Соблазнительница (ЛП)

— Нет, конечно. Я думал, мы могли бы немного потрепаться.

— Дружеский треп? — Ее губы скривились в насмешливой улыбке. — Это что-то новенькое для служителя Фемиды, не правда ли? Ведь вы сейчас на работе, лейтенант?

— Я был настроен официально, — честно признался я, — но.., вы смутили меня.

— Ладно, заходите, — пригласила она.

Я последовал за ней; сзади ее трикотажные брючки смотрелись еще более эффектно. Она села в одно из кресел, а я устроился напротив.

— Так что у вас, лейтенант? — небрежно спросила она.

Я рассказал ей о том, что узнал: под именем четы Смитов, очевидно, скрывалась Анжела Саммерс и ее дружок, Рикки Уиллис; они уехали рано утром, и найти их шансов мало — возможно, они сейчас в Мексике.

— Вам следовало бы разослать их словесный портрет и тому подобное, лейтенант, — сказала она. — Разве это не облегчит поиски?

— Я бы не стал тратить на это деньги, — ответил я. — Если они убили Марвина, куда они еще могли бы направиться, кроме Мексики?

— Вы думаете, это они убили его?

— Сейчас у меня нет других версий.

Она расслабилась в кресле, немного откинув голову назад, но ее глаза утратили мягкость и настороженно следили за мной.

— Однако вы не из-за этого пришли ко мне, не так ли? — спросила она.

— Конечно, — согласился я. — Считайте это профессиональным любопытством, но я надеялся, что вы могли бы посвятить меня в подоплеку дела.

— Вы хотите, чтобы я рассказала о Лин?

— Если это миссис Саммерс, то да.

— Лин — это ее имя, — сказала мисс Брент. — Но не забывайте: она моя клиентка.

— Ее интерес к делам дочери не вяжется с моим представлением о материнских чувствах. Или у меня устаревшие взгляды? — сказал я. — В чем тут дело?

Мисс Брент зажгла сигарету и секунд пять смотрела на меня, прежде чем ответить.

— Полагаю, это не повредит, — наконец произнесла она как бы про себя. — Лин — вдова, как вы, вероятно, знаете. Ее муж умер три года назад. Она была преданной женой, и с его кончиной что-то навсегда ушло из .ее жизни.

— Мой носовой платок совсем новый, — озабоченно сказал я. — Вы не возражаете, если мои слезы польются прямо на ковер?

— Если только мне не придется вплавь выбираться отсюда, — усмехнулась она. — Догадываюсь, что это звучит банально, и сожалею об этом, но это правда. Единственное, что у нее осталось, — это Анжела. Она следила за ребенком как ястреб, а за Анжелой всегда нужно было следить — это была дикарка! К шестнадцати годам ее вышвырнули из четырех лучших школ страны. Школа в Швейцарии была последней надеждой. Затем ее выгнали и оттуда.

— Итак, она вернулась домой, встретила Рикки Уиллиса и отправилась с ним неведомо куда, — сказал я.

— У Лин были планы относительно дочери, — спокойно продолжала мисс Брент. — Колледж, первый выход в свет. Такие же планы, как у других матерей. Только у Лин был другой масштаб. Высшее общество — сложный организм, лейтенант, но, имея состояние и престиж, Лин могла ввести Анжелу в любой дом. Она планировала ее выход в свет. Она представляла себе это так: год или два — это не имело значения — Анжела проведет в колледже. Потом она станет появляться в лучших домах как блистательная дочь миссис Джофри Саммерс, и начнется стремительное завоевание ею нью-йоркского высшего света. Кульминацией должен был стать ее брак с подходящим холостяком — английским аристократом или перспективным дипломатом.

— А все закончилось певцом из ночного клуба Гринвич-Виллидж, — подытожил я. — Могу понять миссис Джофри Саммерс, оказавшуюся у разбитого корыта, но все же официально установленный факт изнасилования — крайность, не правда ли?

Мисс Брент внезапно снова улыбнулась:

— Вы не понимаете морали богатых, лейтенант!

— Зовите меня Эл, — попросил я. — Знаете ли, дружба дороже любого клиента.

— Хорошо, Эл, — сказала она. — Меня зовут Илона, но мой клиент мне дороже всего.

— Итак, вы рассказывали мне о морали богатых, Илона, — напомнил я. — Для парня, не державшего в руках более тысячи баксов, это завораживающе интересно.

