Алмазная пыльца

Она начинала интересоваться его делами, когда была в чем-то виновата…

Нетребо остановился. Он не заметил, когда повернул на улицу Герцена. Вот и знакомый центральный вход в РОВД. Зеркально блестели темные окна опустевших комнат. И только левее входа три окна второго этажа были ярко освещены. Окна кабинета Седых. Нетребо потянул на себя тяжелую дверь и вошел.

— Как понимать столь позднее явление? — удивленно спросил Седых, выключая магнитофон.

— У ребят задержался.

— Ну, и как дела? Там что-то серьезное?

— Если бы все мальчики-девочки совершали только такое, жить можно, — натянуто улыбнулся Виктор Ильич и коротко доложил о ЧП в СПТУ.

— Понятно. А вот с Рядно дело посложней. Тут такая каша…

— Сайко не наделал там ошибок? — кивнул Нетребо в сторону магнитофона.

— Не сказал бы, — поднялся с кресла Николай Алексеевич и хмуро продолжил: — «Каша» — это о другом. Ладно, Виктор Ильич, уже поздно. Детально разбираться будем завтра. Дай побыть одному. Иди.

Нетребо молча пожал плечами и пошел к выходу.

— Да, капитан Нетребо! — окликнул его Седых. — Разобрались по тому случаю с Сайко?

Виктор Ильич вернулся к столу, раскрыл папку и вынул из нее картонку, на которой были наклеены обрывки мелованной бумаги с «прошением» Шумского.

— Это еще что за мозаика? — удивился Седых.

— Оправдательный документ Сайко.

— В таком виде?.. Вы что, на свалке его нашли?

— Почти. В мусорной корзине, — уточнил Нетребо.

Пришлось все рассказать.

…Вчера Нетребо полез в ящик стола за ручкой. Сайко в кабинете не было. Под руки попалась ненужная бумажка. Скомкал ее, хотел выбросить и тут в мусорной корзине увидел обрывки мелованной бумаги. Точно на такой была написана жалоба Шумского. Неужели Виктор жалобу «посеял», а Сайко ее разорвал? Стал торопливо искать. В сейфе, в ящиках стола жалобы не было. Перебрал документы в папке. Тоже нет. Вот тогда и полез он в мусорную корзину. Собрал все до единого обрывка. Наклеил их на картонку. Послание оказалось от Шумского, да не то. Жалобу он обнаружил в сейфе чуть позже.

Доложил Нетребо и об истинной причине стычки между Сайко и Шумским. Женщину, конечно, не назвал. Проинформировал и о вчерашнем неприятном разговоре с Сайко.

— Понятно, — бросил Седых. — Как расцениваете?

— Самолюбие и принципиальность.

— Все?

— Да. Какие будут указания относительно Сайко?

Седых закурил: — Ну ладно. Иди, Ильич, домой. Поздно уже. Лида ждет.

— А вас не ждут?

— Меня не ждут. Жена гостит в Омске у родителей.

Виктор Ильич спустился по лестнице, подошел к дежурному.

Дежурный, старший лейтенант Кутько, сидел у стола с телефонами и пультом громкоговорящей связи.

— Выручай, Михалыч! Пожертвуй ключ от комнаты отдыха, — попросил Нетребо, — тут переночую. Поздно домой топать.

Дежурный недоверчиво глянул, вытащил из шкафчика ключ и протянул Нетребо.

— Да, Михалыч! Если меня кто будет искать, даже жена, меня здесь нет! Понял?

Он развернулся и пошел к комнате отдыха.

Первый час ночи.

Седых любил одиночество. Днем — телефоны, совещания, люди, вечером можно сосредоточиться. Нередко вечер удлинялся, «перешагивал» в ночь.

Седых нажал клавиши магнитофона, и вместе с неторопливым движением ленты в комнату ворвался хрипловатый бас Рядно.

Сайко вел допрос хоть и сумбурно, но вполне удовлетворительно. Борису буквально нечем было крыть. И вот: «Гад! Гад! — вдруг обезумевшим голосом заорала пленка. — Стреляй! Вешай! Не боюсь я смерти. Не боюсь. Но не убивал я Наташку. Не убивал!..» И рыдания.

«Почему Борис сослался на старуху? Неужели рассчитывал, что та запамятовала, в какой день видела его пьяным?» — Седых прокрутил пленку обратно.

«Что же я орал?» — «Дай бог памяти. Что-то о выпивке. Видно, хотел добавить. Что-то прилить, ну, да, прилить!»

