Убийца (Выродок)

Он побледнел еще сильнее.

— Значит, подъедал у них, верный мой товарищ? Ай-ай-ай… Нехорошо.

— Послушай, Капут…

— Да я слушаю, слушаю… Но ты только обещаешь, а сам ничего не говоришь.

— Меня заставляли… Ассоциация возложила на меня эти обязанности еще при Кармони. Пойми…

— Я понимаю.

— На их месте ты бы тоже направил сюда своего человека…

— Разумеется.

— Вот видишь! — обрадовался он.

— Пауло, я вижу только то, что я не на их месте, а на своем. И с моей точки зрения ты просто скотина и вонючий стукач.

— Зачем ты так, Капут!

Я протянул ему телефонную трубку.

— Ну-ка, позвони еще раз в «Карлтон». Скажи своему Мейерфельду, что я веду себя как-то странно и что тебе нужно срочно с ним увидеться. Где вы обычно встречаетесь?

— Когда как…

— Что это за тип?

— Партнер Каломара… Он представляет интересы крупных американских промышленников, которые участвуют в торговле порошком. Он что-то вроде связного Организации.

— Ладно. Звони.

Его указательный палец дрожал, вращая диск, и в первый раз он даже ошибся. Какой-то записанный на магнитофон мужик начал бубнить, что по данному номеру абоненты не проживают; для огромного отеля это было бы, мягко говоря, удивительно!

— Успокойся, Пауло, — посоветовал я. — С перепугу ничего толкового не сделаешь…

Он постарался взять себя в руки.

— И говори естественно, ладно, дружище?

— Да, да, хорошо!

Он снова попросил телефонистку соединить его с Мейерфельдом. Я взял наушник и сразу же узнал ледяной голос моего таинственного собеседника.

— Это Пауло, — произнес мой «помощник».

— Что у тебя?

— Он выглядит встревоженным… Он готовит деньги, но я не знаю, для вас или для того, чтобы смыться… Я не могу долго говорить: он близко…

Я был доволен. Пауло говорил как раз то, что нужно. Башка у него все-таки работала что надо.

— Нельзя ли нам встретиться?

— Можно, — сказал Мейерфельд.

— Где?

— Приезжай сюда!

Я скорчил гримасу, но давать Пауло новые указания было же поздно.

— Хорошо, — пробормотал он и повесил трубку.

Мы постояли друг напротив друга. Он понимал, что в его жизни наступает опасный поворот.

— Ты знаешь, что тебя ждет, парень?

Его глаза наполнились слезами. Бедолага плакал по самому себе… Ну и дурак! Если уж ввязался в такую тонкую игру — умей проигрывать. Конечно, в игре всегда надеешься на выигрыш, но любая партия становится возможной только тогда, когда есть чем расплачиваться за неудачу.

Я позвонил по внутреннему телефону в спальню. Сказка отозвалась почти мгновенно.

— Бери Анджело и идите сюда. Пауло действительно хлебал из двух мисок сразу.

Я стал ждать. Пауло не дергался, Я думал, он закатит истерику и попробует взять меня жалостью, но нет… Он со смущенным и несчастным лицом смотрел прямо перед собой.

Увидев нас стоящими лицом к лицу, Анджело явно удивился.

— В чем дело? — спросил он.

— А в том, что этот месье нас аккуратненько закладывал…

— Не может быть!

— Может. Он давно связан с бандой Каломара и держал их в курсе всех моих действий. Я застал его в тот момент, когда он рассказывал о моей жизни некоему Мейерфельду…

В разноцветных глазах Анджело загорелся злобный огонь.

— Ах ты, гад… — прошипел он, шагнув к Пауло.

Я остановил его.

— Не трогай, я сам…

Но больше я ничего сказать не успел, потому что Пауло внезапно бросился на меня головой вперед…

Я схлопотал его башку прямо в грудь и полетел вверх тормашками на ковер, испытывая немалое смущение перед своей дамой. В довершение всего я увидел, как в руке Пауло заблестел автоматический пистолет. Сказка закричала, но тут раздалось: «Пинг! Бинг!» Это Анджело исполнял соло на своей аркебузе.

Некоторое время Пауло стоял неподвижно, с удивленным выражением лица: он явно не ожидал от своего напарника такого проворства. Потом оступился и упал на колени, как грешник, на которого снизошла божья благодать или что-то в этом роде… Наконец он спикировал носом на ковер и застыл.

