Лечение шоком

Миссис Делани нагнулась и посмотрела в отверстие люка. Она была очаровательна. Бронзовые волосы упали вперед, обрамляя прелестное личико. Она испытующе смотрела на меня, словно старалась определить, увидел ли я что-либо.

– Вы можете передать мне антенну… – начала она.

Я был рад тому, что могу чем-то заняться и не смотреть на нее, как кролик на удава. Я передал ей антенну и ящичек с инструментами. Прихватив телевизионный кабель, я забрался к ней на чердак. В пыльном, захламленном старыми вещами помещении у меня создалось впечатление, что мы единственные люди на земле… Я не слышал ничего, кроме биения собственного сердца.

– Я рада, что мне не нужно вылезать на крышу, – сказала она, выглядывая в слуховое окошко. – Боюсь, у меня закружилась бы голова.

– К высоте можно привыкнуть. Ко всему можно привыкнуть.

– Я тоже так думаю, но мой муж никогда не примирится с мыслью о том, что ему придется провести в этом проклятом кресле всю жизнь.

Я начал разматывать кабель.

– Но это же совершенно разные вещи. С ним произошел несчастный случай?

– Да. – Она приподняла волосы, ниспадающие ей на плечи, и пропустила сквозь них пальцы. – Это ужасно. Неподвижность для него равносильна смерти. Ведь он был инструктором по теннису на студии «Пасифик-фильм». Он давал уроки всем звездам Голливуда. Это была приятная и очень высокооплачиваемая работа. Ему почти пятьдесят. Вы бы никогда не поверили, что в таком возрасте можно справляться с работой, связанной со спортом. Но это так. К тому же он ничем в жизни не интересовался, кроме тенниса. Затем случилось это несчастье. Он больше никогда не сможет передвигаться самостоятельно.

«И он никогда не сможет любить тебя», – подумал я. Если в этот момент я чувствовал жалость, то только к ней, а не к нему.

– Это действительно жестокий удар судьбы, – произнес я. – Но неужели он не может занять себя чем-нибудь? Ведь нельзя же целый день сидеть в кресле и ничего не делать.

– Да. Он зарабатывал огромные деньги. Пока они у нас имеются. – Ее красные пухлые губы сложились в горькую улыбку. – Он приехал сюда, чтобы жить в уединении и не встречаться со старыми друзьями. Он не любил, если кто-нибудь жаловался на жизнь, а теперь ненавидит, когда жалеют его.

Я рассматривал оголенный конец кабеля.

– Но вы? Вы же не хотите провести здесь остаток жизни?

Она приподняла плечи.

– Это мой муж. – Она некоторое время изучала меня, потом поинтересовалась: – Скоро ли мы начнем работать?

Разговор прекратился. Я вылез на крышу, Хильда передала мне антенну.

Установка антенны с помощью миссис Делани не заняла много времени. Она передавала мне нужные инструменты, и каждый раз, подходя к слуховому окошку, я смотрел на нее и все больше возбуждался от ее присутствия.

– Вот и все! – сказал я, бросив конец кабеля в сад и скользнув обратно на чердак.

– Быстрая работа, – заметила она.

– Я установил столько антенн, что мог бы выполнить эту работу и с закрытыми глазами… – Мое дыхание прервалось. Я видел, что она не слышит меня, хотя и стоит рядом, глядя в лицо. Я вновь увидел странный огонек, мелькнувший в ее глазах.

Внезапно она пошатнулась, я подхватил ее, сжимая в объятиях.

В своей жизни я целовал многих женщин, но этот поцелуй не походил на другие. Это был поцелуй, который может присниться только во сне, поцелуй, о котором мечтаешь всю жизнь. Я чувствовал ее тело, прижимавшееся ко мне.

Мы стояли так примерно двадцать или тридцать секунд, затем она отступила на шаг, прижав палец к губам, пристально глядя на меня. Ее голубые глаза затуманились, и она наполовину прикрыла их от волнения.

– У вас помада на губах, – прошептала она низким голосом. Затем повернулась и скользнула по лестнице вниз, исчезнув из поля моего зрения.

Весь дрожа, я некоторое время стоял неподвижно, пытаясь унять бешеные удары сердца. Шум легких шагов сказал мне, что она ушла.

Я вернулся домой около восьми часов вечера, весь переполненный счастьем от встречи с Хильдой. Усевшись на веранде, я закурил и принялся размышлять.

Я спрашивал себя, почему она поцеловала меня.

