Неистовый Донован

— Вы правы, — согласился он. — Почему бы нам не переехать в ваш дом в Коннектикуте?

— Превратить его в крепость и засесть там надолго, если не на всю жизнь, пока не состаримся в ожиданиях? — подтрунил я.

— Хочу сказать, что вряд ли стоит охотиться за ними, имея при себе всего пару пистолетов, — сказал он. — Нам нужно что-нибудь поувесистее, посолиднее.

— Ты прав, — согласился я. — Не хочешь ли съездить туда сам и взять в моем доме то, что надо?

— Сегодня же? — спросил он мрачно.

— Полагаю, что с этим можно подождать до утра, — предложил я. — У тебя пистолет «смит-и-вессон», а у меня «вальтер».

— Значит, этой ночью я могу быть свободен, старина? — поинтересовался он. — Завтра утром возьму напрокат машину, скатаю в Коннектикут и прихвачу там все, что нам может понадобиться. К середине дня должен вернуться. Идет?

— Вполне, — согласился я.

— Не натворите глупостей, пока меня нет, — строго напутствовал меня Хикс. — Хочу сказать — ничего не делайте на свой страх и риск; смотрите, не свалитесь с этой шалавой в спальне и не сломайте свою паршивую руку. Мы еще понадобимся друг другу, старина.

Глава 3

На наружной двери люкса стояло четыре замка. Когда официант убрал посуду после обеда, я запер два замка, а два оставил открытыми: гарантия того, что любой взломщик просто спятит, потому что, столкнувшись с такими четырьмя замками, он два из них будет то отпирать, то запирать. Я возвратился в гостиную, решив, что Тамара уже удалилась в спальню, и у меня оставалось время, чтобы выпить на ночь стопку бренди «Наполеон» перед тем, как присоединиться к ней. Мы негласно условились, что я помогу ей осуществить ее любимую сексуальную фантазию в качестве компенсации за отказ воспользоваться ее услугами прямо в самолете вечером предшествующего дня.

Полагаю, что у всех людей бывают свои особые сексуальные фантазии, и Тамара, конечно, не являлась исключением в этом отношении. Ее фантазии превращали ее в жалкую рабыню жестокого и порочного господина, которого она якобы как-то прогневала. В качестве наказания она ложилась нагишом на кровати, зарывшись лицом в подушки, и вся тряслась в ожидании кары. Когда дело доходило до близости с ней, я действительно пару раз хорошенько шлепал ее по пышной заднице, считая, что этого вполне достаточно. Но уже в предвкушении одного этого она получала нужное ей приятное возбуждение.

Поэтому я налил бренди в коньячный бокал и устроился в кресле, чтобы насладиться напитком. Когда я выпил всего лишь половину, зазвонил телефон.

— Мистер Донован? — приглушенно и хрипло прозвучал знакомый голос.

— Это Муара Стевенс?

— Карл Медден хотел бы встретиться с вами. Говорит, дело неотложное.

— Но меня могут убить, — сообщил я ей.

— Не сегодня, — возразила она. — В людных местах встреч больше не будет. Вы встретитесь наедине в хорошо защищенном месте.

— Например, где?

— На частной квартире на крыше жилого здания у Ист-Ривер, — ответила она. — Туда никто не сможет проникнуть, если только этого не захочет сам Карл. — И дала мне адрес.

— А вы будете там? — спросил я ее.

— Разве это имеет значение?

— Хочу, чтобы вы присутствовали, — сказал я. — Хочу, чтобы дверь мне открыли вы. В противном случае я не приду.

— Я и не думала, что мое роковое обаяние так околдовало вас, мистер Донован, — сухо отозвалась она.

— Хочу находиться там в компании заложницы, — объяснил я. — Если появится даже намек на подвох, вы погибнете первой.

— Ну и нахал! — Наступило молчание, продолжавшееся секунд пять, а когда она заговорила снова, ее голос прозвучал как-то безлико, невыразительно. — Я там буду, — пообещала она и повесила трубку.

Я загнал новую обойму в свой «вальтер», снял пистолет с предохранителя, оттянул затвор назад, потом отпустил его и опять поставил предохранитель на прежнее место. Теперь стоит спустить курок двойного действия, и оружие выстрелит. Как сказал Хикс, сэкономит ту самую лишнюю секунду, способную внести дьявольскую разницу при перестрелке. Потом вложил пистолет в кобуру на поясе и допил свой бренди. Я уже почти подошел к двери, когда вспомнил про Тамару. Мне показалось как-то некрасиво покидать ее, не попрощавшись, поэтому, вернувшись, я прошел в спальню.