Николая Алексеевича трудно было разжалобить слезами. Но Рядно был «старый знакомый». Борис, как говорится, не подарок, но не пойдет на «мокрое». Тут если уж случилось что-то сверх…

— «Не убивал я Наташку. Не убивал!»

Из экспертизы: «…на внутренней части сумки имеются мазки крови. Под ногтями убитой обнаружена кровь, частички эпидермиса и волосинки. В крови незначительная пыльца металла». Эксперт-криминалист Глинский уверял, что следы металла — не от ножа убийцы. Обещал провести тщательное исследование.

«А если между окровавленными мазками в сумке и этой пыльцой существует связь? Преступник лазил в сумку. Возможно, изъял оттуда предмет, который оставил пыльцу».

Фотографии. Труп. Девушка лежит на спине. Правая рука отброшена в сторону и скрючена. Культя левой. Рядно. Царапины на правой щеке и виске. Вот оно!

Седых глянул на часы.

Около семи. Снял с телефона трубку и связался с дежурным:

— Нетребо или Сайко на службу еще не приходили?

— Сайко — нет, а Нетребо спит в комнате отдыха.

— Спит в комнате отдыха? Здорово устроился, — изумился Седых. — Вот что, Кутько! Я сейчас уеду на пару часов домой. Проснется Нетребо или явится Сайко, передайте указание: Рядно ни в коем случае не отпускать! Срочно взять у прокурора санкцию на его арест. Все!

Сайко свернул в знакомый переулок. Забор и куцая травка были белесыми от инея, словно на них проступила соль. Дом Рядно угрюмо спал. Над избой старухи вился дымок.

Баба Саня встретила Ивана недоуменным взглядом.

— Что в рань такую, сынок? Опять тот бес что-то придумал?

Прошли в комнату. Баба Саня шла следом за гостем, неся в руках и поглаживая черного, как сажа, глазастого котенка.

— Вот тут штука какая, — нерешительно начал Сайко. — Помните, вы мне насчет сестры своей говорили? Сходство между вами есть? Понимаете, вы в одиннадцать уже спали. А сестрица, небось, бодрствовала? Может, Борис и спутал ее с вами. А?..

Баба Саня выпустила котенка на пол.

— Да, есть сходство, — подтвердила она. — По возрасту всего на три годочка она младше меня. Только врет Борис! Не верь ему, сынок! Выскользнуть хочет, — вдруг разошлась старуха. — В одиннадцать, выходит, спать завалился, а в час на карете уже подкатил, да?

— А если не врет? Судьбу человека решаем. Может, не он приехал, а к нему?

— И то верно, — согласилась баба Саня. — Какой ни есть, а человек. Так что надобно-то от меня?

— Адрес вашей сестры хочу узнать. Лучше, если телефон имеется.

— Нет, касатик! У нее телефона нет. Но есть у соседей. Напротив аккурат живут. Может, им позвонишь? Все быстрее. Только я их номер не знаю, знаю фамилию и как зовут.

— Ну, и хорошо, — обрадовался Сайко. — По справке узнаем.

…Прежде, чем идти к себе, Седых зашел в лабораторию.

Терпеливо подождал, пока Глинский оторвется от микроскопа.

— Леонид Яковлевич, удалось установить, что это за пыльца под ногтями убитой?

— Конечно. Материалы исследования я передал Нетребо еще позавчера. Пыльца от никеля и искусственного алмаза.

— Ваше мнение?

— Насчет мнений у вас имеется другая служба, — суховато ответил Глинский. — Мое дело выдать материалы исследования…

Седых вошел в свой кабинет ровно в десять. Вызвал Нетребо.

— Почему до сих пор не доложили результаты исследования Глинского по пыльце?

— Разбираюсь.

— Что удалось установить?

— Считаю, что обнаруженная пыльца от маникюрной пилочки.

— Считаете — или точно?

— Как сказать? — выдавил улыбку Нетребо. — По предположению специалистов, никель в сочетании с искусственными алмазами может использоваться для изготовления маникюрных пилочек. Такие маникюрные пилки производит Полтавский завод искусственных алмазов. С заводом связался. Предположение подтвердилось.

— Неужели покрытие пилки настолько слабое, что сдирается от ногтей? — скорее себе, чем Нетребо, задал вопрос Седых.

— Плохо перестраиваются «алмазники». Брачок, — улыбнулся Виктор Ильич. — Разберусь и доложу.