Все страхи мира

— Проиграйте запись ещё раз, — приказал Рикс. Акустик перешёл на другой экран — его собственный был весь в пометках, сделанных жировым карандашом, и он не хотел их стирать и перемотал запись назад на несколько минут.

— Видите, капитан? Неустойчивый… а вот начал оформляться. В этот момент я вызвал вас.

Рикс ткнул пальцем в экран.

— Вы должны были сообщить мне вот в этот момент, старшина. Напрасно потеряно две минуты. В следующий раз будьте повнимательнее.

— Слушаюсь, сэр. — Что ещё мог сказать шкиперу акустик второго класса, которому только что исполнилось двадцать три года?

Рикс вышел из гидролокационной рубки. Клаггетт последовал за ним, одобрительно похлопав акустика по плечу.

— Курс двести семьдесят, скорость пять узлов, глубина пятьсот. Находимся под термоклином, — отрапортовал вахтенный офицер. — Сохраняем контакт со Сьеррой-II на пеленге сто девяносто пять, по левому борту близко к траверзу. Группа слежения и атаки наготове. Заряжены торпедные аппараты номер один, три и четыре. Второй аппарат пуст. Наружные люки закрыты, трубы сухие.

— Дайте мне сведения относительно Сьерры-II.

— Установлен прямой контакт. Цель под слоем температурного скачка, расстояние до цели неизвестно.

— Внешние условия?

— Полный штиль на поверхности, умеренно спокойный слой на сотне футов. Сейчас мы в хорошей изотермической воде. Акустические условия превосходны.

— Первая информация о Сьерре-II. Расстояние примерно десять тысяч ярдов, — послышался голос младшего лейтенанта Шоу из группы слежения.

— Мостик, говорит акустик. Мы опознали Сьерру-II. Это класс 688, американская атакующая подлодка. Оцениваю её скорость в четырнадцать-пятнадцать узлов, сэр.

— Подумать только! — заметил Клаггетт, поворачиваясь к Риксу. — Мы сумели установить контакт с «Лос-Анджелесом» на расстоянии больше десяти тысяч! Кому-то это очень не понравится…

— Акустик, говорит капитан. Мне нужны данные, а не догадки, — прервал его Рикс.

— Капитан, распознать шум подводной лодки на таком фоне — большая удача, — тихо произнёс Клаггетт. В Аляскинском заливе летом полно рыбачьих траулеров и китов, и те и другие издают массу шумов и запутывают акустические дисплеи. — У нас отличный акустик на гидролокационном посту.

— Он получает за это жалованье, помощник. За исполнение своих обязанностей не награждают медалями. Позаботьтесь о том, чтобы у меня была запись, позволяющая установить, не было ли раньше контакта, который он упустил.

На магнитной ленте с записью всегда можно обнаружить что угодно, в зависимости от желания, подумал Клаггетт.

— Мостик, докладывает акустик. Мне удалось прослушать еле слышные обороты винта… По числу оборотов предполагаю скорость в четырнадцать узлов плюс или минус один, сэр.

— Отлично. Вот это уже лучше, акустик.

— Капитан… дистанция может быть несколько меньше чем десять тысяч ярдов… ненамного. Контакт становится более отчётливым… оцениваем расстояние в девять тысяч пятьсот ярдов, курс цели приблизительно триста пять градусов, — доложил Шоу, ожидая, что сейчас ему на голову рухнет небо.

— Значит, расстояние не «больше десяти тысяч ярдов», как вы доложили раньше?

— Нет, сэр, похоже на девять тысяч пятьсот.

— Сообщите, когда снова передумаете, — ответил Рикс. — Снизить скорость до четырех узлов.

— Снизить скорость до четырех узлов, — повторил команду вахтенный офицер.

— Хотите пропустить его вперёд? — спросил Клаггетт.

— Да, — кивнул капитан.

— Закончены расчёты торпедной атаки, — доложили из торпедного отделения. Помощник взглянул на часы. Норма для расчётов легко превзойдена.

— Приятно слышать, — отозвался Рикс.

— Скорость четыре узла, сэр.

— Все, он у нас в руках. Сьерра-II на пеленге двести один, расстояние девять тысяч сто ярдов, курс триста градусов, скорость пятнадцать узлов.

— С ним кончено, — произнёс Клаггетт. Разумеется, подумал он, цель облегчила нам задачу, двигаясь с такой скоростью.

