Поединок. Выпуск 18

В участке ассистентка доложила о безрезультатности своих действий.

– Все же мне это не нравится, – сказала она. – Пожилая женщина, ведущая размеренный образ жизни, не исчезает из отеля на несколько дней. Я говорила с сестрой пропавшей. Для нее исчезновение вдовы тоже загадка.

Скотланд-Ярд направил тогда в уголовную полицию Западного Сассекса просьбу ознакомиться в Кроули с предприятием Хэя на Леопольд-роуд и собрать информацию о нем самом. «Хэрстли продакт» произвело на полицейских самое унылое впечатление. Они обнаружили за въездными воротами, на которых красовалась помпезная вывеска, маленький грязный двор и сарай. Дверь сарая была незаперта. Внутри царило полное запустение, не обнаружилось никаких следов производственной деятельности. На территории не было ни души. Полицейский зафиксировал наличие трех ванн, наполненных, по всей видимости, кислотой. В углу он заметил шляпную коробку, довольно неожиданную в таком помещении.

Открыв коробку, сержант увидел револьвер и боеприпасы к нему. Кроме того, здесь лежала целая пачка удостоверений и продуктовых карточек на имя нескольких человек: доктора Арчибальда Гендерсона, миссис Розалии Мэри Гендерсон, Уильяма Дональда Максвена, Дональда Максвена и Анны Максвен. Еще обнаружилась квитанция лондонской химчистки на сданную 19 февраля каракулевую шубу.

Сержант забрал находки с собой, а затем власти Западного Сассекса отправили оружие и документы в Скотланд-Ярд. В баллистической лаборатории револьвер подвергли экспертизе. Выяснилось, что из него недавно стреляли.

Двое служащих, взглянув на квитанцию химчистки, вспомнили, что шубу сдал мужчина. Шуба тоже была отправлена в лабораторию Метрополитен полис. Ее мех сравнили с клочками меха, найденными в комнате миссис Дюран-Дикен, – они оказались одинаковыми. Миссис Лейн, подписавшая заявление об исчезновении вдовы вместе с Хэем, вспомнила, что видела вдову 18 февраля именно в этой шубе.

Некоторые газеты сообщили о случившемся и упомянули о том, что при повторном, более тщательном осмотре комнаты Дюран-Дикен обнаружилась пропажа кое-каких дорогих украшений. После публикации в Скотланд-Ярд пришел владелец ломбарда из лондонского района Хорзхэм. 19 февраля, сообщил он, один мужчина принес ему в заклад драгоценности – пять колец, цепочку, серьги, булавку для галстука с опалом, зажим для галстука с камнем-подделкой, изумрудную и бриллиантовую пряжки. Он получил за все это сто фунтов. Мужчина назвался мистером Пирсоном, но, возможно, имя он придумал. Владелец ломбарда помнит этого человека еще по 1948 году, когда тот обращался к нему под именем Хэя.

Украшения были предъявлены сестре Дюран-Дикен, и она сразу же заявила, что все они принадлежали ее родственнице.

Эти обстоятельства заставили думать о причастности Джона Джорджа Хэя к исчезновению вдовы. Скотланд-Ярд обратился к своей картотеке, чтобы узнать, не был ли директор акционерного общества из Кроули известен полиции прежде. Картотека содержала такие сведения:

«Хэй Джон Джордж родился 29 июня 1909 года в Стэмфорде в семье инженера. Женился 6 июля 1934 года на фотомодели, известной под именем Бетти. В ноябре 1934 года был судим и приговорен к 15 месяцам тюрьмы. Обвинялся в подделке договора о купле-продаже с конторой по прокату автомобилей и в присвоении машины марки «альфа-ромео». В 1936 году стал владельцем красильни, через пять месяцев красильня была ликвидирована. В 1937 году открыл бюро по финансированию предприятий, выманил и присвоил большие суммы денег посредством рассылки фальшивых обязательств. В сентябре того же года состоялся суд и приговор – пять лет каторжной тюрьмы. Обвинялся в мошенничестве в крупных масштабах. В 1940-м освобожден досрочно. По рекомендации сокамерника начал работать в Кроули. Имеет обыкновение выдавать себя за инженера и изобретателя. Инженерного патента не имеет.

Дополнение. На допросе в 1937 году получены два примечательных признания Хэя. 1. Склонность к жестокости. Еще школьником придумал хитроумное приспособление, чтобы выдергивать стул из-под учителя, когда тот собирался сесть. Загонял до смерти в тесном огороженном дворике свинью, за что был избит. 2. Любовь к большим автомобилям. Бросил в семнадцать лет школу, начал работать в гараже. Не проявил способности к вождению машин. Из мести насыпал сахара в бак с горючим своего шефа, был уволен. В октябре 1944 года прошел проверку через особый отдел: в политических делах не замешан».

