Леди-призрак

— Так или иначе, а моя все равно возьмет, — сказал он уверенным тоном.

— Но ничего не решит.

— А, испугался!

— А ты проверь.

Несколько секунд мы жгли друг друга испепеляющими взглядами, как два недоделанных боевых бионических петушка, потом его губы медленно растянулись в усмешке.

— Ты прав, — признался он. — Это ничего не решит. Кругом полным полно грязи, Холман. Начнешь в ней копаться — какая-нибудь гадость обязательно выплывет на поверхность. Ты не поверишь, но я пытаюсь предотвратить это.

— Ты прав, — сказал я. — Не верю.

— Можно поискать и другие способы убеждения. Я подумаю над этим.

В дверь позвонили, и он на мгновение замер на месте.

— Ты ждешь кого-то?

— У меня здесь в головной части кушетки, за спинкой, есть такая потайная кнопочка, — сказал я ему. — Когда я ложусь головой на эту спинку, — в штабе департамента полиции раздается сигнал тревоги, и они сразу шлют сюда всю лос-анжелесскую полицию.

Он кисло усмехнулся.

— Окей. Думаю, уйду, как и пришел — через черный ход. У тебя там очень дешевый замок, Холман. Пока. Еще увидимся.

— Жду встречи с нетерпением, — заверил я его.

Он оставил свой пустой бокал на барной стойке по пути на кухню. В дверь снова позвонили, я встал с кушетки и направился в прихожую. Я включил свет на крыльце и открыл входную дверь. Черноволосая смущенно улыбнулась мне. Позади нее на дороге стоял побитый «фольксваген». Я вспомнил, что ее зовут Джули. Теперь она была одета. Черный орлонский свитер выгодно подчеркивал формы ее груди, тесные джинсы плотно стягивали бедра.

— Привет, — скромно сказала она.

— Вот, что называют нежданной радостью, — сказал я. — Ну, входите же.

— Я вас не побеспокоила, или как?

— У меня был гость, которого я не ждал и который был совсем не в радость, — сказал я, — но он только что ушел.

Я закрыл за ней входную дверь и проводил ее в гостиную. Она лениво поправляла волосы рукой, пока ее темно-карие глаза внимательно осматривали комнату.

— Полный шейкер мартини свалит с ног даже Дуэйна Ларсена, — сказала она. — Он не проснется раньше завтрашнего полудня, и вид у него будет кошмарный. А мне одной скучно.

— Как насчет того, чтобы выпить?

— Виски со льдом, если можно.

Я вышел на кухню под тем предлогом, чтобы принести лед, а на самом деле, — чтобы удостовериться, ушел ли мой собиравшийся уходить гость. На кухне никого не было — значит, ушел. Я заполнил ведерко кубиками льда и вернулся в гостиную.

— Я тут подумала, раз уж вы хотели поговорить об Эдди Брауне, то сейчас, вероятно, — самое подходящее время, — сказала Джули.

Я подал ей бокал, и она села на кушетку. Я уселся в кресло напротив.

— Вы не знаете парня по имени Пит, который, возможно, работает на Брауна? — спросил я ее. — Эдакий здоровяк, под сорок лет, с рыжими волосами и рыжими усами. Как будто кончик носа у него загорелся.

— Такого я бы запомнила, — сказала она, — нет, не помню.

— Так чем же занимается Эдди Браун помимо мошенничества с «прокатом» девочек.

— Считается, что он занимается организацией личной рекламы, — сказала она. — Возможно, для тех же клиентов, которые «арендуют» у него девочек, таких, например, как Дуэйн Ларсен? Его офисы очень крупные и расположены прямо в центре дорогого района. Поэтому, я полагаю, что дела у него идут успешно не только в том, что касается «проката» девочек.

— Сколько девочек работает на него?

— Понятия не имею. — Она пожала плечами. — Думаю, много.

— Вы — просто «кладезь» информации, Джули.

На ее лице появилась легкая усмешка.

— Эдди держит всех девушек на коротком поводке. Мне пришла в голову мысль, что если бывшая жена Дуэйна была столь дружна с Эдди, то после развода она вполне могла бы пойти работать на Эдди.

— По словам Дуэйна он дал ей семьдесят пять тысяч долларов в качестве отступных. Что-то не получается, будто она столь отчаянно нуждалась, что была вынуждена податься на работу к Брауну.

