Запредельное удовольствие (сборник)

Он вскрыл конверт и стал зачитывать текст завещания:

«Согласно настоящему завещанию, 70 % принадлежащего мне имущества на момент моей смерти прошу определить в пользу несовершеннолетнего Антона Романовича Любимова, приходящегося мне сыном, и его матери Анастасии Сергеевны Ямщиковой…»

В этот момент даже у привыкшего ко многому Гурова непроизвольно открылся рот. А Любимов-старший просто вскричал:

– Что?!

Нотариус оторвался от текста, обвел глазами обоих мужчин и произнес:

– Давайте я все-таки дочитаю, а эмоции – потом…

И, не дождавшись ответа от обескураженного Виталия Евгеньевича, продолжил зачитывать текст документа. Остальная часть имущества, как и предполагалось, должна была отойти к родителям Романа. Когда нотариус закончил, Любимов-старший повернулся к Гурову и, качая головой, сказал:

– Я ничего не понимаю… – Потом повернулся к нотариусу и спросил с некоторым нажимом: – Может быть, вы нам объясните?

Нотариус пожал плечами и развел руками.

– Я лично составлял это завещание два года назад. Нельзя сказать, что я хорошо помню обстоятельства встречи с вашим, если я не ошибаюсь, сыном. Но он предоставил документы, по которым у него имеется сын, мальчик.

В этот момент дверь открылась, и на пороге появились две женщины: одна – молоденькая девушка, которая приглашала пройти Гурова и Любимова, а другая – постарше, за тридцать.

– Я – Анастасия Ямщикова.

– Проходите, пожалуйста, – жестом указал ей на свободный стул нотариус. – Я только что зачитал текст завещания, можете ознакомиться с ним лично. – и он протянул лист бумаги вошедшей женщине.

Ямщикова начала читать, а Любимов-старший во все глаза наблюдал за ней. Во взгляде его не было неприязни, скорее, пристальный интерес.

– Я все поняла, – со вздохом произнесла Анастасия, вернув бумагу нотариусу.

Он обвел взглядом всех присутствующих и спросил:

– Все понятно?

– Да, – машинально отозвался Любимов. – Вернее, конечно, совсем не понятно. Но это, наверное, не здесь… – И он, поднявшись со стула, направился к выходу.

Гуров последовал за ним. Следом вышла и Анастасия. На улице она обратилась к Любимову:

– Виталий Евгеньевич, вы, конечно, можете относиться ко мне с неприязнью. Это ваше право. Но так получилось. Роман, видимо, ничего вам обо мне не рассказывал…

– Нет, – решительно сказал Любимов. – В смысле, я, наоборот, шокирован в положительном смысле. В том, что у меня, как оказалось, есть внук. – и он улыбнулся. – А Роман… Роман нам действительно не говорил об этом. Вот только почему? Может быть, вы расскажете мне?

– Давайте сначала я проясню все вопросы, – решительно встрял Гуров. – У вас потом будет достаточно времени, чтобы обсудить свои интересы.

Любимов согласно кивнул и сел в свою машину. А полковник пригласил Анастасию в свой автомобиль. В течение следующих десяти минут он узнал, что это та самая Настя, сокурсница Романа Любимова, о которой мимоходом ему поведал прошлой ночью Плисецкий. И так получилось, что у Насти, когда их дружная компания распалась, личная жизнь не сложилась, а с Романом она встретилась уже после того, как он прошел через неудачный роман с Виолеттой. Роман всегда нравился Насте, и она была рада их встрече. Однако от Романа поступило предложение весьма неожиданное – он заявил, что не хочет жениться и даже жить так называемым гражданским браком, а вот заиметь законного наследника совсем не прочь. Иначе говоря, случился кратковременный роман на деловой основе и с четко обозначенной перспективой. Когда Настя забеременела, Роман отношения прервал. Но с его стороны последовало клятвенное обещание принимать материальное участие в жизни ребенка, и свое обещание он четко выполнял все пять лет – именно столько недавно исполнилось их с Настей сыну Антону.

– Я вообще-то надеялась, что Рома передумает и все же будет с нами жить, – с некоторой горечью сказала Ямщикова. – Он ведь нас регулярно навещал, и я видела, что ему с нами хорошо. Все ждала, что когда-нибудь он останется, но…

– Но получилось так, как получилось, – кивнул Гуров. – Кстати, вы знали, что Роман был гомосексуалистом?