26 февраля 1949 года Джона Джорджа Хэя вызвали для допроса в полицейский участок в Челси. Спрошенный еще раз о событиях 18 февраля, он повторил ту же историю, которую рассказал ассистентке Ламбур. Тогда полицейские выложили перед ним находки из его склада в Кроули.

– Кому принадлежит шуба, которую вы сдали 19 февраля в химчистку?

– Миссис Гендерсон. Я избавил ее от лишнего хождения в ателье, – ответил Хэй.

– А драгоценности, сданные в заклад в Хорзхэме, тоже от миссис Гендерсон?

– Нет, эти вещи дала мне миссис Дюран-Дикен. На полученные за них деньги мы хотели открыть производство искусственных ногтей.

На все вопросы Хэй отвечал без смущения. Ответы были вполне приемлемы. Без всякого перехода он вдруг спросил:

– Скажите, инспектор, есть у человека, попавшего в психиатрическую лечебницу Брэдмор, возможность выйти оттуда?

Допрашивающий не стал вдаваться в дискуссию по этой проблеме.

– Знаете, – сказал после паузы Хэй, – я думаю, полиции не под силу распутать это дело. Но вы продвинулись чертовски далеко. Мне нет смысла запираться, и я скажу правду. Суть в том, что вдовы Дюран-Дикен больше нет на свете. Она бесследно исчезла. Где нет трупа, нет и убийцы. Поэтому я выложу все начистоту. Я убил старую даму. Убил выстрелом в затылок, когда она разглядывала бумагу для искусственных ногтей. Она повалилась на пол. Стакан был уже приготовлен. Я рассек ей горло, и кубок наполнился. Я выпил его.

Следователь остановил его. Он, Хэй, должен думать, что говорит. Нужна правда, а не фантазии.

– Если вы хотите слышать правду, – рассердился Хэй, – не перебивайте меня. Эту миссис Дюран-Дикен вы никогда не найдете. Я запихнул ее труп в бочку и накачал туда сорок пять галлонов серной кислоты. Потом поехал в закусочную, выпил чаю. Спустя три дня тело разложилось не до конца, и я заменил кислоту. Еще через день от трупа ничего не осталось. Раствор я вылил во дворе. Ну а теперь попробуйте найти против меня улики.

Исходя из этого признания полиция Западного Сассекса направила в Скотланд-Ярд прошение о продолжении расследования в Кроули. Старший инспектор с несколькими научными сотрудниками из Лондона тщательно исследовали участок земли на Леопольд-роуд. В сарае они нашли резиновые передник и перчатки. Во дворе взяли несколько проб земли для анализа в лаборатории.

Уже при первом, предварительном рассмотрении были обнаружены ремешок от красной дамской сумки, несколько искусственных зубов, три камня из желчного пузыря и несколько не до конца разложившихся костей. Зубной врач, у которого лечилась Дюран-Дикен, показал, что найденные в земле зубы он когда-то вставил своей пациентке. В отеле сказали, что вдова часто ходила с красной сумкой.

После проверки деталей признания Хэя не осталось сомнений, что он, теперь уже арестованный, говорит правду. Скотланд-Ярд впервые вписал в свои анналы новый вид преступления – убийство с использованием кислоты для уничтожения трупа.

Картина жутких событий 18 февраля в Кроули окончательно прояснилась. Несколько жителей маленького городка засвидетельствовали, что в тот день видели Хэя с пожилой женщиной, приехавших на автомобиле. Один человек, по имени Джонс, имевший с Хэем кое-какие деловые отношения, показал, что кислота была доставлена за несколько дней до трагических событий и Хэй просил его привезти помпу. Хозяин показывал Джонсу ванны с кислотой, бочку и рассказывал об эксперименте; для которого нужна помпа. А 22 февраля Хэй уплатил за помпу 33 фунта.

Было ясно, что деньги Хэй получил от владельца ломбарда в Хорзхэме. Из этой же суммы он уплатил свой долг хозяину отеля «Тихий уголок», выросший до 49 фунтов. Кроме того, Хэй задолжал 83 фунта банку. Чтобы рассчитаться с кредиторами, он и задумал зверское убийство. В его голове засела мысль, что при отсутствии трупа не может быть предъявлено обвинение в убийстве. Чувствуя себя в безопасности, он не постарался уничтожить следы в Кроули. В его поведении вообще проявлялась психическая аномалия: при допросах он уверял, что с удовольствием пьет кровь, а надзиратели в тюрьме видели, как он тайком пьет свою мочу.