Я говорил себе: «Такая обворожительная женщина, живущая в полном достатке, не может относиться к этому серьезно. Это была импульсивная вспышка. Не следует надеяться на что-то большее. Такое больше не повторится. Не стоит изводить себя, надеясь, что она покинет своего мужа, чтобы жить с тобой. Что ты можешь ей предложить? Маленький домик? Моего заработка не хватит даже на то, чтобы оплатить ее белье. Просто у нее была мимолетная слабость, и больше это не повторится…»

Внезапно, нарушив мои мысли, раздался телефонный звонок. Я поднялся и, пройдя в гостиную, поднял трубку.

– Надеюсь, я не очень побеспокоила вас, мистер Риган? – такого нежного голоса не было больше ни у кого на свете. Едва я услышал ее голос, как кровь бросилась мне в голову.

– Нет, что вы…

– Я хочу вас видеть. Вы не возражаете, если я приеду к вам около одиннадцати часов?

– Что… Да!..

– Около одиннадцати! – Она повесила трубку.

Некоторое время я сидел не шевелясь, совершенно потрясенный. Затем, положив трубку, занялся уборкой дома. Побрился, принял душ, надел свежую рубашку и свои лучшие брюки. До ее приезда оставалось немного времени, и я вновь устроился на веранде.

Мой домик находился на проселочной дороге, которая начиналась от Глин-Кэмпа, и движение на ней было не очень активным.

Вскоре после одиннадцати я увидел свет от фар автомобиля, поднимающегося по дороге к моему дому. С сильно бьющимся сердцем я спустился с веранды, наблюдая за приближением автомобиля. Я сделал Хильде знак, показывая, чтобы она завела машину в гараж, так как не хотел, чтобы кто-нибудь увидел ее «Бьюик» возле моего дома. Она заехала в гараж и вскоре вышла оттуда, освещенная светом луны.

– Прошу прощения, что приехала так поздно, мистер Риган. Но я дожидалась, пока мой муж не отправится спать.

Это попахивало конспирацией. У меня перехватило дыхание от потрясения.

– Проходите, пожалуйста, на веранду, миссис Делани.

Впереди меня она поднялась на веранду. Я предусмотрительно погасил наружный свет, и лишь свет в гостиной немного рассеивал мрак ночи. На Хильде вновь была ковбойка и голубые джинсы. Она подошла к одному из старых плетеных кресел и удобно устроилась в нем.

– Может быть, выпьете чего-нибудь? – предложил я.

– Нет, спасибо, – она некоторое время смотрела на меня. – В сущности, я приехала сюда лишь для того, чтобы извиниться за происшедшее сегодня днем, мистер Риган. – Она казалась очень спокойной и уверенной в себе. – Вы не должны думать, что я из тех импульсивных женщин, которые кидаются на шею первому встречному мужчине.

– Конечно же, нет, – сказал я, усаживаясь рядом. – Это была моя ошибка. Я не должен был…

– Не будьте лицемером. В подобных случаях всегда виновата женщина. Просто я потеряла голову на мгновение. – Она поудобнее устроилась в кресле. – Не могли бы вы дать мне сигарету?

Я раскрыл портсигар и протянул ей. Она взяла сигарету, я зажег спичку. Моя рука так дрожала, что Хильда была вынуждена положить свою руку на мою, чтобы прикурить. Контакт с ее пальцами еще более усилил мое возбуждение.

– Мне стыдно за себя, – продолжала она, откидываясь на спинку кресла. – Нельзя быть такой несдержанной. Вы должны понять мое положение. Я приехала к вам, чтобы все объяснить.

– Не нужно… Я абсолютно ничего такого не думаю…

– Но, конечно же, у вас появились определенные мысли на этот счет. Я знаю, что притягиваю мужчин. Это не моя вина. К тому же мужчины, когда узнают, что мой муж инвалид, становятся особенно назойливыми. До этого дня я еще не встречала мужчину, который мог бы меня заинтересовать, и легко давала отпор всем посягательствам на меня. – Она замолчала и глубоко затянулась. Тлеющий кончик сигареты осветил ее губы, кончик носа и волевой подбородок. – Но в вас есть что-то… – Она замолчала, подняла руки, затем уронила их на подлокотники кресла. – В любом случае я пришла сюда, чтобы не допустить повторения подобного в будущем. Видите ли, мистер Риган, даже если бы мне и понравился какой-нибудь мужчина, я в любом случае не могу оставить своего мужа. Это мой крест. Ведь он инвалид и всецело зависит от меня. Это вопрос совести.