Головоломка

— Нашли что-нибудь? — спросил Кратч.

Браун заколебался.

— Нет.

Они подняли картину и повесили ее на место. Браун отступил на шаг, потом подошел и поправил угол.

— И немного с другой стороны, — подсказал Кратч.

— Как теперь?

— Отлично.

— Ну ладно, пошли отсюда, — сказал Браун.

— Мне бы очень хотелось знать, что в этом сейфе.

— Мне бы тоже. Какие у вас предположения?

— Маленький кусочек фотографии.

— Вы как насчет открывания сейфов?

— Никак.

— Вот и я тоже. Давайте, пошли отсюда.

— Куда вы собираетесь? — спросил Кратч.

— Вы сейчас пойдете и приведете в порядок сигнализацию, а я поеду к Джеральдине Фергюсон.

— Сигнализацию?! Да меня могут арестовать, если застукают за этим делом!

— Кстати, и я могу вас арестовать. Вы здесь незаконно.

— Вы тоже.

— Полицейский на обходе. Шел мимо, увидел открытую дверь, вошел — и пожалуйста — ограбление в самом разгаре.

— Но я же ваш партнер, — запротестовал Кратч.

— У меня уже был один партнер, Альберт Вейнберг; сейчас он в морге.

— Я здесь ни при чем.

— А кто говорит, что вы при чем?

— Карелла.

— Ну, может быть, он просто очень подозрительный человек...

— А вы? Вы что думаете?

— Я думаю, что вы проводили время в компании молодой леди по имени Сюзи Эндикотт с семи тридцати до тех пор, пока к вам не пришел Карелла. Ведь вы ему именно это сказали, правда?

— Да.

— Ну, а почему я должен сомневаться?

— Послушайте, Браун...

— Слушаю.

— Я хочу найти пропавшие деньги, очень хочу. Но не настолько, чтобы из-за этого убивать. Это слишком высокая цена. Даже для моей карьеры.

— О'кей.

— Я просто хочу, чтобы между нами все было ясно.

— Лично мне все ясно, — сказал Браун. — А теперь давайте выметаться отсюда к чертовой матери!

Джеральдина Фергюсон была еще в пижаме, когда открыла дверь и увидела Брауна.

— Черт побери! — выругалась она.

— Именно так, мисс Фергюсон, — отозвался Браун. — К вам пожаловал легавый.

— И он это признает?! — удивленно улыбнулась она. — Входите. Люблю честных людей.

Ее гостиная представляла собой продолжение галереи — белые стены, неброская мебель, огромные яркие полотна, изогнутые скульптурные формы на подставках. Джерри прошлась по ковру походкой танцовщицы, покачивая плотно обтянутыми голубой пижамой крепкими бедрами и собранными в хвост волосами.

— Хотите выпить? — спросила она. — Или еще слишком рано?

— Уже почти час дня, — сказал Браун.

— Что вам налить?

— Я на работе.

— Ну и что? С каких это пор полицейские стали такими неженками, простите за выражение.

— Когда я на работе, то предпочитаю иметь ясную голову.

— О'кей, имейте ясную голову, — пожала плечами Джерри. — А я выпью, если не возражаете. Воскресенье — такой скучный день... Тем более, что я уже прочитала комиксы и статью Мартина Левина, а заняться больше нечем.

— Кто такой Мартин Левин?

Джерри подошла к бару, над которым висела картина (белое полотно, заляпанное извилистыми потеками черной краски), щедро плеснула себе виски, положила лед, подняла стакан и со словами: “За улучшение расовых отношений” выпила, неотрывно глядя на Брауна поверх стакана.

— Мисс Фергюсон...

— Джерри, — поправила она.

— Джерри, сегодня ночью был убит человек...

— Кто? — резко спросила она и поставила стакан на крышку бара.

— Человек, который приходил к вам несколько раз.

Тот самый, который назвался Элом Рейнольдсом. Или Элом Рэндольфом.

— Как его звали на самом деле?

— Альберт Вейнберг. — Браун сделал паузу. — Вы когда-нибудь слышали о нем?

— Нет, — покачала головой Джерри и снова взяла стакан. — А как ваше настоящее имя?

— Артур Браун.

— Вы меня разыгрываете, — улыбнулась Джерри.

— Нет, это так. Детектив второго класса, 87-й участок. Хотите покажу свой значок?

— Зачем?

— Вообще-то я ждал, что вы попросите мое удостоверение.