– Значит, это правда?.. Неужели его друг – это Леня Плисецкий?

– Во всяком случае, Плисецкий это подтвердил.

– Я догадывалась, но никогда с Ромой это не обсуждала. Знаете, вы все-таки не правы, – вздохнула Анастасия.

– В чем? – не понял Гуров.

– Роман не был гомосексуалистом. В том смысле, что изначально не был! Он же встречался с девушкой, и со мной у него все было… как положено. Ну, вы понимаете, о чем я говорю. Он стал таким вынужденно, под влиянием обстоятельств. Сложись они по-другому – ничего такого не произошло бы, и был бы нормальным мужчиной. Я же видела, что он стремился к этому. Хотел иметь семью, хотел быть, как все, – нормальным. Но чего-то все-таки не хватило ему, чтобы порвать с этим, какого-то усилия…

– А когда вы видели его в последний раз?

– Месяц назад, – поморщив лоб, ответила Ямщикова. – Он периодически приезжал, привозил деньги, общался с Антоном.

– А как вы узнали о том, что он умер?

– Мне позвонил нотариус. Вчера вечером. Это было так ужасно, я была на работе, расплакалась…

Они еще некоторое время разговаривали, Анастасия рассказывала подробности их отношений… Примерно через час она вышла из машины и направилась в сторону двери нотариальной конторы, где по-прежнему стоял внедорожник Любимова.

А Гуров, оставшись один, подумал, что в деле наконец-то появился человек, который реально был заинтересован в смерти Романа Любимова…

И это обязательно надо было обсудить с Крячко. Хотя он сейчас и занимался отработкой другой линии, сбрасывать со счетов версию убийства из корыстных побуждений нельзя. Лев посмотрел на часы – они показывали половину двенадцатого. Он завел машину и сразу же направился в Главк, по дороге набрав номер Крячко. Телефон того почему-то был отключен.

«Опять не зарядил!» – с досадой подумал Лев: Крячко частенько грешил тем, что тянул со своевременной зарядкой телефона, и тот порой отключался в самый неподходящий момент.

Решив поговорить с ним прямо в кабинете, Гуров прибавил скорость. Пробки были в самом разгаре, и до Главка он добирался больше часа, в душе даже подумывая, что Крячко в чем-то прав, отказываясь пользоваться своей машиной и предпочитая метро – так и впрямь получалось быстрее.

Добравшись наконец до родных стен, Лев сразу поднялся в свой кабинет, но он оказался заперт. Отперев дверь, Лев прошел внутрь. Никого, естественно, не было. Более того, все оставалось таким, как и вчера после его ухода. А это означало, что Крячко сегодня не появлялся на работе.

Решив, что, может, Стаса вызвал Орлов, Гуров отправился к генералу.

– Лева, где вас черти носят? – начал раздраженно Орлов, из чего следовало, что Крячко не появлялся пред его очи.

– С нотариусом встречался, – сказал Гуров, садясь на стул. – А Крячко не было?

– Представь, нет! – язвительно ответил Орлов. – Он, видимо, не считает нужным отчитываться перед начальством за свои действия! Вот появится – я ему устрою! Без премии в этом месяце! Надоели мне его выходки!

– Погоди, Петр, – остановил его Гуров. – Он на задании.

– Это отлично, конечно! А меня поставить в известность – как, слабо?

– Ладно, не бушуй, – махнул рукой Лев. – Значит, не может он.

– Не может он! – проворчал Орлов. – Ладно, что там с нотариусом?

– Да нотариус подождет. Слушай лучше, что мы вчера выяснили…

И Гуров рассказал Орлову об информации, содержащейся в компьютере Любимова, а также о книге о средневековых пытках. По мере рассказа лицо генерал-лейтенанта все больше хмурилось.

– То есть за этим стоит целая организация? – спросил он. – Но зачем им убивать Любимова?

– Я думаю, что Любимов умер случайно. Вряд ли его собирались убивать. Но все это нужно проверить, и этим сейчас Крячко как раз и занимается. Есть у нас одна зацепка – врач из спортивно-развлекательного центра. Вроде Крячко удалось войти к нему в доверие. Жду его отчета…