Стекляный лабиринт

   Майор только развел руками, ничего утешительного Афонькину он сказать не мог.

   - Плохой знак, - шепнул он Колодникову.

   - Это точно.   

   Визит Астафьева в больницу не принес положительного результата. В коридоре он встретил мать Ольги.

   - Добрый день, Анна Владимировна. Как Ольга? - спросил Юрий.

   - Ой, Юрочка, даже не знаю!

   - В чем дело? - встревожился лейтенант.

   - Ресницы у моей девочки задрожали, как будто глаза открыть хочет, я - бегом за врачами.

   - И что врачи?

   - Не знаю, они сейчас совещаются. Меня не пускают.

   Астафьев тихо вошел в палату. У кровати Ольги стояли два врача, один из них был знакомый Астафьеву Сударушкин. Лишь взглянув на девушку, Юрий понял, что она пришла в сознание: глаза ее были открыты, но выражение их было крайне испуганное, дыхание прерывистое.

   - Здравствуйте. Что случилось? - обратился лейтенант к Сударушкину.

   - Не знаю, обрадую вас или огорчу: Орлова пришла в сознание, но у нее практически полная амнезия. Она ничего не помнит и поэтому напугана этим до предела, - ответил Сударушкин, отводя Астафьева в сторону.

   - Это надолго? Амнезия?..

   - На этот вопрос вам никто не ответит. Амнезия - непрогнозируемое состояние. Были случаи, когда память к больным вообще не возвращалась. Или возвращалась частично. В данном случае это последствие сильного удара по голове.

   Но Юрия интересовала одно.

   - Значит, в ближайшее время рассчитывать на показания Орловой нельзя? - все-таки переспросил он.

   - Я все объяснил. Девушка перенесла нервный стресс, и даже если бы к ней вернулась память, я вряд ли позволил бы вам сразу беседовать на тяжелую для нее тему. Сейчас ей необходим покой.

   - Доктор, я вас очень прошу, если к Орловой вернется память, хотя бы сообщите нам.

   - Хорошо, - согласился Сударушкин. - Но повторяю, это может произойти и не скоро.

   В палату внесли штатив для капельницы. Пока медсестра устанавливала систему, Астафьев отвел Сударушкина к окну.

   - Вам насчет Ольги из нашего ведомства сегодня еще не звонили?

   - Пока нет.

   - Если позвонят, скажите то же, что и мне, но поменьше оптимизма. Для ее же пользы.

   Доктор с удивлением посмотрел на лейтенанта.

   - Тайны мадридского двора?

   - Есть некоторые сложности, - признался Юрий.

   - Хорошо, нет проблем. Сделаем все в лучшем виде, - заверил доктор.

   В коридоре Астафьев покосился на сидевших, на диванчике двух милиционеров. Один из них, позевывая, листал журнал, второй заигрывал с хорошенькой медсестрой. Никто из них не обратил внимания на то, что кто-то вышел из палаты.

   - Охрана, язви тебя! - пробормотал Астафьев, но одергивать бойцов не стал. Больше всего Юрий рассчитывал как раз не на них, а на родителей Ольги. Эти же двое перед дверью должны сдерживать убийц самим фактом своего присутствия. "Да, - размышлял он, - вроде бы есть главный свидетель, а в то же время и нет. Рассчитывать на Орлову пока нельзя".

   Как и было задумано по плану, лейтенант отправился по адресам участников банкета. Сначала он решили опросить второстепенных лиц: официантов, поваров, администраторов. Увы, это ничего не дало. Работников сферы обслуживания интересовало только одно: как побольше урвать для себя с банкетного стола. Гораздо больше дали показания личного шофера самого Стародымова.

   Астафьев застал его в гараже рядом с мэрией. Солидный мужчина лет сорока пяти неторопливо копался в моторе черной "Волги", но охотно оторвался от своего занятия для разговора с оперативником. Себя он попросил называть просто Иваном. В тот памятный вечер он находился при машине и поневоле видел всех выходящих на крыльцо ресторана покурить.

   - В синем платье, говоришь? С блестками? - переспросил он Астафьева. - И на голове такая вроде как башня? Видел, как же. Она из девиц, наверное, единственная не курила.

   - Откуда вы знаете?

   - Да другие постоянно выскакивали из ресторана посмолить, а ее я один раз только и видел, в конце уже. Она вышла из ресторана и пошла по аллее.

   - Одна?

