Идеальное преступление

— За десять миллионов долларов я готов рискнуть.

— Не знаю, готов ли я, — пробормотал Чернозерский.

— Ну, если ваши жена и тесть получат фотографии, вам даже думать об этом не придется, — заметил мужчина. — Вы ведь по образованию инженер? Вот и пойдете работать по своей прямой специальности. Вихреву вполне по силам сделать так, чтобы ни в одну приличную коммерческую структуру вас уже не взяли. Пятьсот-шестьсот долларов в месяц — вот каков будет ваш финансовый потолок. Впрочем, — мужчина лениво потянулся, — есть еще один выход. Заплатите мне десять миллионов долларов из своих денег, и я исчезну раз и навсегда.

— Если вы столько знаете, значит, должны знать и то, что у меня нет таких денег, — огрызнулся Чернозерский.

— Конечно. Я даже знаю, что у вас нет вообще никаких денег, — улыбнулся мужчина. — Все ваши банковские счета контролируются тестем. Вы для него — ноль. Пустое место. Он в любой момент может пустить вас по миру с дырявой сумой, стереть в порошок. А то и еще что-нибудь похуже. Решайте, дорогой мой, решайте.

— Мне нужно время, чтобы все обдумать.

— Разумеется. Пяти минут хватит?

— Да вы что, издеваетесь?

— Больше дать не могу, — развел руками мужчина. — Уж извините.

Чернозерский молчал не меньше минуты. Наконец он поинтересовался:

— А каковы гарантии?

— Гарантии чего?

— Того, что меня не поймают.

— Лучшая гарантия — ваши мозги. Подготовку к этой… «операции „Ы“» я проведу лично, осуществлю замысел тоже я. От вас потребуется лишь финансирование и работа по сокрытию похищенной суммы. В первом, как вы понимаете, никакого криминала нет, ну а уж как спрятать деньги и при этом не попасться — продумайте сами.

Чернозерский вновь замолчал на несколько минут. Решение далось ему непросто.

— Хорошо, согласен, — кивнул он. — Только учтите, если мне вдруг покажется, что что-то не так, я сразу же выйду из игры.

— Разумеется, — согласился мужчина и снова обаятельно улыбнулся. — В свою очередь хочу предупредить: я вынашивал свой план почти три года. Можно сказать, это дело всей моей жизни. Посему, если вдруг у меня появятся подозрения, что вы готовите «кидок», я смешаю вас с землей.

— В каком смысле?

— В самом широком. И еще. Никогда, нигде, ни при каких обстоятельствах, даже если мы будем одни в пустыне, не заговаривайте со мной об этом деле.

— Почему?

— Потому что я знаю современный уровень подслушивающей техники.

— А…

— Нигде, никогда, ни при каких обстоятельствах. Я сам буду связываться с вами, когда посчитаю нужным. Мы не имеем права на ошибку. За нее придется слишком дорого платить.

— Хорошо, я понял. Нигде, никогда, ни при каких обстоятельствах.

— Все верно. Ну что, по рукам?

Чернозерский вздохнул.

— По рукам. Кстати, как вас зовут?

— А зачем это вам?

— Ну, должен же я знать, кого мне «двигать».

— Андрей. Андрей Данилович Дерягин. И… — мужчина улыбнулся, — добро пожаловать в дело, партнер.

— Значит, координатор — Скобцов, — пробормотал Волин.

Он ощущал себя так, словно его только что отхлестали половой тряпкой по физиономии.

— Скорее уж не координатор, а организатор, — криво усмехнулся Русницкий.

— Так, Георгий. — Волин повернулся к лейтенанту. — Созвонись с местным отделением, пусть задержат Скобцова и доставят в КПЗ. До нашего приезда.

— Хорошо. — Русницкий схватил трубку.

— Значит, вы его «толкали», — вновь обратился Волин к Чернозерскому. — Вплоть до кресла своего зама.

— Да, «толкал». Но Скобцов оказался классным специалистом в области финансов, — подтвердил тот. — И мне не было стыдно его двигать. Скобцов своих денег стоил. Я вам не врал.

— И вы никогда с ним не заговаривали на эту тему?

— Никогда. Первые полтора года, пока я не сделал Скобцова своим замом, мы вообще не общались. Потом он звонил мне и назначал встречи.

— И что же, за все это время Скобцов ни разу не проявил себя?

