Все страхи мира

И в этот момент Марвин открыл глаза. Они смотрели куда-то вдаль, он просто не успел понять, что с ним произошло. Расселл попытался поднять руки, но навалившиеся на него мужчины прижали его к полу и не дали шевельнуться. Он приоткрыл рот, но не произнёс ни звука. Затем взгляд его, похожий на упрёк, упал на Госна, глаза подёрнулись плёнкой и наконец закатились. Тем временем Куати с Госном старались отстраниться подальше, чтобы не испачкаться в крови, которая текла в канавках между плитками пола. Ибрагим убрал полотенце. Теперь кровь едва сочилась из ран и можно было больше не беспокоиться. Полотенце, однако, насквозь пропиталось кровью. Госн бросил его в ванну. Куати передал ему другое.

— Надеюсь, — Бог смилуется над ним, — тихо произнёс Госн.

— Он был язычником, — заметил Куати. Для сожалений было уже слишком поздно.

— Разве он виноват, что не встретил благочестивого человека на жизненном пути?

— Надо вымыться, — сказал Куати. В кухне было две раковины. Каждый тщательно вымыл руки, затем они проверили, нет ли следов крови на костюмах. Пятен не оказалось.

— Что будет со зданием мотеля после взрыва? — спросил Куати.

Госн задумался.

— Мотель недалеко от стадиона… он окажется за пределами огненного шара, но… — Госн подошёл к окну и чуть раздвинул шторы. Он отчётливо видел стадион, и было нетрудно понять, что произойдёт со зданием мотеля, находящимся в поле видимости. — Термическая волна сожжёт его, а затем сила взрыва сравняет с землёй. От здания ничего не останется.

— Ты уверен?

— Совершенно уверен. Результат взрыва ядерной бомбы предсказать несложно.

— Отлично. — Куати собрал все документы и бумаги, по которым их можно было бы опознать. До сих пор они с Госном пользовались ими, но скоро придётся проходить таможенный контроль, и не следовало излишне искушать судьбу. Все это они бросили в корзину для мусора. Госн взял чемоданы и отнёс в машину. Затем они ещё раз проверили комнату. Куати сел в автомобиль. В последний раз Госн запер номер и повесил на дверную ручку табличку с надписью «ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ». До аэропорта было недалеко, а самолёт отправлялся через два часа.

Нескончаемые автостоянки у стадиона быстро заполнялись. До начала матча оставалось ещё три часа, но, к удивлению Доукинса, стоянка для особо важных лиц была заполнена. Началось шоу, проводящееся перед игрой. Доукинс увидел, как по стоянке ходит группа телевизионщиков. Они брали интервью у болельщиков «Викингов», превративших половину автостоянки в гигантский пикник. От поспешно установленных грилей поднимался белый пар. Доукинс знал, что все болельщики «Викингов» слегка чокнутые, но это было уж слишком. Стадион находился совсем рядом — можно было войти внутрь и пить, и есть что угодно, сидя на мягких креслах при двадцати градусах тепла, — но нет, им хотелось продемонстрировать своё здоровье и выносливость, хотя на улице было ниже десяти градусов мороза. Доукинс был лыжником и платил за обучение в колледже, работая в лыжном патруле на одном из склонов Аспена. Он знал, что такое холод, и понимал ценность тепла. Произвести впечатление на мороз нельзя, как ни старайся. Воздух и ветер просто не замечают этого.

— Ну как дела. Пит?

Доукинс обернулся.

— Все в порядке, сержант. Все, кто был в списке, уже приехали.

— Я заменю тебя на несколько минут. Зайди внутрь и погрейся. В комнате службы охраны можешь выпить кофе.

— Спасибо.

Доукинс понимал, что согреться и выпить что-нибудь необходимо. Ему придётся мёрзнуть на протяжении всего матча, патрулируя автостоянку, чтобы никто не украл вещи из автомобилей. Полицейские, одетые в штатское, были повсюду, но они следили только за карманными ворами и теми, кто спекулировал билетами, так что почти все войдут внутрь стадиона, чтобы наблюдать за матчем. Единственным оружием Доукинса было радио. Этого следовало ожидать, подумал он, раз прослужил в полиции меньше трех лет. Доукинс все ещё считался едва ли не новичком среди полицейских. Он пошёл вверх по пологому склону, направляясь к стадиону, и по пути миновал маленький фургон телекомпании Эй-би-си, который пропустил совсем недавно. Полицейский заглянул внутрь и увидел там видеорекордер «Сони». Странно, подумал он, но рекордер ни к чему не подключён. Доукинс не мог понять, куда исчезли оба техника, однако ему так хотелось выпить кофе. Даже тёплое нижнее бельё не может полностью защитить от холода, и Доукинсу казалось, что ему ещё никогда не было так холодно.

