Открытое окно

– Это же идиотизм, а не идея! Это вершина твоих дурацких идей! А если он заметил, что парень подает ему знаки? А если он вышвырнет Ядю, а сам смоется в служебном «зиме»? Подумай, Юлек!

– Помолчи! Что ты понимаешь в психологии? Мингель обалдел и поверил, что Ядя, до того как сделала «дипломатическую карьеру», выйдя за меня замуж, работала в сорок первом почтовом отделении и что они там познакомились.

– А парень?

– Парня Емёла забрал и повел в комиссариат. Там выяснят, почему он так торопился… Осторожно, наши идут. Ни слова. Сделай хорошую мину, Глеб, не порть им вечера.

После танца к столу подходили Кристина и доктор. Мы с НД приняли беззаботный вид.

– А где Ядя? – спросила разрумянившаяся от танца Кристина.

– Сейчас придет с Послом, – пояснял НД. – Мингель уже играет Кригера. Удалось, Олесь! С первого шага!

– Где они? – спросил доктор.

– К сожалению, на улице, – ответил я. – Но продолжение будет здесь.

Доктор встревожился.

– Я уверена, что Ядя справится, – сказала Кристина. – У нас бывали и не такие случаи…

– Если так – подождем, – решил доктор.

Его интересовала «проделка», к тому же он был очарован Кристиной. Ее пренебрежительное «у нас бывали и не такие случаи» прозвучало так, словно она лично обезвредила по меньшей мере дюжину бандитов.

– Когда придут Ядя и Мингель, позвони в комиссариат. Надо узнать, чего хотел парень, – шепнул мне НД.

Я не принимал участия в разговоре. «Придут или нет? А если не придут, если Посол выбросит ее или… убьет?… Возможно, он и не подозревает о связи между мной, Ядей, настоящим доктором и НД. Если, как утверждает НД, Посол увлекся Ядей, то, быть может, ей удастся затащить его в бар после поездки? А если он вовремя заметит подвох, если окажется хитрее, чем я думал?…»

Доктор флиртовал с Кристиной. НД, хотя внешне и не проявлял беспокойства, начал терять терпение. Все. было в руках Яди. Справится ли она?

Снова заиграл джаз. Доктор пригласил Кристину на танец. Ожидание длилось уже более сорока минут.

Тревога нарастала.

– Теперь я знаю, Глеб, какое выражение лица будет у тебя в день моих похорон, – пытался шутить НД.

Шутка не удалась. Нервное напряжение достигло предела… НД вдруг встал и направился к двери.

Я увидел Ядю. Она подавала какие-то знаки. Увы, она была одна!

Расталкивая танцующих, я пробрался к лестнице. Ядя как раз объясняла взбешенному НД:

– Когда мы выехали на шоссе, ведущее к аэропорту, он остановил машину, якобы желая развернуться, и высадил меня из «зима»…

– Ты могла позвать на помощь!

– Да, могла… Но в радиусе километра никого не было. Я с трудом поймала такси…

В то время как НД, решив «сохранить лицо» перед доктором, направился с Ядей к столику, я побежал в раздевалку к телефону.

Надо было немедленно связаться с Емёлой, который задержал парня и ждал в комиссариате…

– У меня великолепная новость, – услышал я голос Емёлы. – Прокуратура освободила Трахта. А этот паренек приезжал, чтобы предупредить Мингеля, и ничего больше не знает. Он получил для этого на расходы пятьдесят злотых…

Я коротко обрисовал ему создавшееся положение.

– Тогда я немедленно еду на квартиру Трахта! – решил Емёла.

Я спустился вниз. В зале танцевали что-то похожее на чарльстон. С большим трудом мне удалось пробиться сквозь толпу танцующих.

Кристина танцевала с доктором. Ядя спокойно подкрашивала губы.

– За клипсы, Глеб, ты еще от меня получишь! – заявила она.

– Олесь пока ничего не знает, и я не вижу причин портить ему вечер, – сказал НД.

– Емёла сообщил, что Трахт на свободе, – прервал я его.

– Это… невероятно!.. Сбежал?

– Можно считать и так. Прокуратура проверяла случаи задержания. С момента ареста прошло сорок восемь часов, а поскольку марки – ерунда…

Я вынужден был умолкнуть, так как официант подавал шампанское.

– А парень? – спросил через минуту НД.

Я повторил ему то, что рассказал Емёла. Времени для дискуссии не было: к столику возвращались Кристина и доктор.

