Опасно для жизни

— Как я рад тебя видеть! — с чувством проговорил он, целуя Лизины ладони. — Ты стала еще красивее!

Он усадил Лизу на заднее сиденье автомобиля, сел рядом.

— А где же Лида? — удивилась женщина, не обнаружив в машине своей подруги.

— Она внезапно расхворалась, — торопливо говорил Вадим, все сжимая Лизины пальчики. — Что-то там женское, — хихикнул он. — Но я даже рад, что так получилось. Мне очень хотелось побыть с тобой наедине.

Машина бесшумно неслась по городским улицам. Редкое в зимнем Питере солнце вовсю сияло начищенным самоваром, отражаясь сначала в куполе Спаса на крови, затем в шпиле Петропавловки. Степенный, средних лет водитель уверенно вел машину, бойко лавируя в автомобильном потоке. Они проскочили Троицкий мост, стрелой пролетели Каменноостровский проспект, и все светофоры приветствовали их исключительно зеленым светом.

Лиза, ошеломленная встречей, быстрой ездой и жаркими поцелуями пахнущего дорогим парфюмом генерала, едва не теряла сознание.

— Где мы? — ошеломленно спросила она, когда «форд» остановился у невысокого свежевыкрашенного особняка.

— Это Каменный остров, дорогая. Разве ты не знаешь о существовании этого государства в государстве?

Лиза, разумеется, знала о закрытых для простых смертных каменноостровских резиденциях. Но не предполагала, что ее бывший интимный друг вхож в этот неприступный мир. Оказывается, вхож!

Елизавета не успела рассмотреть шикарный трехкомнатный номер, поскольку, едва дверь за ними затворилась, Вадим подхватил Лизу на руки и отнес в спальню. Там они и провели весь день.

После страстных объятий Лиза расплакалась.

— Как ты мог допустить, чтобы я связала судьбу с этим дурацким мальчишкой? Я глубоко несчастна! Я все время вспоминаю тебя и сравниваю его с тобой!

— И как? — самодовольно спросил генерал.

— Никак! — сердито отозвалась Лиза. — Он тебе в подметки не годится!

— Но ведь ты сама его выбрала, — слегка пожурил возлюбленную Вадим.

— А что мне оставалось делать? Ты ничего не предпринимал. А годы идут. Мне пришлось решать свою судьбу. А ты… ты приручил меня и оставил… — Елизавета так вошла в роль, что слезы ручьем полились из ее глаз. — А ведь мы в ответе за тех, кого приручили! — размазывая соленую влагу по щекам, вспомнила красавица давно, к сожалению, ставшую расхожей фразу.

— Ну-ну, моя маленькая, не надо плакать. — Генерал ласково сцеловывал слезы девушки. — Ты должна понять, я был тогда не волен в своей судьбе. Я не мог позволить себе развестись с женой перед самым переводом в Москву! Ты не представляешь, как я сам страдал весь этот год! Ежедневно ложиться в постель с этой старой, пропахшей мазями неряхой! Приходилось путаться черт знает с кем…

Генерал оборвал себя, сообразив, что говорит что-то лишнее, явно не соответствующее моменту. Елизавета предпочла не заметить его оплошности и ласково погладила генерала по лысеющей голове.

— Но теперь я в Москве! Цель достигнута! А в столице на такие мелочи, как развод, смотрят куда более лояльно. Теперь, моя девочка, моя звездочка, все будет иначе.

Вадим откупорил бутылку шампанского и наполнил бокалы.

— Послушай меня, рыбка моя. Моя дуреха-полковница осталась в Приморье, она так и не станет генеральшей! Я намеренно уехал один. За этот год я в полной мере осознал, как ты дорога мне. Завтра же я увезу тебя с собой в Москву. Развод — дело техники. Мои люди этим займутся, мы все вопросы решим быстро. Я делаю тебе официальное предложение. Будь моей генеральшей, моей командиршей, моим, в конце концов, материально ответственным лицом!

Сделав таким неуклюжим образом предложение, Вадим чокнулся с опустившей очи долу Елизаветой.

— Согласна?

Елизавета чуть кивнула хорошенькой головкой.

— Вот за это и выпьем!

Они чокнулись. Генерал, шумно глотая, опустошил свой бокал. Лиза деликатно сделала два глоточка.

