Заложники обмана

– Да. – Ответ прозвучал без промедления.

– В таком случае переведите немедленно деньги на Швейцарский банк в Берне, на персональный счет номер 4873180. Вы записали?

– Да. Но здесь уже больше четырех часов, а банки закрываются в три.

– Не играйте со мной в дурачки, мистер Дарнинг. Мы оба с вами знаем, что время не играет роли для международного электронного перевода денег. Я позвоню в мой банк точно через час.

Если деньги будут у меня на счете, я сообщу вам информацию. Если нет, забудем об этой истории.

– Откуда мне знать, что вы не заберете деньги и не смоетесь?

– Знать вы не можете. Но я предлагаю вам проявить доброе старомодное доверие. Воздайте ему должное. Кроме того, вы не тот человек, которого я хотела бы иметь в качестве преследователя всю оставшуюся жизнь. Приятно было поговорить с вами.

Мэри Янг повесила трубку.

Ладони у нее вспотели, а в желудке творилось нечто немыслимо скверное. Она открыла большую черную яму и угодила в самую ее середину. Но все же ей казалось, что она справилась с задачей. За это надо прежде всего поблагодарить Джимми Ли: он рассказал ей о номерных заграничных счетах и их великой и многообразной пользе. Он и помог ей открыть этот вот скромный счет, утверждая, что когда-нибудь она будет ему очень признательна.

Она сейчас и была признательна.

Через несколько часов я стану богатой.

Глава 28

Полет из Рима занял меньше часа; Джьянни Гарецки и Мэри Янг оказались в аэропорту Неаполя сразу после полудня.

Они почти не разговаривали во время полета. Короткая римская идиллия вдруг показалась далекой и нереальной, улеглось и первоначальное возбуждение, вызванное тем, что они обнаружили Витторио. Оно уступило место более трезвой мысли о том, каков окажется результат непосредственной встречи с Баттальей.

Что касается Мэри Янг, то ее двуликое участие в деле давало повод для удвоенных забот.

Пока Джьянни нетерпеливо препирался и заполнял бланки возле стойки прокатной фирмы Хертца, Мэри скрылась с глаз подальше и отыскала телефоны-автоматы.

Первый звонок она сделала в Швейцарский банк в Берне.

Добившись, чтобы ее связали с администратором, говорящим по-английски, Мэри удостоверила свою личность при помощи секретного буквенного шифра и номера счета. Затем с до боли пересохшим горлом задала главный вопрос:

– Будьте любезны сообщить, переведены ли за последние несколько часов какие-либо деньги на мой счет?

– Подождите, пожалуйста, одну минуту, – ответил швейцарский банкир на отличном английском языке с выговором бывшего студента Оксфорда.

Наступило молчание, во время которого Мэри ясно представляла себе быстрые, напрактикованные пальцы, летающие над клавиатурой компьютера.

– Мадам?

– Да?

– Был сделан единственный перевод. Получен по телеграфу точно в четырнадцать часов тридцать семь минут стандартного времени.

Рот у Мэри превратился в пустыню. Она попыталась извлечь хоть немного слюны, но там был только песок.

– Какова сумма перевода?

– Ровно один миллион долларов. Американских.

– Очень вам признательна.

– Приятно услужить вам, мадам.

Медленно, словно в трансе, она повесила трубку.

И почувствовала, как что-то в ней опустилось, потом поднялось. Снова опустилось и снова поднялось.

Так до тех пор, пока она не засунула себе в рот сжатый кулак. Тридцать лет промелькнули у нее в голове, словно видеолента, с дикой скоростью; она увидела тысячу отвратительных вещей, которые ей приходилось делать, чтобы выжить, и которые она никогда не будет делать снова.

Но тут словно глухой и сильный удар вернул ее к реальности.

Время платить.

Было поздно, однако она знала, что министр юстиции непременно будет ждать ее звонка. Он ответил сам:

– Дарнинг.

– Как видите, я не забрала деньги и не сбежала.

Генри Дарнинг рассмеялся, и смех его звучал на удивление тепло и непринужденно.

– Я это ценю, – сказал он.

– Вам бы стоило научиться больше доверять людям.

– Боюсь, что моя профессия не располагает к доверию. Я юрист. Но все же я попробую, Мэри.