– Ну, Глеб, хватит шуток, пора за работу! – НД хлопнул меня по плечу. – Ты, Олесь, развлекай девушек… Приятного вечера. А мы, к сожалению, вынуждены уйти.

Я встал смущенный.

– Жаль, – сказал доктор, прощаясь. – Досадно, что у вас внеплановые осложнения.

– Пустяки! – рассмеялся НД.

Мы попрощались с Ядей и Кристиной и вышли на улицу.

– Идиот! – взорвался НД. – Не нужно было оставлять его с Ядей!

– Так… ты считаешь, что это я не должен был его оставлять?

– А разве я о тебе говорю? Постой… а почему ты из Берлина привез Яде и Кристине одинаковые клипсы?

– Что ты прицепился к клипсам, сумасшедший?

– А то, что Ядя не сумочку забыла, а меняла клипсы. Не могла же она быть с такими же, как у Кристины! А на это ушло около четверти часа, понимаешь? Вот где начало неудач! Уж идея-то с клипсами никак не моя! – негодовал НД, стоя посреди улицы.

Лишь минуту спустя, растерянные, мы тронулись дальше.

– А если он разобьет наш «зим»?… – размышлял вслух НД.

– В таком случае нам придется выложить около трехсот тысяч… – дополнил я. – Послушай, Юлек, кто тебе вообще велел брать «зим»? Не мог взять машину попроще?

– Не думаешь ли ты, что я должен был везти Ядю и Кристину на тракторном прицепе? Ничего другого не было!

– Поезжай в городскую комендатуру и заяви, что украден «зим», – решил я. – Пусть сообщат милицейским постам. А я тем временем допрошу парня. Встретимся у тебя в лаборатории.

Теперь самое главное – сохранить хладнокровие.

В комиссариате я сразу направился в камеру, где сидел задержанный паренек.

– Я… я ничего не сделал, – всхлипывал он. – Я и воробья не трону, а эти… схватили меня, будто я Фантомас… Это Генек меня впутал. Встретил у кино и говорит: «Вот тебе, Юзек, пятьдесят злотых, поезжай сейчас на такси и предупреди одного человека. Он, видишь ли… сейчас в „Бристоле“ с девицей, а его жена вот-вот туда нагрянет».

– Ты не знаешь, Юзек, откуда Генек взял деньги, чтобы предупредить этого человека?

– Знаю… Их дал ему другой человек. Такой видный из себя, среднего роста, в темном костюме…

Дальше следовало описание внешности Трахта.

– А до этого Генек был с ним знаком?

Меня интересовал круг лиц, связанных с Трахтом, а через него – с убийцей, с Мингелем. Раньше мы этим не занимались, так как все должно было выясниться после ареста Мингеля…

– Я не знаю, знал ли его Генек. Я-то его не знаю. Если б я знал, то, клянусь, сказал бы вам.

– Не врешь?

– Нет. Я не знаю ни его, ни того, из «Бристоля»…

Я вышел из камеры и попросил коменданта комиссариата освободить Юзека. В милицию до сего времени он не попадал, и к нему у нас претензий не было. Я вернулся в камеру.

– Выметайся, Юзек. А что касается Генека, то советую держаться от него подальше.

– Так он дал мне на такси.

– Ну ладно, ладно! – сказал я, прерывая его полуискренние, полупритворные всхлипывания.

Мы прошли с ним в комнату дежурного.

Дежурный выкладывал на стол какие-то веревочки, поясок, школьное удостоверение… Потом взял с полки, где находились вещи задержанных, маленькую папочку.

– Это тоже твое?

– Да.

Я взял папку и с любопытством заглянул в нее. Оказывается, Юзек тоже был филателистом! В его портативной коллекции были львы из Танганьики, малайские тигры, слоны из Лаоса. Я улыбнулся. Экзотика увлекала парнишку так же, как и меня лет тридцать тому назад.

Я. вынул, заложенный между страницами кляссера небольшой конверт с адресом: «Уважаемому пану Буре, в Варшаве». В правом углу конверта была красивая, яркого цвета марка «За лот» с красным штемпелем «Экспедиция 16/19, станция Прага».

– Где ты взял это, Юзек?

Он застегивал пояс на брюках и с гордостью объяснял:

– На прошлой неделе я помогал на одном складе паковать макулатуру. Это письмо было в бумагах. И они мне его отдали, просто так. А один человек даже хотел за это заплатить четыреста злотых. Но я меньше чем за пятьсот не отдам… А вы понимаете в марках? Может, у вас есть знакомые любители?