СВС (Синдром Внезапной Смерти) (СИ)

- Спасибо Сурен, очень вовремя.

- Пожалуйста. А что, она крепко на тебя наехала? Могу с ней разобраться, если хочешь.

- Нет не нужно, я сама. Спасибо. – И положила трубку. И тут же набрала Свете.

- Я уже на вокзале.

- Быстро, но я по другому поводу. Только что звонил Сурен, он выяснил, что эта Танич никаких дел не ведёт вообще. Всё что она нам наплела – туфта. Нет никаких убитых девушек.

- Вот блять…

- Я говорила тебе не спешить откровенничать с ней.

- Да, не нужно было. Но как всё правдоподобно звучало, а? Ей бы книжки писать. Я немедленно приму меры, чтобы она больше не лезла к нам…

- Давай принимай, а если я её увижу, то и принимать ничего не придётся - чёрт с ней. Ты не передумала?

- Что?

- Ехать.

- Я не узнаю тебя. Чего ты дёргаешься? Всё нормально.

- Нет, не всё нормально, я чувствую, что что-то…

- Перестань, мы сильные, и мы справимся. Всё пока.

- Пока…

Странное место.

- Устала?

- Очень.

- Ещё бы, столько лет без отпуска… Если, конечно, не считать отпуском, те два года в деревне…

- Ну, нет. Чем-чем, а отпуском они точно не были. Странно, что я выжила тогда…

- Нет, не странно, просто тебя ждала другая встреча.

- С тобой?

- Со мной.

- Может быть.

- Смотри как здесь хорошо и спокойно.

- Да, очень хорошо, и очень спокойно. Мне нравится.

- Я знала, что тебе понравится.

Они сидели на берегу лесного ручья, мерное тихое движение, которого, вместе с приятной прохладой, так и тянули остаться здесь подольше.

- Оставайся здесь сколько захочешь, а ещё лучше, пойдём со мной.

- Куда?

- Туда, где нет ни суеты, ни беспокойства, только любовь.

- Таких мест нет.

- Дай мне руку, и я покажу тебе. – Она взяла Татьяну за руку и потянула за собой в воду. – Не бойся, не бойся…

Вода была прохладная, но приятная, и Татьяна с удовольствием погружалась в неё всё глубже и глубже, пока у неё не перехватило дыхание, и она не поняла, что её тянут на дно.

- Стой. – Она дёрнулась, и попыталась удержать голову над поверхностью, но рука, не разжалась, а продолжала тянуть вниз. – Что ты делаешь? – Татьяна, как будто очнулась, и начала сопротивляться, но было поздно, вода тёмного омута уже накрыла её с головой.

- Не бойся, не бойся - Продолжал звать её голос, и она поняла, что это конец, что это смерть держит её за руку, и тянет за собой. Собрав последние силы, она рванулась наверх.

И проснулась.

Она в своей кровати. – «Слава богу». – Она лежала в своей кровати и никак не могла отдышаться. «Боже, какой кошмар, она чуть не утопила меня. Ещё чуть-чуть и конец… Господи о чём я? Это же сон. Фууу. – В голове начало проясняться. - А кто это был? Кто-то знакомый. Кто-то очень знакомый. Артёмова? - Татьяна посмотрела на женщину рядом с собой. – «Чушь какая. Как могут сниться кошмары, после такого секса с ней?» - Она придвинулась и осторожно, чтобы не разбудить, прижалась, обнимая художницу. И вдруг, почувствовала, что та, кого она обнимает

совсем холодная. Резко отпрянула в нехорошем предчувствии, как будто обожглась. – «Просыпайся, просыпайся. Что с тобой?» - Она повернула Наталью к себе, но та не проснулась. – «Господи

, что с тобой? Не молчи, не молчи. Открой глаза». – Она прижалась ухом к её сердцу, и ничего не услышала. – «Она не дышит, ОНА НЕ ДЫШИТ!» - В ужасе закричала Татьяна…

И проснулась.

«Еб твою мать… Какой кошмар…» - Танич села на кровати и огляделась. – «С роду никаких снов не видела, и вот на тебе, дождалась. Интересно, к чему бы это?». – Она осмотрелась. Пустая кровать, пустая квартира, тихо. – «Сейчас-то я проснулась? То, что мне снится Артёмова не удивительно, а секс с ней тем более. Но вот, то, что она оказалась мёртвой, да ещё пыталась утопить меня – это к чему? Боже…» - Страшная догадка, молнией сверкнула у неё в голове. – «С ней-то всё в порядке?» – Татьяна вскочила, с кровати, готовая немедленно, что-то предпринять. – «Почему она не ответила мне на звонки? Не захотела, или что-то случилось? Нельзя было её отпускать одну». - Она схватила телефон и позвонила Артёмовой.

