На воле

— Для тебя это уже не имеет никакого значения, — словно повторяя вслух его мысли, ответил блондин.

Из-за спин двух вошедших парней показался Саша. Вид У него был унылый.

— Я должен тебе говорить за это спасибо? — с ненавистью посмотрел Сократ на бывшего телохранителя. — Продался, сука! Жаль, я тогда за тебя, крысятника, заступился. Если бы не я, ты до сих пор носил бы марфушкин передник.

Взгляд Сократа вновь вернулся к пистолету. Наверняка подобные образцы оружия выполнялись по спецзаказу — интересно было бы узнать, чьим пальцам приходилось сжимать эту латунную рукоятку. «Танфольо-ультра» являлся одним из самых мощных современных пистолетов, может быть, именно поэтому он так полюбился российским мафиози. Носить его в кобуре под мышкой считалось таким же шиком, как сверкать фиксой из червонного золота. Преимущество «танфольо» состояло в том, что его курок почти не имел холостого хода, напоминая тем самым спортивный образец — достаточно только навести оружие на цель, и после легкого нажатия рука, не дрогнув, отправит горячее послание противнику.

Сократ взглянул на Сашу, который вполне комфортно чувствовал себя в компании поверженного шефа.

— Ты еще поплатишься за это, сука, — процедил сквозь зубы Сократ.

Стальное шептало терпеливо удерживало ударник на боевом взводе. Но вот курок сместился, и ствол выплюнул девятимиллиметровую смерть прямо в центр лба Сократа. Колени авторитета подломились, и он повалился на застилавшую паркет шкуру белого медведя, заливая ее кровью.

— А что с этим-то делать? — кивнул Хорек на Сашу.

— Не таскать же нам его вечно с собой? Пристрелить его, — распорядился Колян. — Пускай все смахивает на обыкновенную бытовуху. Посидели немного ребята, выпили винца, а потом хмель в голову ударил, вот и перестреляли друг друга.

— Да вы что, мужики, сдурели? — попятился в глубину комнаты Саша. Он едва не упал, споткнувшись об огромную голову белого медведя. — Да я язык в задницу засуну и проживу так всю жизнь!

Угрюмый в сопровождении двух «быков» медленно, но неуклонно, как надвигающаяся гроза, стал приближаться к Саше. В руке он держал ТТ — игрушку середины тридцатых годов, расставаться с которой было не жаль.

— Мужики, да вы что, в натуре? Ну падлой буду, землю буду жрать, если вякну!

Саше приходилось бывать в комнате Сократа. Дважды он без ведома хозяина приводил сюда рыжеволосую толстуху, очень напоминавшую кобылицу, впервые отведавшую азарта скачки. Он покрывал ее целую ночь, а на следующее утро у него ломило от физических упражнений все тело, словно у перетренировавшегося жокея. Саша знал, что в верхнем ящике тумбочки, стоявшей рядом с диваном, кроме вороха импортных презервативов находится маленький короткоствольный «вальтер», без труда умещавшийся даже в женской ладошке. Достаточно только потянуть за ручку — ящик откроется без всякого скрипа, и в следующее мгновение можно будет всадить пулю в морду мрачному верзиле, который подходит все ближе, а потом заняться блондинчиком.

Большим пальцем Саша нащупал ручку и понемногу стал выдвигать ящик.

— Мужики, да оставьте вы это дело. Это же я вас привел к Сократу, зачем мне лишний раз подставляться? Если я кому-то вякну не по делу, так его дружки мне же башку отвернут. — Горячая ладонь натолкнулась на прохладу металла, которая была так же приятна, как освежающий напиток в жаркий день. — Да я теперь ваш с потрохами, — продолжал Саша, обхватывая пальцами рукоятку «вальтера».

Прозвучавший выстрел заставил задребезжать стекла в окнах. С гвоздя слетела и грохнулась на паркет какая-то авангардная картина. Саша, так и не успев выхватить оружие, опрокинулся на мягкий кожаный диван. Кровь из простреленного лба струилась по его лицу и затекала в разинутый рот.

— Все как полагается, — ровным голосом произнес блондин, покачивая на руке «танфольо». — Жаль расставаться с этой игрушкой. Но ничего, приобрету другую, такую же убойную.

Он вынул магазин с патронами, тщательно протер рукоять и ствол и бросил пистолет рядом с трупом. Солнечный луч, проникший через щель между шторами, упал на латунную рукоять и золотом отразился на безмятежном лице мертвеца.