   Иван ненадолго задумался.

   - Сначала с ней была еще одна деваха, тоже хорошенькая, в серебристом таком платье, волосы распущены. Она, по-моему, не хотела, чтобы та, в синем, уходила. За руки ее все хватала, тянула за собой... Поддатенькая она хорошо была, это точно.

   - Кто поддатенькая? - не понял Юрий. - В синем платье или в серебристом?

   - В серебристом, а про ту, в синем, ничего такого сказать не могу.

   - Она, в какую сторону пошла? По аллее в сторону памятника или в противоположную?

   - В противоположную.

   "В сторону дома", - подумал Юрий.

   - А что было потом? - спросил он водителя.

   - В смысле?

   - Ну, были потом еще какие-нибудь приметные события. Драки, шум?

   Шофер пожал плечами:

   - Да нет. Вскоре после этого все начали разъезжаться. Меня тоже попросили отвезти какую-то компанию, потом шефа отвез.

   - А какая машина уехала первая, не припомните?

   Теперь водила задумался надолго.

   - Кажется, серебристый джип "чероки", - неуверенно сказал он. - Он один такой там стоял, вот я как-то и запомнил.

   - А чей он? Кто хозяин?

   Иван пожал плечами.

   - Не знаю. И кто в него садился, как-то не заметил.

   - Ну, что ж, большое спасибо.

   - Не за что.

   Юрий отправился в управление, размышляя обо всем услышанном, но метров через сто его догнала знакомая "Волга".

   - Вам, в какую сторону? - спросил Иван, высовываясь в окошко.

   - А вы куда едете?

   - Я в больницу, там мать нашего мэра на приеме, надо ее отвезти домой.

   "Ну, это судьба, - подумал Юрий, усаживаясь в машину. - В больницу так в больницу".

   Они долетели минут за пять, а на прощание Иван порадовал лейтенанта еще одной интересной информацией:

   - Да, про ту машину...

   - Про какую? - не сразу сообразил Астафьев, углубившийся в свои мысли.

   - Ну, которая уехала первой, джип. Я вспомнил, мы пока стояли там, разглядывали ее. Мужики говорили, что в ней раскатывает Гусев.

   - Тот самый? Вадик?

   - Да. Не то он сам, не то его сын.

   Гусев был одним из местных крупных мафиози, правой рукой самого Антонова. Последние годы он подвизался на ниве бизнеса и спокойно писал на своих визитках: "Вадим Александрович Гусев. Президент компании "Арктур-эст".

   В больнице Юрий накинул на плечи белый халат и поспешил в знакомую палату. У постели Ольги неподвижно, уйдя в свои мысли, сидела мать девушки.

   "Когда она спит?" - подумал лейтенант, и ему стало жалко эту рано постаревшую женщину, так непохожую на свою красавицу дочь.

   - Анна Владимировна, - позвал Юрий.

   - А, это ты, Юрочка? - вздрогнула от неожиданности женщина.

   - Ну, как дела?

   - Не знаю. Спит Олечка. А глаза открывает и меня не узнает, разговаривает, как с чужой, но врачи говорят, что все будет хорошо, и она обязательно все вспомнит. А мне как-то не по себе.

   Дыхание девушки было спокойным и ровным, она смотрела свои хрустальные девичьи сны.

   - Анна Владимировна, скажите, вы не помните, кто из девушек в тот вечер был в серебристом платье и с распущенными волосами?

   - Ой, их так много было, а я, знаете ли, смотрела только на Ольгу. А что, это важно?

   - Да. Нашелся один свидетель, который видел, как эта девушка провожала Ольгу, говорят, она даже не хотела ее отпускать с банкета.

   - А, вспомнила! В серебристом платье была Света Самойленко.

   - Это точно?

   - Она одноклассница Ольги, именно она подбила дочку участвовать в этом проклятом конкурсе. С месяц нас уговаривала, не могу, говорила, одна идти, стесняюсь. А вдвоем будет легче. Они ведь, Самойленко, побогаче нас живут, он там, в администрации работает, что-то с культурой связано. И платье это самое синее Света нам одолжила, свое выпускное. Фигуры у них почти одинаковые, они раньше вообще как две сестры были, только Света черненькая, брюнетка, а Оленька блондинка. Пять лет в школе неразлучны были, это потом они в разные институты поступили. Света училась похуже, так что она сейчас в институте учится, педагогическом, а Оленька...