Москва бандитская 1-2

Второе пришествие

Положение воров всегда зависело от ситуации в обществе, отражало его приоритеты - духовные, нравственные и даже экономические и политические. После почти полного уничтожения клана к середине пятидесятых, с наступлением хрущевской оттепели, наметился ренессанс воровского движения. При брежневском правлении уголовная элита не только вернула утраченные позиции, но трансформировалась и приобрела новые, отвечающие изменившимся экономическим ориентирам качества.

По существу, именно на воров в законе или их доверенных лиц опирались инициаторы так называемой перестройки. Дельцы и цеховики, перекупщики и мелкие производственники, валютчики, торговцы антиквариатом и петрушкой на колхозных рынках, шабашники и промысловики - все они, кто раньше, а кто позже, оказались под опекой имеющих связи, опыт организаторов и влияние лидеров преступной среды.

В хаосе бездарно реформируемой экономики (опыт "младших" братьев по бывшему соцлагерю тому подтверждение) первыми удар приняли крупные промышленные предприятия, заводы-гиганты и в меньшей степени, в силу автономии и менталитета, сельскохозяйственные и агротехнические объединения. В реалии нового периода удачнее вписывались небольшие коммерческие структуры, особенно торговые и посреднические, которые и в былые времена вели двойную бухгалтерию, знали о теневой экономике не понаслышке. В этих условиях воры в законе получили уникальную возможность выбить себе лучшие места под солнцем не только в привычном зарешеченном мире. И законники свой шанс не упустили. Лимузины, особняки и совершенно неисполнимые еще вчера путешествия по заграницам… Казалось, их восхождению не может помешать ничто. Но жизнь преподнесла неприятный сюрприз. В условиях, когда законы не работали, а карательные органы находились в ступоре политической трансформации, многие процессы в обществе регламентировались силой мышц и отсутствием рефлексий. Так на социальную сцену вышли коротко стриженные завсегдатаи качалок и дисциплинированные воспитанники школ ДОСААФ. Жить под ворами они не захотели. Началась война на истребление.

Было бы наивно предполагать, что в кровопролитной схватке прошедшие уникальную жизненную школу генералы преступного мира потерпят поражение. Они победили, но победа далась им очень тяжело.

Легкой и безоблачной жизнь "коронованных" особ не была никогда - ни на зоне, ни на воле. Воры в законе всегда обязаны держать марку. В противном случае они лишаются "высокого" звания и переходят в категорию прошляков, что влечет за собой покровительственно-презрительное отношение братвы. В лагерно-тюремном мире законники являются гарантами жесткого, но большей частью мирного и бескровного противостояния администрации и заключенных. Они же отвечают за порядок, выход на работу, гасят конфликты и предотвращают возможные инциденты.

Владимир Харламов, проведший большую часть сознательной жизни в лагерях и тюрьмах, почитает воровские традиции не только потому, что называет себя "заслуженным крадуном". Он - профессиональный, многократно судимый квартирный вор, каждый раз освобождавшийся "звонком" (полностью отбывая срок). Харламов сидел вместе с Василием Бузулуцким, Сашей Говорунчиком, Шуриком Устимовским и другими законниками. Бывал в печально знаменитой крытой тюрьме "Белый лебедь", мотал срок в Кировской области, Коми, на окраинах бывшего Союза - за Байкалом и на Камчатке, знает поселок Бадья, Княжногост и Ветлаг. Он вспоминал страшный кровавый бунт заключенных в августе 1978 года на зоне УФ-91/2 под Новосибирском. Беспорядки были безжалостно подавлены, погибло около сотни человек, еще сотни получили увечья и "довески" - прибавку к уже имевшемуся сроку. По мнению Харламова, стихийно возникшего бунта никогда бы не случилось, если бы на зоне был хоть один-единственный вор в законе.

По образному сравнению Владимира Харламова, для лагеря жулик что-то вроде директора на крупном промышленном предприятии. Есть он - и завод работает в нормальном режиме, нет - все рушится. Предприятие будет функционировать месяц, другой, третий, но рано или поздно начнет разваливаться.