— Все, нам здесь делать больше нечего. Не оставьте отпечатков, а то и так наследили по всей Москве. Везде о нас только и говорят.

Кроме раздражения в голосе Коляна прозвучали и нотки гордости.

— Уходим без шума, не глядя но сторонам. Чтобы все было естественно, будто мы приходим сюда каждый день.

Подобных наставлений Николай мог бы не давать. Угрюмый вспомнил случай, когда они расстреляли в одной из московских бань пятерых авторитетов, а потом выходили из здания гуськом, перебрасываясь шутками, словно из винного магазина.

Колян опрокинул шкаф, в котором грохнула посуда, пнул подвернувшийся на дороге стул — разгром был учинен. Главное — не переборщить.

— К выходу, — поторопил Колян Хорька, который слегка отодвинул занавеску и бдительно посматривал вниз.

На низкой тумбочке, в стеклянной неглубокой вазе, лежало золотое колье с крупными рубинами. Бросив взгляд на удалявшегося Коляна, Угрюмый быстро сгреб колье и сунул в карман. Вещичка была знатная. Сегодня Федор отбывал на родину и прямо из аэропорта намеревался заглянуть к женушке Коляна. Можно было не сомневаться, Надежда обрадуется такому подарку.

Глава 50

Время для отлета было выбрано не самое подходящее. Просторные залы были до отказа забиты отъезжающими, а туман, упавший на взлетное поле еще два дня назад, и не думал рассеиваться, плотной вязкой ватой облепив диспетчерскую и здание аэровокзала. В воздухе витало раздражение. Многие, устав ждать и надеяться, спали в креслах

Колян, раскинувшись в кресле, грубовато наставлял Угрюмого:

— Вставишь всем, кто меня начал забывать. Слава Богу, тайга у нас не маленькая, в ней кого угодно можно похоронить. Отберешь «быков» покрепче и погонишь сюда полным ходом. У меня такое ощущение, что нас стали потихонечку вычислять, так что нам придется прикрываться этими ребятишками, которых ты привезешь.

— Их быстро уберут.

— Тогда привезешь еще, — Николай невесело усмехнулся. — Мальчикам хочется романтики, приключений, стрельбы — пообещай им, что всего этого они получат в избытке. Дашь им подъемные, пусть расскажут своим телкам, что стали гангстерами. Бабы обычно пищат от таких заявлений. -

Федор почти не слушал Коляна и думал не о новобранцах, которых придется загружать в самолет и везти в Москву, а о стройных ножках Надежды. Однако он умело делал вид, будто не пропускает ни одного слова босса: заинтересованно кивал и вставлял словечки типа «само собой», «разумеется», «сделаю все, как надо». И все же наваждение в виде голой Надежды, самозабвенно отдающейся ему в ванне, не отпускало его.

— Даю тебе два дня. На третий ты вместе со всеми рекрутами должен быть в Москве. Жилище для них я уже подыскал.

Бригада Коляна переходила, если так можно выразиться, на постоянную работу. Еще недавно Колян нанимал людей лишь на отдельные акции — выполнив намеченное, они возвращались в Сибирь. Теперь Радченко начал пускать в Москве корни, усиленно внедряясь едва ли не во все сферы бизнеса. При новых масштабах работы требовалась сильная бригада, работающая на постоянной основе.

Полгода назад Николай побывал в Англии на выставке шпионской аппаратуры. Он не поскупился и приобрел самые современные подслушивающие устройства: «жучки», которых не мог обнаружить ни один прибор, миниатюрные пеленгующие устройства с радиусом действия несколько десятков километров, способные засечь номер мобильного телефона, даже если разговор продолжался всего лишь несколько секунд, а также прочую шпионскую атрибутику. Если судить по данным прослушивания, вся московская воровская элита была обеспокоена массовым устранением законных. Такого масштабного отстрела за столь короткое время Москва не знала даже в самые худшие времена. Судя по разговорам, воры догадывались, что в столице объявилась какая-то крупная банда с хорошим техническим оснащением. Воры не исключали того, что в состав банды входят высококвалифицированные специалисты из военных ведомств. Один из законных даже предположил, что банда явилась откуда-то из Сибири, потому что подобные зверства с применением топоров и зубил наблюдались прежде именно в Сибири.