— Не люблю делать того, чего от меня ждут.

— В среду вечером...

— Как это мы вдруг перескочили на среду?

— Просто я взял, да и перенес вас туда, — примирительно сказал Браун. — В среду вечером два человека убили друг друга в драке...

— Кто?

— Это неважно, Джерри. Важно то, что в кулаке одного из них нашли клочок фотографии...

— Опять все по новой? Я уже сказала...

— Мисс Фергюсон, — перебил Браун, — я хочу задать вам несколько вопросов, касающихся убийства и вооруженного ограбления. Предпочел бы задать эти вопросы здесь, в приятной обстановке, но с такой же легкостью я могу задать их вам в участке.

— Это что, угроза?

— Нет, это реальное положение дел.

— И это после того, как я так любезно предложила вам выпить? — с улыбкой сказала Джерри. — Давайте дальше, обещаю вести себя спокойно.

— Спасибо. У нас есть веские основания считать, что фрагмент в руке убитого был частью большой фотографии, на которой указано местонахождение денег, украденных у “Национальной ассоциации сбережений и кредитов” шесть лет назад. Кроме того, есть основания считать, что у вас имеется еще один фрагмент, и он нам нужен. Все очень просто.

— Интересно, что это выкурило вас наружу, Артур? — спросила она. — Что вас заставило отказаться от фальшивой маски? Вы боитесь, что могут убить еще кого-нибудь?

— Да, это возможно.

— Меня?

— Не исключено. Все, у кого есть части фотографии — в опасности. Для вашей собственной безопасности...

— Чушь! — сказала Джерри.

— Прошу прощения?

— День, когда полиция начинает беспокоиться о чьей-нибудь безопасности, это... — Джерри со стуком поставила стакан. — Кого вы думаете провести, Артур?

— Мисс Фергюсон, я не...

— И остановитесь на чем-нибудь одном, черт возьми! Или мисс Фергюсон, или Джерри! Или так, или этак.

— Мне кажется, я бы предпочел “мисс Фергюсон”.

— А что так? Вы меня боитесь? Большой сильный черный супермен боится маленькой девушки?!

— Слушайте, давайте оставим в покое всю эту чушь про черных суперменов! — сказал Браун.

— Вы когда-нибудь были в постели с белой девушкой? — неожиданно спросила Джерри.

— Нет.

— Хотите попробовать?

— Нет.

— Почему нет?

— Хотите верьте, хотите нет, мисс Фергюсон, но в мои фантазии не входят большой черный “кадиллак” и маленькая белая блондинка.

— Я не блондинка.

— Знаю. Просто я...

— Перестаньте нервничать. Готова поспорить, что у вас ладони вспотели.

— Мои ладони сухие, — спокойно сказал Браун.

— А мои — нет, — сказала Джерри и отвернулась, чтобы налить себе еще. В комнате наступила тишина. — Вы женаты? — спросила она.

— Да.

— Тогда все о'кей. Я уже была в постели с женатыми черномазыми.

— Мне не нравится это выражение, мисс Фергюсон.

— Какое выражение? “Женатые”? — спросила она и обернулась к нему, облокотившись на бар. — Пора подрасти, Артур.

Браун поднялся с дивана.

— Мне кажется, нам и в самом деле будет лучше проехаться до участка, — сказал он. — Будьте добры, оденьтесь.

— И не подумаю, — нахально улыбнулась Джерри, отхлебывая виски. — В чем вы собираетесь меня обвинить? В попытке изнасилования?

— А я и не обязан предъявлять вам никаких обвинений, мисс Фергюсон. Я провожу расследование убийства и уполномочен...

— Ну ладно, ладно, не лезьте в бутылку. Сядьте, Артур. Ох, да сядьте же вы! Лучше я поговорю с вами здесь, чем в каком-то дурацком участке.

Браун сел.

— Ну вот, разве так не лучше? Теперь — что вы хотите узнать?

— У вас есть часть фотографии?

— Да.

— Откуда она у вас?

— Мне дал ее мой зять.

— Лу Д'Амур?

— Да.

— Когда?

— Перед самым ограблением.

— Что он вам сказал об этой штуке?

— Только то, что я не должна с ней расставаться.

— А как получилось, что он дал ее вам, а не вашей сестре?

— Моя сестра порядочная бестолочь, всегда была такой. Уж Лу-то знал, у кого из нас двоих есть мозги.