Не меньший авторитет в уголовной среде воры, или, как их иногда называют, жулики, всегда имели и на свободе. Они выступали арбитрами в спорах, решали вопросы защиты цеховиков и раздела сфер влияния, организовывали грев изоляторов и зон, исподволь руководили молодыми бригадами квартирных воров, угонщиков автомобилей, рэкетиров. К их словам прислушивались не только товарищи по "ремеслу", но и оперативники. Потому что не учитывать мнение информированных и влиятельных людей, какими являются законники, было бы непростительной ошибкой.

Однако привычный порядок начал давать сбои. Старые зеки приход беспредела относят к 1987 году. Характерно, что дата совпадает с появлением на политической арене "великого" реформатора.

Первое время изменения были не так заметны. Но постепенно все громче стали заявлять о себе молодые - бритоголовые, дерзкие, уважающие лишь один аргумент - силу. На зонах и пересылках они вели себя скромнее и вынуждены были считаться с заведенным порядком. Но к началу девяностых воровские традиции начали подвергаться испытанию повсеместно. Не только на воле, но даже в зарешеченном мире молодые, увешанные цепями и упакованные в "адидасы" быки захотели на равных говорить с прошедшими десятилетия лагерей и острогов ворами и авторитетами. Вчерашние пэтэушники, не имевшие ни одной ходки, презрев "закон", брались за оружие и направляли его против элиты криминального мира. Ради перспективы получения денег они, не раздумывая, готовы были разрядить рожок автомата в любого конкурента.

Самые серьезные потери воровской орден начал нести с 1993 года. Один за другим гибли люди, чьи имена знал любой зек или оперативник со стажем. Киллеры расправились с Глобусом, Арсеном Микеладзе, Султаном, Гогой Ереванским, лидером грузинского клана Квежо, Пипией, Сергеем Кругловым по кличке Сережа Борода. (Его, кстати, незадолго до смерти назвали российским наркобароном и определили на контроль за поставками кокаина в СНГ.)

Затем наступила очередь известного вора Тайора, расстрелянного наемным убийцей около гостиницы "Бега", погибли законники Резо, Роин, Пушкин, Садиков, Босяк, ногинский вор Витя Зверь. Нашли преждевременную смерть авторитеты Вальдон, Заяц, Паша Родной, Англичанин, Емеля, погибли братья Амиран и Отари Квантришвили, Федя Бешеный, Мансур, Леонид Завадский, глава чеченской группировки Сулейманов, Виктор Коган, по кличке Жид, в собственном автомобиле был расстрелян лидер бауманцев Владислав Ваннер, известный всей Москве по кличке Бобон. На Тверской взорвался "Мерседес-600" с некоронованным королем российского криминалитета Сильвестром. Его тело удалось опознать, только показав платиновый зубной протез американскому дантисту-изготовителю…

Список погибших в мафиозных войнах можно продолжать. И все равно полным он не будет. Перечислены лишь наиболее именитые фигуры, но они дают представление о масштабах противостояния.

Еще в недавнем прошлом человек, поднявший руку на вора или авторитета, превращался в смертника. Приговор исполняли специально избранные "перспективные" бойцы. И избежать смерти нарушитель закона уже не мог. Теперь ситуация изменилась. Каждое новое убийство, как правило нераскрываемое, порождало волнение и растерянность в уголовном мире, разговоры и обсуждения на очередных похоронах и последующих сходках. Те же, кто посягнул на жизнь авторитета, лишь получали дополнительные очки. Они жили по законам себе подобных молодых беспредельщиков, наводнивших столицу и раскатывавших по улицам в джипах и "БМВ", с многозарядными пистолетами и помповыми ружьями под сиденьями.

Смерть выкашивала тех, кого раньше старательно обходила стороной. Казалось, владычеству воров в законе вот-вот придет конец. Но неожиданно они сделали ответный ход. И сделали его там, где всегда играли белыми - за тюремной решеткой.

Второе пришествие воров началось с того момента, как на зону пришли первые отморозки, те, кто не привык считаться ни с кем и ни с чем. Там законники показали, кто "в доме" настоящий хозяин. И весы качнулись, постепенно ситуация стала меняться. Уже беспредельщики, поставленные в экстремальные условия переполненных изоляторов и тюрем, вынуждены были искать покровительства и расположения жуликов и положенцев. Убийства и пренебрежение уголовными законами на воле продолжалось, но уже не так откровенно и вызывающе. Что касается тюрем и лагерей, течение жизни в них понемногу возвращалось в прежнее русло. Второе пришествие законников состоялось…