— Нет. И повышению этому радовался так, словно ему присудили Нобелевскую премию. А потом начался их роман с Татьяной. Я-то понимал, что «любовь» Скобцова — фикция. Лажа. Прикрытие. — Чернозерский тяжело вздохнул. — Он это делал мне назло. Издевался. Ему ведь было известно о наших отношениях. А она-то в него влюбилась, дура. — Чернозерский понизил голос. — Знаете, однажды этот псих уехал в командировку. Я набрался как следует и приехал к Татьяне домой. Нутам… шуры-муры разные. Она уперлась, и я ей чуть не проболтался. Ляпнул лишнего. Татьяна-то не поняла. Но… самое странное… в ту же ночь мне позвонил Андрей и сказал, что, если я еще раз открою пасть, он перережет мне глотку. Так и сказал, честное слово. — Чернозерский даже вспотел от волнения. Волин понял, что тот боится. Очень боится. До дрожи в коленях. — Ему известно все. Я понятия не имею откуда, но… Это точно.

— А почему Дерягин? — спросил Волин. — Это что, псевдоним?

— Нет, зачем же? Фамилия. Скобцова — фамилия Татьяны. Они когда поженились, Андрей взял ее фамилию.

— Вот поэтому мы справку и не можем получить так долго, — заметил Амир.

— Вы часто с ним встречались? — Волин заканчивал заполнять протокол. — Я имею в виду последние полгода?

— Раза четыре, не больше.

— Можете назвать счета, на которых вы разместили деньги?

— Так нет никаких денег. — Чернозерский усмехнулся печально. — Скобцов меня обманул. Он сам украл деньги. Тамара позвонила мне и сказала, что деньги переведены. Я проверил, а денег на счете нет.

— Тамара?

— Да. Женщина, которая изображала мою жену.

— Значит, все-таки лже-Светлана, — утвердительно заметил Волин. — Не пойму только, зачем это понадобилось Скобцову. Если он сам все спланировал, то должен был знать, что Тамара — не ваша жена. Или я что-то путаю?

— Тамару пригласил я, — с тяжким вздохом признался Чернозерский. — Скобцов о подмене не знал. Он понятия не имел, как выглядит моя жена. Я намеренно не знакомил его со Светланой. Благо, что и повод подходящий искать не пришлось.

— А вам-то зачем это понадобилось?

— Я… одним словом, я хотел обвести Скобцова вокруг пальца. Забрать эти пятьдесят миллионов и при этом сделать так, чтобы Светлана осталась жива.

— Каким образом?

— Когда Скобцов приказал познакомить его со Светланой, я пригласил Тамару. Она и должна была сыграть роль моей жены. После похищения денег я бы вернулся в Москву. К этому моменту Скобцова уже должны были арестовать. Он бы заявил, что убил Светлану, но она оказалась бы жива. Детектив же должен был подтвердить, что Скобцов со Светланой не встречался вовсе.

— И что бы вам это дало?

— Ну, Скобцова признали бы ненормальным и усадили в психушку. Я бы поработал в банке до тех пор, пока все не успокоится, за это время обзавелся бы нужными документами, спрятал деньги понадежнее, развелся и свалил из страны, не опасаясь преследования со стороны тестя. Это очень важно. Леонид Леопольдович могущественнейший человек. — Чернозерский вздохнул. — Только за границей я был бы в безопасности. Скобцов не смог бы меня там достать, поскольку сумасшедшим за бугор путь заказан. Но, как я уже говорил, он разгадал мой план. И успел первым. В результате я остался без этих пятидесяти миллионов, без средств к существованию, без жены, без работы.

— Без свободы ты остался, — пробормотал презрительно стоящий у дверей Стас. — Лет на двадцать. Я-то думал, что Скобцов лох, а оказалось, что настоящий-то лох — ты. Нашел себе благодетеля на сорок «лимонов» баксов. Если Скобцов такой в этом деле спец, то на фиг ты ему понадобился? Да только за тем, чтобы получить нужную информацию и доступ к деньгам. Вот и все. Это не ты его «развел», а он тебя.

— Одну секунду, — Амир недоуменно посмотрел на Чернозерского, — вы пригласили Тамару, это я понял. Но как клерк принял у нее документы?

Чернозерский улыбнулся загадочно.

— А-а-а, это отдельная песня. Примерно за неделю до того дня, на который была назначена «операция», Тамара устроилась в банк уборщицей. Не без моей помощи, само собой. Она просто подождала, пока нужный операционист отлучится, и подложила папку ему на стол. Вот и все. Это я сам придумал. Неплохая идея, верно?