Со мной летела бомба

«Ну да, ну да», — думал я, выковыривая тесто из зубов языком и выходя на улицу.

Квартира двадцать шесть — соседняя с квартирой двадцать семь. То есть с той, в которой проживает виртуальная пока Оля. Вот этому я и был рад.

ГЛАВА 2

Всякое преступление оставляет финансовый след. А еще я знаю, что, если где-то что-то произошло и это идет вразрез с ныне действующим законодательством, то, кроме финансового следа, ищи женщину. Сегодня я в этом в очередной раз убедился. Но насколько связана пока не установленная Ольга с убийством Тена? Хороший вопрос.

К обеду, когда из канцелярии, весело щебеча, выпорхнули домой Аня Топильская, секретарь, и ожидающие ее две инспекторши по «малолеткам», Гольцов закончил свой титанический труд. Он вошел в мой кабинет в таком виде, словно только что проснулся: взъерошенные волосы, мутные глаза. И лишь бисеринки пота на лбу говорили о том, что Алексей работал как вол, а не отбывал номер очередного рабочего дня. Именно за это качество я и попросил Обрезанова перевести его с «линии угонов» ко мне, на «линию тяжких».

— Сергей, — начал он, раскладывая на столе какие-то бумаги, испещренные записями, смысл которых был понятен ему одному, — в бегах двое. Один с «общака», из двадцатой колонии, а второй — со «строгача», с «семерки».

«Семерка», ИТУ № 7, расположена в пяти километрах от Черногорска. Режим строгий, нравы суровые, контингент серьезный.

— Возьми два листа, Леша, и отдельно на каждого собери всю имеющуюся информацию. После этого иди домой и спокойно обедай.

Гольцов подозрительно посмотрел на то, как я наливаю из чайника в кружку холодный чай.

— А потом, на обратном пути, куда зайти?

За это я его и перевел.

— В дом одиннадцать по улице Стофато, делаешь аккуратную установочку квартиры номер двадцать семь и, если в данный момент там находится дама по имени Ольга, забираешь ее в охапку и ведешь сюда. Кстати, пусть Аня Топильская распечаточку по квартире сделает.

— Сергей, все на обеде…

Я махнул рукой.

— Сам сделаю, а ты составь мне информацию по беглым жуликам и отправляйся обедать. Потом иди в адрес и тащи девчонку в райотдел.

Опер вышел, а мне пришлось остаться в отделе. Было о чем подумать. В последнее время в Черногорске стало появляться много корейцев. Словно этот город напоминал им Страну утренней свежести.

О том, что различные этнические группировки захватили места по продаже чеснока, помидоров и укропа, я был в курсе. Тут они правили как короли. Но дальше этих мест их никто никогда не пускал. В Черногорске организованные преступные группировки, исторически сформировавшиеся за годы советской власти, никому из приезжих даже повода не давали подумать о том, что можно сколотить какой-то более-менее серьезный противовес тому же Мамаю — Мамаеву Диме или Кресту — Крестовскому Николаю. Они патологически не переваривали соперничества. А уж если бы им стало известно о том, что какой-то прайд из Кореи или Чечни пытается заточить на них клык… Я думаю, что о том, что они сделали бы в этом случае, узнали бы не только опера РУБОПа, но и весь город. У всех на слуху до сих пор было позорное бегство чеченца Малика, который сдуру забил стрелку Кресту. На повестку дня он выставил вопрос о переделе сфер влияния в области автозаправочного бизнеса. Крест на этой стрелке провел опасной бритвой по и без того выбритой физиономии Малика, после чего партия Димы Мамаева с выстрелами погнала группу депутатов из Чечни за реку. Когда на шум «Мамаева побоища» прибыли грузовики ОМОНа, все уже было кончено.

Чеченцы с тех пор притихли, но вот корейцы прибывать продолжали, и в ГУВД уже всерьез поговаривали о том, что этих ребят пора брать на спецучет как этническую преступную группировку. И это были не пустые тревоги: в сводках уже появилась графа о преступлениях, совершаемых корейцами.

