Убит по собственному желанию

Астафьев двинулся, было, в сторону девушки, но потом остановился.

— Даже здесь запах, — сказал он, и озабочено понюхал ворот своей рубашки.

Воронцов охотно подтвердил.

— Запах этот теперь хрен чем отобьешь, только стирать все. Помню, мы как раз с Иваном Михайловичем, гараж как-то вскрывали на Силикатной площадке. Там мужик в «копейке» умер, а родня вся на юг уехала. Я даже фамилию его помню — Осипов. Так вот он там месяц в июне пролежал в закрытом гараже и в этой «копейке». Потом дочь пыталась ту машину продать — бесполезно! Один раз ее мужу даже морду за это набили. Они отдушкой какой-то трупный запах перебили, а он-то потом все равно проявляется. Раз ту «копейку» даже продали, а через неделю вернули машину, деньги забрали обратно, да еще и морду зятю начистили.

Из камышей выбрался сдирающий с рук перчатки Гоблин, за ним шел весьма кислый Мазуров.

— Ну этот что лежал лицом вниз — у него ножевое ранение в области сердца, — на ходу прояснял патологоанатом. — У второго я ничего такого не заметил, но сейчас там и не видно. Надо будет подробней исследовать уже в морге. Пойду, хоть продышусь немного.

Мазуров обернулся к курившему Воронцову.

— Дай сигарету.

— Вы же бросили курить на прошлой неделе? — Удивился Астафьев.

— Да бросил, а как тут не закурить? Хоть запах этот отбить. Нет, я протокол тут писать буду, там дышать нечем. Михаил, ты понятым будешь.

Бывший участковый не сопротивлялся.

— Да это ясно.

— Иван Михайлович, что там? — Спросил Астафьев. — Это действительно Касатик?

— Он. Даже я его узнал. А второй, похоже, этот самый Колян. У него на костяшках рук наколка еще проглядывает — «Коля». Вот только он лежал лицом вверх, там чайки глаза выклевали. И вообще… — Мазуров махнул рукой. — Черви там уже вовсю поработали.

Астафьев сморщился.

— Может, поедем отсюда?

Мазуров потрогал рукой район сердца.

— Ага, как тут уедешь? Я, правда, там осмотрел все, попросил, чтобы Сычев побольше фотографий сделал. Увезут тут их без нас, труповозка с пятнадцатисуточниками выехала. Вот они приедут, а мы тогда поедем.

Работа продолжалась еще битых два часа. Пришлось сходить к месту преступления и Астафьеву. Это загнало его в те же кусты, что и Ольгу. Малиновская так и просидела все оставшееся время около Уазика с бледным, каким-то затравленным лицом. Приехал еще один Уазик, «булка», с прицепом-труповозкой. Мазуров как раз кончил осмотр и попросил рыбака.

— Распишись-ка здесь, коллега. И вот здесь. Ну вот и все. Давай, Михал Михалыч. Удачного тебе клева.

— Да какой тут клев. Счас свернусь, да попробую до Качкары доехать. Там, говорят, карась хороший в этом году. Жалко, такое место испохабили! Эх, люди!

Астафьев и Мазуров направились к машине. Ольга открыла рот, чтобы сказать что-то, но потом изменилась в лице и побежала в кусты.

Мазуров сочувственно покачал головой.

— Эк ее скрутило то! Я тоже что-то плохо все это переносить начал. А ведь было время, мы вдвоем с Косаревым трое суток с двумя трупами в одном сильно натопленным доме протокол писали. Старею, что ли?

Они дождались Ольгу и тронулись с места. Вскоре их уазик подъехал к тому участку дороги, где от них сбежал Никифоров. Конвоиры, сняв рубашки, просто спали в тенечке. Мазурова это рассердило.

— Ну что, обормоты? Загораем? Не нашли беглеца?

— Да где ж его тут найдешь?

— Где найдешь! — Передразнил их старый опер. — Не найдешь никогда, если не ищешь. Ладно, собирайтесь, садитесь. В отделе от всех сразу по рапорту. Николай, — он обернулся к водителю, — от тебя — тоже рапорт.

— А я-то что?..

— И от тебя тоже! Ты теперь уже не просто водила, а свидетель… моего позора.

Они уже снова поехали, когда их догнал на мотоцикле Воронцов, начал сигналить, махать им рукой. Пришлось остановиться.