Когда Тамара услышала, что я вошел в комнату, все ее тело задергалось в предвкушении. Лицом она зарылась в подушки, длинные светлые волосы веером рассыпались по плечам. Округлые полушария ее ягодиц белели в мягком освещении настольной лампы с абажуром, ноги были широко раздвинуты, обнажая потрясающую бахрому мягких кудрявых волос в верхней части треугольника между ногами. Я смачно шлепнул ее по правой ягодице, и она вскрикнула с напускным ужасом, пока ягодица продолжала колыхаться. Потом не менее звонко я влепил ей по левой половинке.

— Спасибо! — прошептала она. — Пожалуйста, господин! Я не могу выносить больше эту муку!

Беда Тамары заключалась в том, что ее фантазии не имели литературного оформления. Абсолютно никакого. Я серьезно задумывался над тем, чтобы нанять сценариста, который придумал бы для нее более увлекательный диалог, но, подозреваю, что она и нужные-то слова хорошенько запомнить не сумеет.

— Даже это жестокое наказание, которому я подверг тебя, не искупает всего, чего ты заслуживаешь, рабыня, — торжественно произнес я. — Прямо сейчас мой главный евнух уже готовит плетку с мелкими стальными зубчиками. Когда она будет готова, я возвращусь и спущу с тебя шкуру.

— О нет, только не это! — Все ее тело скорчилось в экстазе.

— Думай о плетке с мелкими стальными зубчиками, — посоветовал я. — Когда я вернусь, ты испытаешь невыносимую агонию!

Я вышел из комнаты и тихо прикрыл дверь под ее счастливые всхлипывания, в надежде, что при определенной удаче размышлений об этой новой фантазии ей хватит до самого моего возвращения.

Жилой квартал находился на восьмидесятых улицах. Элегантные здания расположились прямо возле воды Ист-Ривер. Я поднялся в медленно ползущем лифте на восемнадцатый этаж. Лифтер показался мне необычайно старым, и, пока я думал об этом, двери лифта неожиданно раскрылись, на площадке меня поджидала Муара Стевенс. Свои черные волосы она зачесала прямо назад, так что они плотно прилегали к голове. Длинное черное шелковое платье, словно футляр, облегало ее фигуру до колен и было полупрозрачным. Четко обрисовывались налитые груди, а соски вот-вот готовы были прорвать тонкий шелк. Она высокомерно, как и в прошлый раз, держала голову; то же сквозило и в презрительном изгибе ее пухлой нижней губы. В какое-то мгновение я пожалел, что не заказал у моего старшего евнуха не один, а пару хлыстов с небольшими металлическими зубчиками.

— Я подумала, что вас, возможно, придется подбодрить, мистер Донован, — с ходу заявила она. — Как видите, здесь нет никакого скрытого оружия.

— Не сказал бы этого, — засомневался я.

— Вы всегда так прямолинейны? — Она вздохнула. — Впрочем, полагаю, с вашими деньгами можно не волноваться.

Она повернулась ко мне спиной и пошла вперед, заставив меня тем самым закрывать входную дверь. Я догнал ее в конце прихожей, выложенной широкими плитками.

— Карл ждет вас в библиотеке, — объявила она. — Хотите, чтобы я вошла туда первая?

— Пожалуйста, — любезно попросил я.

Она отворила дверь и вошла; я следовал за ней по пятам. Как она и говорила, мы оказались в библиотеке — довольно приятной квадратной комнате со стенами, уставленными полками с книгами. За письменным столом с кожаным покрытием сидел мужчина, который, по-видимому, и являлся Карлом Медденом. Кроме нас троих, тут никого больше не было, однако я постарался убедиться в этом. Там просто не нашлось бы места, где бы мог спрятаться еще кто-то.

Медден оказался здоровенным парнем, и его костюм не мог скрыть мускулов, которые где только не выпирали. Густые черные вьющиеся волосы редели посередине головы, а роскошные усы как бы компенсировали недостаток шевелюры. Леденяще голубые глаза, глубоко посаженные на обветренном лице цвета неполированного красного дерева, привлекали внимание, а большой рот закрывали толстые губы; они казались влажными.