Я поднялся на ноги, немного бледный — не от страха, а от злости. Я хотел рассчитаться с Пауло сам и злился на Анджело за то, что обязан ему жизнью.

— Спасибо, парень, — сдержанно сказал я. — Если бы не ты, носить бы мне пару крылышек за спиной.

Он спрятал свою гаубицу и скромно ответил:

— Он напал неожиданно для тебя…

— Да, я его недооценивал. Не думал, что этот дрожащий суслик способен на бунт…

Я потолкал Пауло ногой.

— Сбрось эту падаль в подвал. А я съезжу в «Карлтон» и скажу пару слов господину Мейерфельду. Он уже начал меня порядком доставать…

Я открыл ящик стола и выбрал себе подходящий пистолет. У Кармони их была целая куча — тщательно вычищенных, аккуратно смазанных; он ухаживал за ними ревностно, как истинный коллекционер.

Я надел на ствол глушитель; полученный результат слегка выпирал из-под пиджака, но лучше уж идти так, чем без поддержки. Объяснение, предстоявшее нам с Мейерфельдом, рисковало принять кислый оборот, и мои железяки должны были в случае чего призвать его к благоразумию.

Анджело и Сказка смотрели на меня.

— Тебе не кажется, что туда идти небезопасно?

— Если бы меня волновала только безопасность, я стал бы блюстителем порядка, — с улыбкой ответил я.

Анджело взвалил покойника на плечи. Подождав, пока он выйдет, я взял Сказку за руку.

— Знаешь, Сказка, а ведь, в сущности, это ты меня спасла. Мало ли что еще мог сделать этот гад Пауло, если бы не твоя светлая голова…

Она счастливо улыбнулась.

— Так ты твердо решил туда идти?

— Да, наконец-то можно будет сыграть в открытую и увидеть того, с кем говоришь.

— Будь осторожен… Ну, хотя бы настолько, насколько ты вообще это умеешь. Если с тобой что-нибудь случится, я сойду с ума!

— Напрасно. Твоей прелестной головке рассудок очень идет!

VI

В холле отеля «Карлтон» торчала группа возмущенных шведских туристов: бюро путешествий их родного городишки забыло заказать для них места…

Я подошел к телефонисту, спросил у него номер комнаты мсье Мейерфельда и велел объявить тому о приходе мсье Пауло.

Американец жил в 134-м. Лифт вознес меня на второй этаж, и одетый в форму мальчик с глазами лани проводил меня к номеру 134. Я сунул ему сотню и постучал.

Бесцветный голос ответил «войдите».

Я положил руку на ручку двери. И она открылась, но гораздо быстрее, чем я ожидал.

Я немного качнулся вперед, и, прежде чем успел сделать хотя бы одно движение, меня схватило и втащило в комнату сразу несколько рук.

Их было четверо. Двое держали в руках автоматы. Меня здесь определенно уважали… С первого взгляда становилось ясно, что это полицейские. Пятый человек стоял за дверью. Когда меня схватили, он закрыл ее и проговорил:

— Отлично…

Я не знал, что сказать. Я не мог прийти в себя от изумления. Меня напарили, как пацана… Я ничего не понимал. Во-первых, как Мейерфельд мог ожидать моего визита? А во-вторых, зачемон организовал мой арест? Это настолько не совпадало с интересами Организации, что я даже не знал, как мне на это реагировать. Может быть, он надеется, что я расколюсь? В таком случае он попал пальцем в задницу до самого локтя! Я ни за что не скажу им, где спрятаны деньги.

Мейерфельд был худым лысоватым типом в роговых очках, придававших ему неприятное сходство С экзотической рыбой.

— Вы думали, я попался в ловушку Пауло? — пробормотал он, пока мне надевали наручники. — Перед началом разговора он всегда произносил ключевое слово, сообщая тем самым, что говорит без принуждения.

Элементарщина! А я, кретин, не догадался…

Я улыбнулся. Что тут ответишь? Оскорбление было бы признаком слабости…

Все четверо легашей насмешливо смотрели на меня.

— Значит, это и есть тот знаменитый Капут? — проронил один из них, громадный детина с усами дрессировщика.