Блюзы Бэй-Сити

Маленький полицейский объяснил:

– Это жилец из соседней квартиры.

Диспейн подошел ко мне вплотную и заглянул в глаза. Он спросил почти шепотом:

– Фамилия?

– Джордж Тальбот, – с большим трудом мне удалось ответить нормальным голосом.

– Слышали какой-нибудь шум до нашего приезда?

– Около полуночи, кажется, они поссорились, как обычно, – я показал пальцем на соседнюю квартиру.

– Вот как? Знакомы с дамой?

– Что вы! Я не дружу с подобными дамами.

– Теперь, если даже захотите, ничего не получится. Ее грохнули.

Он очень нежно толкнул меня в грудь здоровенной лапой. Не убирая руку, обшарил меня взглядом с ног до головы. Затолкав меня в квартиру мистера Тальбота, он бросил через плечо:

– Заходи и не забудь закрыть дверь. Коротышка.

Полицейский закрыл дверь. Его глаза заблестели.

– Прекрасная сказка, – равнодушно проговорил Диспейн. – Держи его на мушке. Коротышка.

Коротышка выхватил полицейский револьвер и облизнул губы.

– Здорово, – прошептал он. – Вот это класс!

Наполовину вытащив наручники, парень воскликнул:

– Как ты догадался. Ал?

– О чем догадался? – Диспейн не сводил с меня глаз. Он нежно спросил: – Ты что, собирался спуститься за газетами?

– Конечно, он и есть убийца! – заверещал Коротышка. – Он пробрался сюда через ванную и надел одежду владельца квартиры. Хозяева отсутствуют – смотри, какой слой пыли, окна закрыты, спертый воздух.

– Коротышка у нас ученый коп, – мягко заметил Диспейн. – Но не переживай – и на старуху бывает проруха.

– Почему же он носит форму, если он такой ученый? – поинтересовался я.

Маленький полицейский покраснел, а Ал Диспейн сказал:

– Поищи его одежду и пушку, да поторопись. Если мы будем действовать быстро, то можем записать арест на свой счет.

– Ты же еще официально не знаешь об этом деле, – осторожно заметил Коротышка.

– Мне нечего терять.

– А я могу лишиться и этой формы.

– Воспользуйся случаем, мальчик. Этот идиот Рид не может поймать даже мухи.

Полицейский скрылся в спальне. Мы с Диспейном стояли, не шевелясь. Он только снял руку с моей груди.

– Только ничего не говори, – слегка растягивая слова, попросил он. – Я хочу догадаться сам.

Из спальни донесся звук, напоминающий лай терьера, обнаружившего крысиную нору. В гостиную вернулся Коротышка. В одной руке он держал мою пушку, а в другой – бумажник.

– Из этой штуки стреляли, – он осторожно держал револьвер платком. – И этого типа зовут вовсе не Тальбот.

Диспейн даже не шелохнулся. На его непроницаемой физиономии не шевельнулся ни один мускул. Брюнет только слегка улыбнулся уголками большого и довольно грубого рта.

– Не может быть. Не может быть, – и оттолкнул меня стальной лапой. – Одевайся, милок. Только не возись очень долго с галстуком. Нам нужно кое-куда съездить.

6

Ко мне возвращается револьвер

Мы вышли на лестничную площадку. Дверь в квартиру Хелен Мэтсон была открыта. Там все еще горел свет, а изнутри доносились спорящие голоса. Около двери курили двое мужчин с носилками.

Мы спустились в холл, в котором собрались с полдюжины жильцов – три заспанные женщины в халатах, лысый мужчина, похожий на редактора, еще двое стояли в тени. Около входной двери, что-то насвистывая, прохаживался полицейский в форме. Он не обратил на нас ни малейшего внимания. На тротуаре толпилась кучка зевак.

– Веселенькая ночка для нашего тихого городка, – прокомментировал Ал Диспейн.

Мы подошли к черному автомобилю без полицейских эмблем. Диспейн устроился за рулем и дал мне знак сесть рядом. Коротышка забрался на заднее сиденье. Он давно спрятал револьвер, но кобуру не застегнул и держал руку рядом.

Ал Диспейн рывком тронулся с места. Взвизгнув шинами, мы свернули за ближайший угол, успев заметить быстро мчавшуюся большую черную машину с двумя красными мигалками.

Диспейн сплюнул в окно и, растягивая слова, произнес с презрением:

– Шеф опоздает даже на собственные похороны. Здорово мы ему утерли нос.

