Инстинкт убийцы

— Но как? Как он это узнал?

— Очень просто. Из газет, из слов Джесс репортерам, кто теперь скажет? Убив Ловенталя, он явно перестарался и теперь, поняв, что мы сели ему на хвост, запаниковал и в спешном порядке уехал.

— Но, он оставил кровь в ванне, своего кота и все запер. Я не знаю, однако, мне кажется, он собирается вернуться.

— Мы должны были прислушаться к Джесс. Сейчас все было бы по-другому, — сокрушенно заметил Отто.

— Да, инсценировав самоубийство Ловенталя, эта мразь ловко обвела нас вокруг пальца.

— Нас, но только не Джесс. Она знала. Она знала — это, всего-навсего, обман, и пыталась убедить в этом меня. И до убийцы как-то дошло, что Джессика знает правду, и он понял — главную опасность для него представляет она.

— Ты слишком спешишь с выводами, Отто.

— Ты думаешь? Господи, хотел бы я, чтобы это было, действительно так.

К дому подъехали машины полиции и ФБР, ослепительным светом фар извещая о своем прибытии. Баутин повернулся к Бруэру и печально произнес:

— Если бы я только знал, где она сейчас.

— Возьми себя в руки, Отто. Садись в мою машину и поезжай в гостиницу Линкольн. Может быть, она уже там. Вот увидишь, все будет в порядке.

— Я уже выслал туда машину, черт возьми. Но никто не может ее найти.

В кабинете Матисака, там, где он писал свое письмо Джессике Коран, бумага на огромном дубовом столе была забрызгана кровью, и лежала точно такая же ручка, какую обнаружили в доме Ловенталя.

— Ни к чему не прикасайся, — предупредил Отто. — Все должен осмотреть специалист. Я уверен, это та же кровь, которой написано и письмо Джесс.

— Чернильница, — Бруэр вспомнил историю с письмом, написанным кровью.

— Точно такие же принадлежности были обнаружены и у Ловенталя.

Взяв чернильницу через носовой платок, Баутин приподнял ее и принюхался.

— Да, это кровь.

— Парень и в самом деле помешанный.

— Ему, наверное, плохо спится, если он не пускает кому-нибудь кровь, — Баутин был уже сыт всем этим по горло. Он поставил чернильницу на лист промокательной бумаги.

— Проследи, чтобы наши парни ничего здесь не упустили, позаботься об этом. Воспользуйтесь обычным…

— Мы все сделаем, Отто.

— И запись телефонных звонков. Из них о многом можно узнать.

— Хорошо.

Баутин совсем пал духом, плечи его поникли, и он чувствовал, что вампир нанес ему еще один удар. Отто медленно побрел к выходу, на свежий воздух, где смог, наконец вдохнуть полной грудью. В доме Матисака было душно и тепло, как в турецкой бане.

Болезнь убийцы, как говорила Джессика, заставляла его постоянно находиться в тепле. Да, сейчас для этого подонка настанет горячее времечко, подумал Отто. Но страх и беспокойство за Джессику заглушали все другие мысли, поэтому, найдя машину Бруэра, Отто еще раз связался с центральным полицейским управлением, чтобы выяснить, знал ли хоть кто-нибудь в этом городе, где находится сейчас Джессика Коран.

ГЛАВА 29

Джессика изо всех сил боролась с действием наркотика, где-то в тайниках ее сознания теплилась надежда, что убийца предпочитает препарат с мягким воздействием, который позволит ей оставаться в сознании до тех пор, пока из нее не вытечет последняя капля крови.

Воспаленный мозг девушки рисовал образы уродливого Гэмбла и другого, более высокого мужчины, которые лапали ее. Джессика хотела вырваться из этого ада, вернуться к сознанию, молясь лишь о том, чтобы не нашли и не забрали ее пистолет.

И с этой мыслью к ней возвратились ощущения.

У нее началась клаустрофобия [36], она ощутила на своей груди что-то тяжелое, словно какое-то кошмарное существо сидело на ней и сосало ее грудь. Джессика поняла, что ее сдавливает Гэмбл, который получил несказанное удовлетворение, порвав на ней блузку.

Все внутри Джессики сжалось от омерзения, она услышала голос того, другого:

— Достаточно, Гэмбл.

— Я еще с н-ней н-не з-закончил.

Девушка почувствовала, как Гэмбл расстегнул на ней слаксы и пытается их снять.

— О Б-боже, — вдруг простонал Гэмбл. — Ч-ч-что это?

— Пистолет, идиот. Он был у нее все время.

— Она м-могла м-меня з-з-застрелить?

— Слезь с нее и возьми пистолет. Дай его мне, — потребовал вампир.