— Горько, — шепотом проговорил новоявленный жених и припал к пухлым губам Лизы. — А не бросишь меня? — минуту спустя спросил Вадим возлюбленную, грозно вперившись в нее желтоватыми глазками с уже набрякшими под ними мешочками. — Все-таки двадцать три года разницы!

— Это такая ерунда! Сейчас в моде и более существенная разница, — отвечала лежавшая в его объятиях возлюбленная. — Но как же Ветров? Как я ему скажу? Он с ума сойдет…

— Какой Ветров? — Генерал уже опять осыпал поцелуями нежную кожу. — При чем тут какой-то Ветров? Знать ничего не хочу. Ты сегодня же останешься здесь. А завтра мы улетим.

— Как хорошо, когда за тебя все решают, — промурлыкала Елизавета, отдаваясь страстным объятиям. Ее затуманенную ласками и шампанским головку не посетила простая мысль, что она, в сущности, тоже кое-кого приручила за это время. И тоже должна, следовательно, нести ответственность за своего гениального и неприспособленного к реальной жизни мужа.

Между тем гениальный ученый не ведал о нависшей над его семейной жизнью опасности.

Игорь Ветров, перепрыгивая через ступеньки, поднимался по лестнице родного института. На площадке третьего этажа, нервно затягиваясь сигаретой, его поджидал родной начальник, низенький и пузатый Семен Ильич Лившиц.

— Ну наконец-то, — воскликнул он, увидев молодое дарование. — Тут такое творится! Генералов наехало — пропасть! У них там какие-то свои разборки очередные — какие-то институты объединять собираются, кого-то, следовательно, сокращать. Так подавай им немедленно отчет по тринадцатой теме! Будут этими отчетами в подкидного дурака друг с другом играть! — сердился шеф. — Я уж объяснял нашему, не к ночи будь помянут, директору, что заключительный отчет по теме мы сдаем через три месяца. Что за день материалы по принципиально новой разработке не подготовить. Но куда там! Он ведь и сам генерал. А у них, как известно, одна извилина, и та проспиртована. «Молчать, когда спрашивают! Здесь вам не тут!» Сам знаешь. Короче, я в предынфарктном состоянии. Почему я не уехал на историческую родину? Боже ж ты мой! — совсем уже взвыл начальник, когда они подошли к залу ученого совета.

— Ну, спаси Господи, — перекрестился доктор биологических наук. — Давай, Ветров, на тебя вся Европа смотрит!

Ветров распахнул высокую дверь, попытался пропустить начальника вперед.

— Нет уж, я за тобой, — малодушно прошептал тот, прячась за спину подчиненного, и в глазах его застыла вековая скорбь всего еврейского народа.

В просторной аудитории было тесно от генеральских мундиров. Около степенных военачальников суетились несколько полковников. Среди сверкающих погон сиротливо жались одинокие фигурки в белых халатах — жалкие остатки личного состава института. Среди них Ветров увидел Генриетту Вольдемаровну, одну из старейших и любимейших им сотрудниц.

Все это он отмечал краем глаза, уже подходя к кафедре, за которой стоял директор. Генерал старался сохранять бравый вид, что удавалось ему явно с большим трудом. Увидев Ветрова, директор воспрял, как приговоренный, которому объявили указ о помиловании.

— Слово предоставляется ответственному исполнителю по теме номер тринадцать Игорю Владиславовичу Ветрову.

С явным облегчением директор покинул кафедру и, одернув мундир, сел в первом ряду, около самого главного генерала.

— …Таким образом, разработана принципиально новая концепция создания профилактических и диагностических препаратов. Полипептидные вакцины и диагностикумы не требуют громоздких схем выделения и очистки необходимого субстрата. В отличие от традиционных методов аттенуации возбудителя при использовании предложенной методологии мы получаем препарат с заранее известными свойствами. Как показали клинические испытания, полученные нами препараты высокоиммуногенны. Высокие протективные свойства связаны с применением липосомной технологии и включением в состав вакцин ряда иммуномодуляторов.

Заключаю. В рамках отчетной темы нам удалось синтезировать полипептидные вакцины против таких особо опасных инфекций, как… — Ветров перечислил страшные для простого обывателя болезни. — А также подготовить ряд диагностических тестов, пригодных для использования в полевых условиях. Это… — Игорь Вячеславович перечислил и тесты. — Полученные результаты статистически обработаны и оформлены в виде полного, заключительного отчета по теме. — Ветров тряхнул перед аудиторией толстой пачкой машинописных страниц. — Благодарю за внимание.