Куати и Госн вернули автомобиль, взятый напрокат, и поехали на автобусе в аэропорт. Там они сдали чемоданы в багаж и отправились проверить, как обстоят дела с их рейсом. Им сообщили, что рейс авиакомпании «Америкэн» МД-80 в Даллас-Форт-Уэрт задерживается. Служащий авиакомпании объяснил им, что причиной того погода в Техасе. На посадочной полосе аэропорта лёд от снегопада, который миновал Денвер прошлой ночью.

— Но мне нужно совершить где-то пересадку, чтобы попасть в Мексику. Может быть, вы поможете выбрать другой рейс? — спросил Госн.

— Да, у нас есть рейс, вылетающий в Майами в то же самое время, что и ваш рейс в Даллас, теперь отложенный. Вы можете лететь через Майами. — Девушка посмотрела на экран своего компьютера. — В Майами придётся час подождать, зато в Мехико-Сити вы прилетите с опозданием всего на пятнадцать минут.

— Не могли бы вы перевести меня на этот рейс? Мне нужно обязательно попасть в Мехико-Сити, чтобы пересесть там на другой самолёт.

— Оба билета?

— Да, пожалуйста.

— Никаких проблем, — улыбнулась девушка, глядя на экран компьютера. Интересно, уцелеет ли она после взрыва, подумал Госн. Огромное окно из цельного стекла выходило в сторону стадиона, и даже на таком расстоянии взрывная волна… Может быть, уцелеет, если успеет скрыться за стойкой. Но к этому моменту она уже лишится зрения от ослепительной вспышки. Жаль, у неё такие прелестные тёмные глаза. — Вот, пожалуйста. Я позабочусь о том, чтобы ваши чемоданы тоже перенесли на этот рейс, — пообещала она. Это обещание Госн выслушал скептически.

— Спасибо.

— Посадка будет производиться вон там. — И она показала рукой.

— Благодарю вас ещё раз.

Девушка смотрела им вслед. Молодой парень выглядит очень симпатичным, подумала она, но его старший брат — или босс? — кажется мрачным. Может быть, он не любит летать.

— Ну? — спросил Куати.

— Рейс с пересадкой в общих чертах совпадает с нашим графиком. Мы потеряем пятнадцать минут в Мехико-Сити. Плохая погода охватила всего лишь часть южных штатов. У нас больше не будет трудностей.

В здании аэропорта пассажиров почти не было. Те, кто хотел вылететь из Денвера, решили, очевидно, отправиться более поздними рейсами, чтобы успеть посмотреть матч по телевидению. То же самое, подумал Ибрагим, относится и к пассажирам на прибывающих в Денвер самолётах. В зале вылета находилось не больше двадцати пассажиров.

— И вот здесь тоже их маршруты не совпадают, — сказал Гудли. — Более того, мне кажется, мы можем определённо сказать, что у нас есть доказательства.

— Какие именно? — спросил Джек.

— Нармонов на прошлой неделе был в Москве всего два дня, в понедельник и пятницу. Вторник, среду и четверг он провёл в Латвии, Литве, Западной Украине и затем побывал в Волгограде, занимаясь вопросами местной политики. Пятницу можно не считать, потому что именно в этот день пришло сообщение из Москвы. Зато весь — или почти весь — день понедельника наш друг провёл во Дворце Съездов. Мне кажется, на прошлой неделе они не встречались, но из письма следует, будто такая встреча состоялась. По-моему, это ложь.

— Покажи мне свои данные, — сказал Джек. Гудли разложил материалы на письменном столе Райана. Вместе они сравнили даты и маршруты.

— Да, это очень интересно, — заметил Джек через несколько минут. — Ну и сукин сын этот Кадышев!

— Убедительно? — поинтересовался Гудли.