Сняв трубку, я набрал номер знакомого опера из ОРЧ. Спросил, как жена, дети, рассказал анекдот про корейцев (вообще-то я знал его как анекдот про армян), и мой приятель тут же сам заговорил о Корее. Я его не перебивал, лишь поддерживая: «Да ты что?» — и вскоре получил ясное представление о том, что происходит в городе вообще и на авторынке в частности.

А картина на авторынке Черногорска была такова. Всем управлял «Кореец» — Тен, как я понял, однако уточнять не стал. Но пока никакого зверского криминала не происходило. Торговля крадеными авто разве что. Но этот бизнес может быть масштабным и рентабельным где-нибудь в Дрездене, а никак не в Черногорске. Там и машины подороже, и нас, русских дураков, колпашить легче. Единственное, что могло быть серьезным, — угон дорогих иномарок из Европы, под заказ. Но для этого как минимум нужно быть вхожим в международное преступное сообщество, а не просто в организованную преступную группировку Черногорска. Связана смерть Тена с этими делами или нет, покажет время. Я только начал разбираться в этом.

ГЛАВА 3

Не прошло еще и половины дня, а уже была некая база, без которой невозможно раскрытие любого преступления. Я владел косвенной информацией. Но именно эта информация могла впоследствии оказаться решающей и основной. У меня было то, чего не имели опера городского УВД, которые, как я понял, также рьяно взялись за дело Тена. Если происходит убийство слесаря ЖЭУ, эти парни даже седалище не оторвут от стульев. Когда же дырявят голову депутату или известному бизнесмену — тут только успевай от них отмахиваться. И я нисколько не удивился, когда ко мне в кабинет без стука вошли двое. В отличие от простых оперов, как я, они носили кожаные папки и имели чересчур серьезные лица. Кожаной папки я отродясь не имел. А что касается лица, то зачем оно мне нужно, такое чересчур суровое? Я ведь чужим кормом не питаюсь, все больше подножный пользую. Другими словами, пользуюсь той информацией, которую добываю сам, а не другие.

— День добрый, — приветствовал меня один за всех. — Что по делу Тена?

Это, знаете, как в американских боевиках. Помните — на место убийства прибывают двое и заявляют:

— Теперь мы здесь главные. Докладывайте все, что знаете, и отваливайте в сторону. Теперь вы будете только мешаться.

Это — ФБР. У нас ФБР нет, но есть другие. Более хитрые. Они просто просят выложить всю обстановку и предлагают сотрудничество. Но я этих партнеров из ГУВД знаю хорошо. Кроме склада ума, от меня они отличаются еще тем, что имеют автомобиль. Пока я буду шагомером замерять расстояние, они быстренько проскочат по моим явкам и доложат о проделанной работе себе в Главк. А в конце дня опять подскочат и опять предложат сотрудничество. И так до того момента, пока я не выведу их на главного злодея. Вечером можно смело смотреть ТВ. На экране корреспондент будет рассказывать о расторопности разыскников ГУВД, тех, кто мне уже надоел за эти дни, и поздравлять их с успехами в деле очистки города от криминального элемента. Плавали, знаем.

Поэтому, когда перед моим слегка осовевшим после сала с чаем взглядом предстали двое знакомых с папками из кожи каких-то зверей, я отправил их к следователю Следственного комитета Юре Вязьмину. Через полчаса общения с этим, скромно выражаясь, не очень далеким следователем они твердо уяснят для себя одну истину: Тен замешан в убийстве. То есть то ли он кого убил, то ли его убили. И потратят некоторое время на поиски Тена, который уже несколько часов благополучно снимает номер в городском морге.

Двое, заметно скиснув, исчезли. Видимо, их успели предупредить в Главке об опасности, которую представляет следователь Вязьмин. Вместо них появился Валерка Жмаев.

Я вскинул на него взгляд…

Посмотрел на него и сглотнул слюну. Лицо дежурного было белее простыни коварной шлюхи после первой брачной ночи.

— Ты… Гольцова куда-нибудь посылал?

Воздух перестал поступать в мои легкие.

— Ты посылал куда-нибудь Гольцова? — шипел мне в лицо он, а я видел лишь вздувшуюся вену на его шее…