— Это верно. В бортовом журнале такой манёвр будет выглядеть очень неплохо — в графе отчёта о патрулировании.

— Мне это не нравится, — заметил Райан. — Дальнейшее развитие событий может повлечь за собой непредсказуемые последствия.

— Мне тоже, — согласился Банкер. — Разрешаю приготовить боеприпасы на авианосной группе «Теодор Рузвельт».

— Согласен и сообщу об этом президенту. — Райан снял трубку и связался с президентом. В соответствии с условиями сегодняшней игры президент находился на борту самолёта «ВВС-1» над Тихим океаном, возвращаясь из какой-то страны тихоокеанского региона. Роль президента в принятии решений исполнял комитет в Пентагоне. Джек передал свою рекомендацию и ждал теперь ответа.

— Только для самообороны, Деннис.

— Ерунда, — спокойно произнёс Банкер. — Он прислушивается к моим советам.

Райан ухмыльнулся.

— Согласен, но не в данном случае. Никаких наступательных действий, разрешено всего лишь применить оружие для защиты кораблей эскадры.

Министр обороны повернулся к офицеру связи:

— Передайте на «Теодор Рузвельт», что я требую установить боевое патрулирование с воздуха. Информировать меня о появлении всех целей в радиусе свыше двухсот миль. В случае сближения на более близкое расстояние командиру эскадры действовать по своему усмотрению. Для подводных лодок зона прикрытия пятьдесят миль. При её нарушении — атаковать и топить.

— Разумно, — согласился Джек.

— У нас потопили «Вэлли Фордж». — Самым разумным объяснением в этот момент была неожиданная атака советской подводной лодки ракетами класса «корабль — корабль». Представлялось, что часть кораблей русского флота действует по своей собственной инициативе или по крайней мере исполняя приказы, поступающие не из Москвы. Затем положение ухудшилось.

— Поступила информация по «горячей линии». Только что произведено нападение на полк стратегических сил сдерживания… на базу межконтинентальных ракет SS-18 в Средней Азии.

— Поднять все стратегические бомбардировщики, готовые к вылету! Джек, сообщите президенту, что я отдал такой приказ.

— Связь вышла из строя, — послышалось из динамика. — Радиоконтакт с «ВВС-1» прерван.

— Какая ещё информация у нас имеется? — спросил Джек.

— Это все, что нам известно, сэр.

— Где сейчас вице-президент?

— На борту «Летком-2», в шестистах милях к югу от Бермудских островов. «Летком-1» следует в четырехстах милях впереди «ВВС-1», готовится совершить посадку на Аляске, где президент сменит самолёты.

— Аляска… недалеко от России… возможен перехват. Маловероятно, если только это не миссия камикадзе, без необходимости возвращения, — рассуждал вслух Банкер. — Впрочем, они могли заранее направить туда советский корабль, вооружённый ракетами класса «земля — воздух»… Итак, обязанности Верховного главнокомандующего временно исполняет вице-президент.

— Я считаю, сэр…

— Пока я руковожу действиями, Джек. Президент либо в опасности, либо с ним отсутствует связь. Министр обороны отдал приказ: во главе страны находится вице-президент до тех пор, пока не восстановлена связь, надёжность которой проверена голосом и условным кодом. Вооружённые силы переводятся в состояние боевой готовности номер один моей властью.

Вот чего уж никак не отнимешь у Денниса Банкера, подумал Райан, он всегда остаётся лётчиком-истребителем. Мгновенно принимает решения и затем следит за их исполнением. К тому же обычно бывает прав, как и в этом случае.

Досье на Райана было увесистым, почти в пять дюймов толщиной. Гудли разместился за ним в своей крохотной комнатёнке на седьмом этаже. Полдюйма занимала информация о биографии Райана и многочисленные допуски. Сведения о научной деятельности достаточно впечатляющие, особенно докторская диссертация по истории, которую он защищал в Джорджтаунском университете. Джорджтаун, подумал Гудли, это, конечно, не Гарвард, но всё-таки весьма уважаемый университет. Первая работа, подготовленная Райаном для ЦРУ, составляла часть программы «Молодые выпускники», инициатором которой был адмирал Джеймс Грир. Она называлась «Агенты и агентства» и рассматривала вопросы терроризма. Поразительное совпадение, решил Гудли, имея в виду то, что случилось позже.