Как мило. Я теперь для него просто Мэри.

– О’кей, заметано, – пошутила она. – Витторио в Позитано, в Италии. У него жена и сын, живет он под именем Питер Уолтерс.

Последовало долгое молчание. Когда Дарнинг заговорил снова, голос у него сел от волнения.

– Благодарю вас. Это очень важно для меня.

– Понимаю. Вы уже доказали мне насколько.

– Деньги ничто по сравнению с этим.

– Но не для меня, мистер Дарнинг.

– Скажите, Мэри, вы и Джьянни уже успели повидаться с Витторио?

– Нет.

– Когда вы предполагаете его увидеть?

Перед ее глазами словно вспыхнул предупреждающий сигнал.

– Я не знаю. Это зависит от Джьянни.

– Ладно, тогда сделайте себе большое одолжение. Не приближайтесь к Батталье еще по крайней мере двадцать четыре часа. Я не могу вам сказать больше ничего, кроме этого. Но верьте моему слову, так будет лучше для вас обоих. – Дарнинг снова засмеялся самым приятным образом. – Вот видите, теперь ваша очередь проявить доверие. Спасибо еще раз, Мэри, – сказал он и повесил трубку.

Мэри ощутила, что почему-то верит ему. Во всяком случае, ей-то нечего терять.

Она купила несколько туристских брошюрок о Капри… короткая поездка на пароходике из Сорренто… К тому времени как Мэри Янг присоединилась к Джьянни у стойки Хертца, она уже составила план продолжения медового месяца.

У Джьянни не было возражений. Он научился ценить радости. Отказываться не стоило.

Глава 29

Генри Дарнинг набрал личный номер Карло Донатти через несколько секунд после того, как переговорил с Мэри.

Его разговор с Донатти был загадочным и кратким. Под конец они условились встретиться ровно через два часа в мотеле возле аэропорта Ла-Гардиа.

Министр юстиции явился в избранную для встречи комнату на пятнадцать минут раньше условленного срока. Однако Дон Карло Донатти был уже там и ждал его, включив, как обычно, радио на полную громкость, – чтобы обезопасить разговор от “жучков” и прочих подслушивающих устройств.

Они обменялись традиционными объятиями и приветствиями на самых повышенных тонах, но глаза у обоих оставались холодными.

– Очень любезно с вашей стороны, Дон Карло, явиться по первому зову. Я это ценю.

– Речь шла о важном.

– Совершенно верно. Я нашел Витторио Батталью.

Дон медленно опустился в кресло.

– Где?

– В Италии. Более точно – в Позитано. Я полагаю, он живет с женщиной, с которой должен был покончить по моему поручению девять лет назад. У них есть ребенок. Мальчик.

– Под каким именем они живут?

– Уолтерс. Питер и Пегги Уолтерс.

– Кто их отыскал?

– Предполагаю, что вы это знаете, – помедлив, ответил министр.

Донатти распростер кисти рук ладонями вверх.

– Гарецки и Мэри Янг, – сказал министр.

Дон чуть-чуть приподнял брови:

– Значит, Джьянни его таки нашел. – Эта мысль явно удивляла и даже забавляла Донатти. – Стало быть, вы купили китаянку?

Дарнинг проигнорировал вопрос.

– Чрезвычайно важно время, Карло… Если это можно сделать быстро, не более чем за восемнадцать часов… тогда все к лучшему для всех заинтересованных сторон. Можно это уладить?

– Все можно уладить. Но к чему так спешить? Что случится, если на это уйдет несколькими часами больше?

– Тогда твоего мальчика Джьянни и китаянку скорее всего тоже придется уничтожить.

– Не понимаю.

– Они тоже направляются в Позитано. И пока что не знают, что им могут рассказать Батталья и его жена.

– А вы не хотите, чтобы они рассказали?

– Ни им и никому другому. – Министр посмотрел на Донатти. – В этом-то и все дело, Карло.

– Разумеется. – Донатти произнес это слово очень мягко, словно прозвучи оно резче, причинило бы ему боль. – Дело будет сделано, – продолжал он. – Это сидит во мне, как заноза. Витторио заставил меня чувствовать себя дураком. Нам с вами обоим станет легче, когда с этой историей будет покончено.