– Еще неизвестно, кто кому, – донесся с заднего сиденья противный голос. – Скорее всего, получим бессрочный отпуск.

– Если не будешь свистеть, попадешь в уголовку.

– Нет уж, лучше я буду носить форму, но спать спокойно.

Диспейн промчался несколько кварталов, затем сбавил скорость.

– Это не дорога в управление, – встревожился Коротышка.

– Не будь ослом, – посоветовал Ал Диспейн.

Он свернул на тихую улицу с хвойными деревьями и маленькими аккуратными домиками за такими же маленькими аккуратными лужайками. Диспейн мягко остановил машину и выключил мотор. Он повернулся к малышу-фараону.

– Думаешь ее укокошил этот парень, Коротышка?

– Стреляли из его револьвера, – осторожно ответил малыш.

– В кармашке лежит фонарик. Посмотри на его затылок.

Коротышка фыркнул, что-то щелкнуло, и сзади загорелся фонарик. Я почувствовал его дыхание на затылке. Парень нажал на больное место, и я охнул. Фонарик погас, и нас вновь окутала темнота.

– Кажется, его оглушили, – неуверенно произнес Коротышка.

– Так же, как и девчонку, – равнодушно добавил Диспейн. – На ней, правда, это не очень сильно заметно. Ее вырубили, чтобы раздеть и оставить следы когтей, прежде чем застрелить. Хотели, чтобы все выглядело, как обычное изнасилование. Девку грохнули из револьвера, завернутого в банное полотенце. Поэтому никто не слышал выстрела. Кстати, кто позвонил в полицию?

– Откуда мне, черт побери, знать? Часа в два, минут за пять до твоего прихода, когда Рид еще искал фотографа, позвонил какой-то тип с хриплым голосом.

– О'кей. Если бы ее грохнул ты, как бы ты выбирался из ее берлоги?

– Просто бы вышел через дверь. Почему бы нет? Эй, ты! – рявкнул он на меня. – Почему ты не ушел?

– У меня есть маленькие секреты, – ответил я.

– Ты ведь не полез бы в вентиляционную шахту, Коротышка, так ведь? Ты бы не вломился в соседнюю квартиру и не стал бы притворяться, что живешь там, правда? И уж, конечно, никогда бы не сообщил фараонам, да?

– Черт! – воскликнул Коротышка. – Если бы я совершил убийство, я бы, естественно, не стал вести себя, как последний идиот.

– Убийцы очень редко бывают последними идиотами, – согласился Ал Диспейн. – За исключением нашего. Он почему-то позвонил.

– Да, никогда не знаешь, что ждать от этих сексуальных маньяков, – нравоучительно произнес Коротышка. – А что, если их было двое, и второй вырубил нашего красавчика, чтобы смыться?

– Привет, сексуальный маньяк, – хрипло рассмеялся Ал Диспейн и ткнул меня в ребра твердым, как дуло револьвера, пальцем. – Надо же, сидит себе и смотрит, как мы балбесы, рискуем работой и спорим, а сам ведь все знает, но молчит. Мы даже не знаем, кто эта девчонка.

– Я снял эту рыжую в клубе Конрида, – объяснил я. – Вернее, она меня сняла.

– Знаешь, кто она?

– Нет, она была не очень-то разговорчива. Я помог выбраться ей на свежий воздух, и дама попросила меня отвезти ее домой. Когда я грузил девчонку в машину, кто-то двинул мне по черепу. Очнулся я на ковре в квартире рыжей девки, а сама хозяйка уже была холодной.

– Что ты делал в клубе Конрида? – спросил Диспейн.

– Подстригался. Что люди делают в барах? Эта рыжая скандалистка, похоже, была чем-то напугана. Она плеснула виски в физиономию боссу, и мне стало немного ее жаль.

– Мне тоже всегда жалко рыжих, – согласился Ал Диспейн. – Парень, который вырубил тебя, должен обладать силой слона, если он затащил твою тушу на шестой этаж.

– Тебя когда-нибудь оглушали? – поинтересовался я.

– Нет, – ответил Ал. – А тебя. Коротышка?

Коротышка противным голосом сообщил, что его тоже не оглушали.

– Так вот, – объяснил я, – это похоже на сильное опьянение. Ты думаешь, я очухался в машине, и у этого типа была пушка, которая не позволила мне шуметь? Он заставил нас с девчонкой подняться наверх и там опять вырубил меня. Только я ничего не помню, что происходило между двумя отключениями.