— Куда это вы собрались? — Спросил рыбак, ехидно посмеиваясь. — Эта дорога в Торск вас приведет, а не Кривов. Вы совсем в другую сторону едете.

И Мазуров и водитель удивились.

— Да? Странно. А куда нам теперь?

— Вам надо сейчас сдать назад метров триста, и там развилка будет, — посоветовал Воронцов. — Вот на левую дорогу и надо уходить.

— Спасибо, Михаил Михалыч, а то бы сейчас уехали к теще на блины. Удачного тебе клева.

— Спасибо!

Глава 10

В это же самое утро в Кривове Колодников и Зудов сидели в здании ГИБДД и внимательно смотрели на экран компьютера. Перед ним на стуле располагался начальник МРЭО капитан Николай Варламов.

— Ну вот, это все «шестерки» зеленого цвета, стоящие у нас на учете, — сказал Варламов. — Никого с цифрой 3 и буквами АИ тут нет и не было. Это мы уже давно выяснили. А вот «О» и 16 даже у четырех машин в разных комбинациях.

— Адресочки их владельцев нам срисуй, — попросил Колодников.

— Сейчас сделаем. — Варламов нажал на мышку, и через несколько секунд принтер выдал им листок бумаги. — Пожалуйста. И, как говорится — удачного лова.

Спустя два часа дежурная машина третьего отделения милиции заехала в один из пригородов Кривова, под названием Титовка. Машина остановилась около частного дома, из нее вышли невозмутимый Зудов и предельно мрачный Колодников.

— Если и здесь у нас будет облом, то я напьюсь с горя, — пообещал он Павлу. — Это у нас последний адрес.

— Ладно, не спеши раньше времени нас хоронить.

Павел постучал своей мощной рукой в калитку.

— Хозяева! Есть кто живой? — Крикнул он.

Вскоре дверь открылась, появился мужичок типично рабочей внешности, с бычком в углу губ, в засаленной кепке.

— Ну, чего надо? — Сказал он, вытирая ветошью руки.

— Милиция. Вы Сапожков?

— Ну я, а что?

— У вас имеется зеленая шестерка с госномером 162 АОА? — Без особой надежды спросил Колодников.

— Нет, нету её.

Колодников сплюнул с досады.

— Что, разобрали на запчасти? — спросил, на всякий случай Зудов.

— Да нет, я ее по доверенности продал тут одному кенту. А что случилось то?

— Давно продали? — Заинтересовался Колодников.

— Да с полгода как, зимой. А что случилось то? — Снова повторил он.

Версию легенды опера отработали давно.

— Мы похожую машину ищем. Человека сбили три дня назад на такой же вот машине.

Сапожков с видимым облегчением засмеялся.

— А нет, я от нее давно избавился. Этого парня теперь проверяйте.

— А кто он, где живет? Как фамилия?

— Да, я разве упомню, как его фамилия. А живет он тут у нас, в Титовке, зовут Витькой. Номер дома не помню, а так показать могу.

— Покажите, поехали.

Сапожков глянул на свои замасленные руки.

— Эх, не вовремя. Отмываться надо.

— Ладно, вытрите их, да и все. Мы вас отвезем и привезем.

Вскоре их машина подъехала к еще одному частному дому. На стук в калитку вышел Ваза. Ментов он узнал сразу, хотя никто из незваных гостей не был в форме.

— Что такое? Что надо милиции?

— Вы купили у этого гражданина машину? — Спросил Колодников, кивая на Сапожкова. Тот тут же дал понять, что знаком с новым владельцем машины.

— Привет, Витек.

Ваза так же протянул руку старому знакомому.

— А, привет, дядя Коля. Да, купил я его машину, зимой еще.

— Где она? Покажите?

— Да сломалась она давно. Я и не недели не проездил, как движок у ней накрылся.

Милиционеры еще обдумывали эту информацию, когда неожиданно взорвался прежний владелец машины.

— Чё ты гонишь, паря?! Я тебя на ней с месяц назад видел. Как у ней мог двигатель накрыться, когда я его перед этим своими руками перебрал? Он у меня работал как часы.

Ваза не мог на это не ответить.

— Часы! — Передразнил он Сапожкова. — То-то я думаю, чего движок так быстро застучал! А ты его перебрал, да? А говорил, что родной, без капиталки! Знал бы, что ты в него лазил — ни за что не брал бы тачку!