— А может, ей самой это было в кайф? — Она пригубила виски из бокала. — От меня мало проку, да?

— Но сидеть и смотреть на вас так приятно, — сказал я.

— И все-таки, кто такая Глория Ла-Верн?

— Есть предположение, что она была близкой подругой Элисон Вейл после развода, — соврал я, не моргнув глазом.

— Я могла бы поспрашивать кое-кого из девушек, не слыхали ли они о такой. Могла бы выяснить, работала ли она когда-нибудь на Эдди.

— Спасибо. — Сказал я. — И что только такая замечательная девушка, как вы, делает в этом «прокатном» бизнесе?

— Зарабатывает, — просто сказала она. — Живет полноценной половой жизнью. Иногда трахается с весьма интересными людьми.

— У Эдди все клиенты с такими громкими именами, как Дуэйн?

— Не у всех громкие имена, но у всех толстые кошельки, — сказала она.

— Все, кто вовлечен в эту затею, должны держать язык за зубами, — сказал я. — Но может ведь найтись какая-нибудь обиженная, которой захочется погубить все дело.

— Никто не отважится на это, — сказала она. — Эдди — ярый поборник дисциплины. Первым делом, когда вы поступаете к нему на работу, он показывает вам фотографии девушки, у которой был длинный язык. Глядеть на эти фото — мало удовольствия!

— У него своя банда головорезов?

— Про банду не скажу. Есть один такой — Марк Олсен, который, кажется, все время околачивается в его офисе. — Ее вдруг передернуло. — Одна из девушек рассказывала мне, что она как-то поспорила с Эдди из-за денег, и он приказал Олсену разобраться с ней в дальней комнате. Тот ее там так отделал! Но бил так аккуратно и с таким расчетом, чтобы ничего не было видно и чтобы не причинить серьезный вред ее здоровью. Следующие четыре дня та провалялась в постели, а на теле даже не было видно ни одного синяка.

— Допустим, ты захочешь уйти?

— Уходи, — сказала Джули. — При условии, что ты предоставишь Эдди убедительные доводы и что не попытаешься увильнуть от той работы, которая была уже раньше закреплена за тобой. Все упрощается, если ты приводишь себе на замену другую девушку.

Она допила остатки виски и направилась с пустым бокалом к бару. По манерам Майк Олсен похож на Пита, подумал я, но это явно не Пит, потому что Джули определенно узнала бы его по моему описанию. Учитывая состояние моих мозгов, даже подобные мысли были для них небесполезны. Джули налила себе новую порцию, облокотилась на барную стойку и посмотрела на меня.

— Я еще не успела вас спросить, — сказала она. — Вы женаты, или у вас кто-то есть?

— Нет.

— А вы не голубой?

— Нет.

— Просто слишком разговорчивый, да?

— Просто уставший, — сказал я. — Думаю, приму-ка я душ прежде чем идти спать.

Открыв рот, она с удивлением и недоверием наблюдала, как я поднимался с кушетки и ставил свой бокал на кофейный столик.

— Я тащусь сюда бог знает откуда, и вот тебе на? — сердито заворчала она.

— В любом случае, спасибо. Неплохо поболтали, — сказал я.

Я вышел из гостиной и спустился на три ступеньки к своему «комплексу» спальня-ванная. Мой «комплекс» отличается от тех, которые представляют собой одно целое; у меня просто две отдельные комнаты, но, по крайней мере, просторные. Я снял с себя одежду и оставил ее на полу в спальне. Потом я отправился в ванную и открыл душ.

Наверное в течение пары минут я просто стоял под душем, и струи горячей воды приятным каскадом спадали по всему моему телу. Я почувствовал, что головная боль медленно проходит. По идее нужно бы сейчас открыть кран с холодной водой, и позволить тоненьким ниточкам душа привести мой тонус в норму. К дьяволу! Зачем мне приводить в тонус все мышцы, если я только что расслабился? И что это за рефлекс такой, который заставляет мою руку тянуться к мылу? Я посмотрел вниз и вдруг увидел, что мои руки неподвижно висят вдоль туловища. Глюки. Как у психов! Третья рука продолжала тянуться к мылу, потом схватила его и в следующее мгновение — ни руки, ни мыла. Маниакальный вор мыла с Беверли Хиллз снова на свободе.