звонил из Самары Вячеслав Иванович и велел — она так и сказала, — велел ровно в девять быть у себя на телефоне, он сообщит важную новость.

Ну и ну, дошло наконец до Турецкого, если и ему удалось, то сегодня не обычный рабочий день, а красная дата в календаре. Убийца — раз, сбежавший Молчанов — два! Так и дело можно будет скоро закончить. Но, вспомнив ночное сообщение о покушении на Антона Тарасюка в Лондоне, подумал, что не исключено — вызов Кости к генеральному может быть связан именно с этим событием. Это что ж, и это дело теперь со своими соединять? А вдруг придется в Лондон слетать? Вот будет номер!

— Сидишь? — спросил у Залесского.

— Сижу, — охотно подтвердил тот и поковырял концом авторучки в ухе. — Вас, говорят, уже поздравлять можно?

— Рано, старик.

— А чего это у вас в Лондоне случилось?

А то, что по ночам не спать надо в теплых постелях с женами, а информацию получать. Радио хотя бы слушать. Шлепнули там очередного из моей компании.

— То-то я и смотрю, с утра пораньше совещание.

Турецкий достал из сейфа достаточно толстое уже следственное дело и бросил его на свой стол.

Они откровенно тянули время. Не хотелось приниматься за дела, потому что никто не знал, что случится в ближайшие пять минут и какая последует команда. Да и Славка с минуты на минуту должен был позвонить с новой информацией.