— Анжела владеет некоторой суммой, — продолжала Илона. — Что-то около трех миллионов долларов.

Но она не получит их до двадцати одного года. В данный момент она, как несовершеннолетняя, находится под опекой матери. Юридически и практически она имеет двести долларов в месяц, которые дает ей Лин, — и ничего больше. Лин в отчаянии, Эл. Это ее последний шанс. И если она им не воспользуется, то потеряет дочь. Поэтому она считает, что единственный способ заставить Анжелу прислушаться к голосу разума, — это как следует напугать ее. Чтобы она никогда больше не посмела даже спорить с матерью.

— А публикации в прессе? Скандал, сенсация? — поинтересовался я.

Илона пожала плечами, и мне на душу пролился бальзам, когда я увидел, как упруго поднялись ее груди под шелковой блузкой.

— Все просчитано! Собственная репутация Лин непоколебима. Она считает, что в худшем случае скандал не продлится дольше недели. Через полгода вся эта история даже придаст Анжеле романтический ореол. В высшем обществе только от двух грехов не отмоешься: от неравного брака и, что еще хуже, от потери денег!

Я зажег сигарету, обдумывая услышанное. Тут был свой извращенный смысл, как, скажем, в дебатах в ООН.

— Хорошо, — сказал я. — Получив сведения о сбежавшей дочери и ее дружка, она кидается в погоню, прихватив адвоката. Но зачем тащить еще и деверя?

— Хиллари? Со смертью брата он стал главным мужчиной в семье. Он дает Лин финансовые советы, управляет недвижимостью и все такое. Лин полагает, что в кризисной ситуации он должен быть рядом.

— Но ведь она не прислушивается к его советам, если судить по ее поведению утром.

— — Она не прислушивается и к моим словам, — согласилась Илона. — Когда Лин хочет, она может быть очень решительной женщиной. Представьте себе ее состояние: иметь больше денег, чем требуется, чтобы купить все, — и столкнуться с ситуацией, когда от денег никакого проку!

— Я знаю только одно место, где от денег нет проку, — это Лас-Вегас, — заметил я. — Много у вас денег или мало — проигрывать одинаково обидно.

— Итак, — сказала она, улыбаясь, — вы получили достаточное представление о подоплеке?

— Почти, — сказал я. — Осталось выяснить кое-что о частном детективе Марвине. Чья была идея нанять его — ваша или миссис Саммерс?

— Это была идея Хиллари, — сказала Илона. — Он знал Марвина, говорил, что это способный и осторожный сыщик. Я никогда его не видела и почти уверена, Лин — тоже.

— Большое спасибо, — сказал я, поднимаясь. — Вы "мне очень помогли.

— Я получила удовольствие от беседы с вами. — Она встала и проводила меня до двери. — Я думала, что Пайн-Сити — унылый городишко, но теперь мне кажется, это не так.

— Я вам обещаю, что вы получите новые доказательства этого, — заверил я ее. — Кстати, как себя чувствует миссис Саммерс? Она довольно тяжело отреагировала на весть об убийстве.

— Она все еще расстроена, по крайней мере была расстроена, когда я ее видела пару часов назад, — ответила Илона. — Я убедила ее принять успокоительное и думаю, она сейчас спит. Надеюсь, вы не станете ее беспокоить?

— Даже не помышляю об этом, — поспешил заверить я. — Если сегодняшнее утро было демонстрацией ее обычной манеры действовать, то беспокоиться придется мне.

Илона слегка улыбнулась:

— Вы должны извинить ее, Эл, она эмоционально неуравновешенная натура.

— Если она, как сегодня, будет бухаться в обмороки, сразу хочу предупредить, что я не психиатр и не знаю, как действовать в таких ситуациях.

Глава 3

Я вернулся" домой около шести часов вечера и поставил на проигрыватель пластинку Пегги Ли. Если что-то и может успокоить меня — это голос Пегги. Наше с ней знакомство было шапочным. Строго говоря, это было односторонним знакомством. Я полагаю, при встрече она и не вспомнит меня.

Покинув «Звездный свет», я просидел пару часов в офисе, но не пришел ни к какому решению. Шериф разослал описания Анжелы Саммерс и Рикки Уиллиса по всей стране, но это пока не дало результата. Лейверс постоянно нудил, требуя свежих идей. Я отбрехивался. Наконец атмосфера стала жарче, чем на мысе Канаверал. Поняв, что мне самое время убраться, я так и сделал.