Гэмбл рванул на себя кожаную кобуру, как раз в тот момент, когда Джессика попыталась выхватить пистолет. Но девушка почувствовала, как что-то, напоминающее кирпич, ударило ее по лицу. Это оказалась подошва туфли — и она снова потеряла сознание.

— Подготовь ее, — приказал Матисак.

— Я еще с н-ней н-не з-закончил.

— Нет, закончил, черт бы тебя побрал. Гэмбл, опусти же этот проклятый пистолет.

— Т-ты обещал м-м-мне.

— Хорошо, хорошо, но мы не можем торчать здесь всю ночь, Гэмбл.

Матисак вовсе не желал, чтобы в этой женщине обнаружили сперму Гэмбла. Ему не хотелось, чтобы еще один рьяный криминалист задался вопросом: почему последняя жертва чикагского вампира была изнасилована. Матисак разработал исключительный план, согласно которому вампирами, в конечном итоге, должны оказаться два человека — Ловенталь и Гэмбл. Теперь, когда Ловенталь покончил с собой, Гэмбл приходит к выводу, что не может больше заниматься подобными делами один, несмотря на отчаянную попытку убить доктора Коран также, как и предыдущие жертвы. Если же маленький член этого извращенца проникнет в эту женщину и оставит в ней свои следы, ее сослуживцы смогут выяснить, где она находилась, что было для самого Матисака не слишком-то блестящей перспективой.

Однако, сейчас Гэмбл стоял абсолютно голый, выставив напоказ свои уродливые формы, его возбужденный член указывал на Матисака так же откровенно, как и кольт 38-го калибра, принадлежавший Коран. Нет, этот человек явно сумасшедший. На какой-то миг Матисак даже подумал, что Гэмбл вот-вот выстрелит в него.

Ему не составило особого труда уговорить этого слабоумного придурка «разделить» женщину. Матисак был в курсе всех фантазий, склонностей и извращений Гэмбла. В отличие от Мэтта, которого вовсе не интересовал секс, этот человек был настоящим сексуальным извращенцем.

— Ладно, ладно, Хиллари, ты прав.

— И я не хочу! Не хочу, чтобы ты торчал здесь все это время! — свое заявление Гэмбл подкрепил взмахом пистолета и неожиданно даже перестал заикаться. — Обожди в другой комнате.

— Конечно, конечно, Хиллари, — Матисак повернулся, собираясь сделать то, что ему велели. — Занимайся ею сколько хочешь.

— Похоже, это будет лучшая ночь в моей жизни! — воскликнул Хиллари Гэмбл. — Она такая красивая!

— Да, да, это действительно так.

Матисак закрыл за собой дверь, чтобы позволить Гэмблу окончательно расслабиться, он нервно ходил по комнате, потирая подбородок рукой в резиновой перчатке. Потом вытащил свой собственный пистолет.

Когда Матисак вновь вошел в комнату, он увидел, что Гэмбл набросился на женщину, как свинья на корыто, и представлял собой отличную мишень. Но Мэтт считал, что лучше перестраховаться. Внимательным взглядом он окинул комнату, пытаясь обнаружить пистолет, но тот, должно быть, закатился под диван, рядом с которым на полу лежала женщина, придавленная тяжестью тела Гэмбла. Она уже снова начинала сопротивляться, пытаясь сбросить с себя маленького уродца, когда вдруг ее рука нащупала лампу и с силой опустила ее на голову Гэмблу.

Джессике удалось столкнуть его с себя, она вскочила и выбежала в коридор. Матисак бросился за ней вслед, крича, что будет стрелять, если она не остановится. Обернувшись, девушка взглянула на него, все еще пребывая под действием наркотика, но ужасаясь виду вампира. Однако она нашла в себе силы, чтобы ответить на блеф убийцы.

— Ты не будешь в меня стрелять. Ты побоишься израсходовать понапрасну мою кровь.

— Я сделаю это.

Девушка отчаянно цеплялась за последний шанс, понимая, что оставшись в этом сумасшедшем доме, встретит здесь свою смерть. Она бросилась к двери, ожидая в любой момент услышать грохот выстрела. Джессика успела почувствовать прохладу ночного ветерка на своих обнаженных ногах и груди, и закричала, но в это время на нее обрушилось, словно огромный валун, тело убийцы, выталкивая ее на грязный, заросший сорной травой задний дворик Гэмбла. На какой-то миг в поле зрения Джессики попал фургон, который и помог заманить ее в ловушку. Тело девушки сотрясала сильная дрожь, она не успела перевести дыхание, как рука в перчатке схватила ее за горло, и дребезжащий голос убийцы проскрипел ей на ухо: