Вариант для криминала (СИ)

плоть, ведьм, крадущих младенцев, змей, вылезающих из бледных сухих черепов. На

алтарях мерцали курильные палочки, зажженные монахами, лоснились закопченные

человекообразные фигурки с птичьей головой и лошадиной головой на темени.

Выйдя из пещеры, Высокий осмотрелся, надеясь увидеть своих помощников. Был

полдень. Где-то наверху светило яркое солнце. Здесь стоял полумрак, и было холодно. На

камнях и на листьях кустарников с подтаявших сосулек редко и методично опадали капли.

Стук капель и шуршание ползучих гадов в перегнивших листьях сливались с очень тонким

свистящим перезвоном, который стоял в воздухе от тяжелых шагов по гравию. Казалось,

он повторялся многократно, уносясь в высоту. Высокий продвинулся еще с полмили

вперед и обнаружил, что пришел снова к входу в Общину буддистов.

Тэд и Гарди

Тэд вошел в кабинет своего начальника, молча сел в сторонке на мягкий стул и, пока

Гарди копался в бумагах еще не готовый к разговору, равнодушно принялся разглядывать

за окном зеленые верхушки эвкалиптов, поверх них вдали серо-фиолетовую полосу

океана, придавленную тяжелым июльским небом. Цвет водного пространства говорил о

том, что погода в ближайшие сутки вряд ли изменится и жара днем будет такой же

томительной, какой держится уже неделю.

– Извини меня, что я тут завозился, – проговорил Гарди, не глядя на Тэда и складывая

бумаги в папку, – начни с Томаса. Оправдывает ли он свою временную свободу, какую ему

подарил Билли Гроунд, передав его нам? Он знает, что по всем статьям ему полагается

пожизненное?

– Обязан знать. Подписывал протокол. Эти цифры не произносите вслух, сэр, – Тэд

положил перед Гарди обрывок бумаги, на котором Томас ручкой вывел цифры. – Лучше

запомните и сожгите.

– Прекрати, Тэд! Как ты думаешь, я позволил бы кому-либо хозяйничать у себя в

кабинете, устанавливать подслушивающие устройства? Бред.

– И все же сделайте, как сказал мне агент Т-2. Чтоб потом не было причины.

– Ладно, как скажешь, – Гарди несколько раз просмотрел цифры, задерживаясь секунду

на каждой, взял зажигалку, подставил бумажку пламени и положил в пепельницу. –

Спасибо, Тэд. Значит, у нас появилось два варианта использовать это. Первый – возможно,

зашифрован весь набор цифр, второй – он является кодом для открытия подробной

информации. Посмотрим, что скажут специалисты-шифровальщики. Теперь самое

главное. Внедрение Томаса в группу террористов «Кобра». Или откровенно посадить на

хвост ничего не знающего, но полезного для них рецидивиста, чтобы точно узнать их

дислокацию.

56

– Агент Т-2 доложил, что мы уже на полпути. В первый контакт с Томасом был им

внедрен эпизод с оружием. Эти трое предстали Томасу в состоянии аффекта после

воздействия на него Т-2, они, сами того не подозревая, оставили в памяти телефонного

аппарата Томаса свои кодовые цифры для оперативных встреч. Поэтому второй вариант

отпадает. Количество цифр больше любого телефонного в Miami. Понятно, что это не

мешает телефонной станции соединять абонента. Остальные четыре последние цифры как

раз принадлежат конкретно адресату, давшему их, допустим, главарю «Кобры». Точность

цифр была проверена бессознательным телефонным набором Томаса, когда тот был

принужден агентом Т-2 позвонить ему, чтобы освежить в памяти адрес своей

соблазнительницы. Их у него, как вы знаете, по округу Дэйд три. Намечалась четвертая.

– Три… три трупа необыкновенно красивых супер-секс-девочек! – с презренной

улыбочкой подчеркнул Гарди.

– Верно. Так вот, после разговора по телефону с агентом Т-2, Томас в просоночном

состоянии под сильным воздействием аффекта решил набрать запомнившийся ему номер,

принимая его за номер телефона вчерашней своей соблазнительницы. Ему ответил

автоответчик диспетчера «Кобра». Текст автоответчика, я думаю, играет роль рабочей

проверки благополучия и неизменности обстановки для террористов «Кобры». Нервная

система Томаса была на пределе, и в силу своей натуры он ринулся отомстить будущей

жертве своим варварским способом за измену. Дальнейшее вам, сэр, полагаю не

интересно.

– Да, конечно, – проговорил Гарди, удовлетворенно потирая руки, словно подставил их

фену просушить после мытья, – очень хорошо. Теперь обсудим подробности нашего с

тобой конфиденциального дела. Во-первых, можно использовать Томаса с минимальным

твоим участием и в этом деле. Все должно произойти естественно. Само собой. Я

расскажу, как это нужно сделать.

– В какой роли?

– Полагаю, Тэд, ты понимаешь, что с нашей стороны здесь, как я выяснил, влекущих

каких-нибудь серьезных последствий с точки зрения государственных позиций, нет. Я

связался с президентом Международной Ассоциацией Биоэнергетики, моим приятелем, он

заверил, что в течение этой недели оригинал документа будет у него, а, следовательно – у

нас. Мы обязаны тут же в строжайшей секретности, обеспечив соответствующую охрану,

этот документ самолетом перебросить в Сан-Франциско и отдать лично в руки

определенному лицу в филиале Ассоциации. Это частное дело Ассоциации. Им это очень

нужно. Ну и пусть себе. Нас интересует только наш заработок. Естественно, мой приятель

ни в коем случае не должен даже догадываться о нашем плане. Скорей всего, они сделают

себе копию. Мы не знаем. Оригинал, который нам доставит Ассоциация, передадим

твоему Евгению. Расчет по выполнении задания. Инструкции от Евгения ты уже получил.

– Все хорошо, кроме одного, – заметил Тэд, – как и чем вы будете оправдываться перед

своим приятелем в Ассоциации Биоэнергетики?

– Не велика потеря. Скажем, в воздухе что-нибудь произойдет с самолетом. На этот

случай ни у кого нет гарантий. Ведь Евгений дал письменное обязательство в лице КГБ

СССР о возмещении расходов и убытков.

– Не очень гуманно, – пожал плечами Тэд. – Может быть, придумаем что-нибудь без

жертв?

– Может быть… – согласился Гарди.

– Гарди, получается так, что мы выглядим не лучше террористов «Кобры».

– Ладно, ладно, дорогой Тэд, – успокоил Гарди, миролюбиво усмехаясь, – я знаю твою

девственную честность. Этим своим качеством ты мне очень нравишься. Попробуем

сделать несколько гуманней. С наименьшими потерями. А пока разойдемся по углам. С

Богом, – он протянул Тэду руку, что бывает с ним редко, и тепло провел к двери.

*

57

Раньше такой тоски не замечал. Не было ее даже в те грустные минуты, когда

приходили безнадежные мысли о семье, о Виктории, о детях, которые могли быть у них.

Иллюзия несуществующего в воображении семейного уюта, когда приходила к сознанию

жестокая реальность, превращалась в шутку. Такую легкую, незаметную, милую шутку.

Шутку внутреннего монолога, только для себя. Шутка сама по себе возникала и так же

незаметно исчезала из сознания. Видно, тайно сохраняла его покой. Хотя Тэд в покое не

нуждался. Он просто не любил покой. Он любил Викторию.

Сегодня с ним происходило что-то не как обычно. Не хотелось строить в своем

воображении картины несбыточных сцен, не хотелось оправдывать время, что наступит

другое, специально для него и Виктории, не шла в голову обычная шутка, оправдывающая

их отношения. Просто была апатия. Гнилая апатия. Появилось отвращение к себе и к тому,

что нужно было делать во чтобы то ни стало. Нужно было идти к Виктории, но не

хотелось, словно там у нее он еще добавит тоски и тогда уж точно переполнит

накопившееся и так через край отвращение к себе. Нужно было говорить с ней, пытаться

разбудить в ней хоть какие-нибудь чувства – не хотелось, потому что это оказалась лишняя

мера скрытного терпения самосъедания. Нужно было найти этому оправдание – тоже не