- Алё.

Слава Богу, ответила.

- С тобой всё в порядке?

- В смысле?

- Мне приснился кошмар, только что…

- Везёт, спишь, а мне вот не спиться, зато я…

- Где ты? Я обзвонилась тебе вчера.

- Я за городом. В Москве, в мастерской, не все картины, только свежие, остальные хранятся на даче, вот я и поехала, чтобы отснять ранние вещи. Со связью здесь совсем плохо, извини, надо было предупредить тебя… Зато у меня появились кое-какие идеи, относительно рисунков твоей Ворониной. Как я и предполагала, тут всё очень непросто. Я завтра, опять поеду в Третьяковку, и часикам к пяти освобожусь. Давай встретимся в той же кафешке, я тебе всё расскажу.

- Хорошо. – Татьяна успокоилась. – До завтра.

Следующий день.

Утром она встала не выспавшаяся, и с тяжёлой головой. – «Если я ей сейчас позвоню, это будет выглядеть навязчивым? Ну и пусть выглядит.» - Татьяна посмотрела на часы. – «Восемь, а вдруг она ещё спит? Нет, не буду, позже позвоню».

Душ, кофе, и гимнастика, сделали своё дело, на работу она приехала уже в более ли менее приличном состоянии. Просмотрела отчёт ребят из Третьяковки. – «Немного они наработали… триста личных карточек из полутора тысяч. Надо накрутить им хвост, чтобы поменьше пили чай, да слушали байки Мариванны. Сегодня нужно с этим закончить, и завтра в серьёз навалиться на вневедомственную охрану». – Татьяна с тоской представила себе, сколько видеозаписей им предстоит отсмотреть. – «А что делать, если и там ничего не обнаружится? Запасных версий уже нет, эта последняя». – Она задумчиво крутила телефон в руках и по старой привычке проверила СМСки. – «Пусто». – Спохватилась, и улыбнулась. – «Совсем крыша едет… И сон не отпускает. Сама картинка поблекла, а вот ощущение безысходности осталось». – Татьяна потёрла себе виски. – «Как всё надоело… Если проверка Третьяковки ничего не даст – возьму две недели отпуска. Всё равно всё остановится до следующего убийства». – Она представила себе, как они вместе с Артёмовой валяются до обеда в постели, гуляют вдоль моря, и перекусывают в маленьких прибрежных ресторанчиках. – «Красота… А, может бросить на фиг это дело? Не раскрыла и не раскрыла… Мало что ли нераскрытых дел?» - Она мечтательно до хруста потянулась, но тут же, сама себе задала неприятный вопрос. – «А следующая жертва? Чёрт с ней?» - Тяжело вздохнула. – «Нет, бросить не выйдет. Тем более, что несмотря на очередной тупик, у неё появилось ощущение, что они где-то рядом. Что разгадка уже есть, только она её почему-то не видит. Надо всё ещё раз обдумать и проанализировать. Спокойно сесть, взять чистый лист бумаги и выписать только факты…» - Она остановилась. – «Легко сказать спокойно, что-то совсем неспокойно. Точит и точит. Не было ведь такого ещё пару дней назад…»

Она взяла телефон и позвонила Артёмовой.

- Алё.

- Привет, это Танич. Звоню проведать всё ли в порядке.

- Детектив, ещё несколько звонков с вопросом всё ли в порядке, и я начну дёргаться.

- Да-да, я понимаю, как это выглядит, но ничего не могу поделать.

- Всё в порядке. И у нас сегодня встреча в семнадцать ноль-ноль.

- Хорошо, я тоже буду сегодня в Третьяковке, давай прямо там и встретимся.

- Давай.

Татьяна нажала отбой, и быстренько собравшись, отправилась в музей. – «Отлично, там скоротаю день, и заодно помогу ребятам с карточками».

Через час она уже сидела, вместе с двумя своими помощниками, за чаем у Мариванны и не могла оторваться от её рассказов.

- Это случилось, сразу после бульдозерной выставки…

- На которой Хрущёв назвал художников пидараса…? – Подхватил было один из парней, но осёкся, соображая, можно ли при старой хранительнице использовать это слово.

- Нет, пидарасами художников Никитка назвал в Манеже. – Не моргнув глазом, отреагировала старушка. - Там выставка авангардистов проходила лет за десять до бульдозерной. – Подумала секунду. – Даже больше. В Манеже она была в 1962 году, а бульдозерная в 1974. Кстати, бульдозерной её зря называют, там не было никаких бульдозеров.