Продавец слов

. Мы позвонили самой Антонине и попросили прокомментировать эти слухи. «Гocподи, я не собираюсь комментировать всякую ерунду. Приезжайте, посидите рядом со мной по шестнадцать часов у рабочего стола, и все сомнения отпадут сами собой. А по поводу возникновения слухов могу сказать одно – у любого состоявшегося человека есть завистники, которым не даёт покоя чужой успех".

–А не могли бы вы приоткрыть содержание нового романа? О чем он будет?

–Считаю это преждевременным. Пусть читатель все узнает сам. Тем более, я готовлю для него сюрприз.

Что ж, поживём-увидим. Ждать осталось недолго. Роман „Капкан для Шершня" выйдет в конце следующего месяца».

Ещё ниже шла обширная реклама таблеток от импотенции и ожирения. Молодец Антонина, заодно и пилюли рекламнула.

Во, дают! Даже название пронюхали. Хотя его только двое знали. Если, конечно, Ульянов не раструбил.

Антон позвонил главному редактору «Ариадны». Тот тоже читал заметку.

– Не волнуйся, Антон, трудись спокойно, пускай пишут, что хотят. Чем больше, тем лучше.

– Откуда они название узнали?

– Скорей всего, в нашем рекламном отделе.

– А если журналисты действительно поедут к Бекетовой и сядут рядом?

– Не поедут. Работай спокойно и не отвлекайся на всю эту мишуру… Как у тебя дела? В сроки укладываешься? Не подведёшь?

– Не подведу.

– Будут проблемы, звони, не стесняйся. Счастливо.

Антон повесил трубку.

«Не поедут… Все понятно. Молодец Лев Борисович. Самая лучшая реклама – скандал. Все тот же грамотный подход. Не будет скандала – создадим. Ждите сюрпризов, дорогие читатели».

Больше ничего стоящего в газете не имелось. Бросив её на диван, Антон достал из шкафа специально купленный уголовный кодекс. Надо хоть немного въехать в тему, чтобы не написать полной галиматьи…
* * *

На следующий день, ровно в три часа он нажал кнопку звонка соседской квартиры. Удивительно, но Борька не обманул – он оказался дома. Антон, по правде говоря, и не рассчитывал. Сосед смотрел на Антона каким-то затравленным взглядом, словно на том был надет белый балахон, а в руке зажата окровавленная коса.

– Ну, что, обрадуешь чем-нибудь?

Борька молча кивнул, потом пробормотал: «Да, сейчас», и скрылся в комнате. Вернувшись, протянул пять стодолларовых купюр, перетянутых резиночкой.

– Извини, пока больше нет…

– И когда будет? – Антон убрал деньги в карман.

– Ну, Антон, так тоже нельзя… Ты не прав…

– Интересно, а как можно?

– А вот так.

Последняя реплика принадлежала не Борису. Антон обернулся на голос и тут же получил резкий удар в живот из темноты. Дыхание словно остановилось, Антон закашлялся, согнувшись от боли в поясе и упав на колени. Хрустнули суставы заламываемых за спину рук, щёлкнули наручники. Мелькнули красные лампасы на серых брюках.

– Не дёргаться! Милиция!

– Вы чего, обал…

Удар по почкам.

– Хамить команды не было. Леха, обыщи этого говоруна.

Умелые руки пробежались по карманам старого спортивного костюма Антона.

– О, есть контакт. От ПМ