Дикие

- Один раз ничего не значит! Можно попробовать еще раз!

- А зачем?…

Взглянув на девушек более пристально, Стас коротко присвистнул:

- Эге! Да ваша бабуля никак сглазила вас!

- Она не занимается сглазом, это совсем другое.

- Ну, да, конечно. Пошептала над вами и все дела!… - Стас обеспокоено покачал головой. - То-то я гляжу, вы какие-то тормозные! Даже подумал, может, что случилось?

Он порывисто обнял Маргариту, притянул к себе за плечо Мариночку. Гладя их по волосам, и сам не сразу понял, насколько глупо прозвучала его последняя фраза. В самом деле, что может случиться еще после всего того, что перенесли эти девушки?

- Вот, что мы сделаем… - торопливо заговорил он. - Мы сейчас сядем, и вы все мне спокойно расскажете. От начала и до конца… - Зимин почти насильно усадил своих подруг на деревянную лавку, тяжело опустился рядом. Потревоженное плечо немедленно вспухло огнем, и какое-то время он сидел с закрытыми глазами, терпеливо пережидая боль. И снова они повели себя необычно. Не заметили ни его гримасы, ни закрытых глаз. Стало быть, он не ошибся, - старая чертовка действительно околдовала девушек. Возможно, ради их же блага, но Стасу подобная опека с каждой минутой нравилась все меньше. С некоторым испугом он прислушался к себе, силясь выявить те тайные знаки, которыми наделяла Горбунья своих подопечных. Как ни крути, а он пролежал здесь в беспамятстве несколько часов, и за это время Горбунье ничего не стоило подвергнуть своему чертовому гипнозу и его. Не очень понятно, где она этому научилось, но не подлежало сомнению, что колдовать она и впрямь умеет. Продолжая с беспокойством взирать на девушек, Стас внутренне признал, что с подобным ему пришлось столкнуться впервые. Ничего похожего он никогда не встречал и, может быть, поэтому ощутил первородный животный страх. Старуха была немощна и стара, но она располагала чем-то совершенно иным - силой, перед которой пасовали молодость, зубы и мускулы…

Глава 17

Короткого сна и контрастного душа хватило Гриневу, чтобы прийти в себя. Правда, продолжала мучить инерция голода, но с этим явлением он был уже знаком - знал, что, спустя несколько дней, все пройдет само собой. Вот и сейчас он шагал следом за Михаилом Шебукиным, с удовольствием уписывая приличный кус грибной пиццы. Пицца именовалась итальянской, но выпекали ее в местной уралмашевской пекарне, хозяином которой был хохол, бухгалтером - татарин, а два главных пекаря являлись соответственно вьетнамцами. Неудивительно, что заведение именовалось «Славянским хлебушком». Современная Россия обожала подобные перевертыши: китайские ресторанчики регистрировались, как чебуречные, булочные, чайные и пирожковые напротив именовали на возвышенный манер, без зазрения совести заимствуя обороты из французской и немецкой лексики.

- Слушай, эта ваша Горбунья, действительно, умеет колдовать?

- Не знаю, я ведь ее только мельком видел. Но девчонки Зимина, судя по всему, от нее в полном восторге. Говорят, что лечит старуха виртуозно.

- Ну, лечить, положим, и я могу.

- Тут все дело в том - как лечить. А Горбунья, судя по всему, лечит быстро и эффективно. Той же Маргарите ногу в пару дней выходила.

- Интересное кино! - задумчиво пробормотал Мишаня. - Горбунья лечит, и Василиса изгоняет болезни. Выходит, это у них фамильное?

- Получается, что так. - Василий обтер губы салфеткой, слепил в ком и метко запустил в урну. - Ты ведь знаешь Мариночку?

- А як же! И Мариночку знаю, и Марго.

- Вот и скажи, какой надо быть кудесницей, чтобы вскружить таким дамочкам головы? А она им именно вскружила. Они даже бабушкой ее стали величать.

Шебукин пожал плечами.

- Может, и так, только я, честно говоря, особой волшебной силы в Василисе не усмотрел. Бабуля, конечно, колоритная: губы подкрашивает, трубку курит, перманент уважает, но больше все-таки смахивает на шарлатанку. Знаешь - из тех, что учат играть на белых клавишах, не касаясь черных. Дескать, бемоли и диезы - сугубо от дьявола. Мне, кстати, она тоже ладонь смотрела.

- Ну, и что?

- Да ничего хорошего. Нагадала, что богатым мне не быть, что первый ребенок будет часто болеть, а жена станет присматривать за мной и не позволит ходить на сторону. Ну, а смерть нагадала и вовсе от головы.

- Это как?

- А фиг ее знает, но я так думаю: это либо инсульт, либо пуля. - Шебукин беззаботно качнул плечом. - Только шняга все это! Я в эти штучки никогда особенно не верил. По мне - что фатум, что судьба - все лажа. Придумка для слабаков и лохов. Для тех, значит, кто не хочет горбатиться и мозги напрягать.

- Не знаю… Если так, то я тоже, наверное, лох.

- Это еще почему?

- Да потому что в судьбу верю. - Василий окинул улицу пристальным взором, словно сходу собирался указать на людей с доброй и недоброй судьбой. - Взять тех же артистов или спортсменов, - одним судьба с самого начала фартит, а у других спотык за спотыком.

- Правильно! - подхватил Мишаня. - Одни пашут, как лоси, а другие клювом щелкают.

- А Наполеон? Ведь не дурак был, интегралы знал, в литературе толк понимал, а прежде всего интересовался судьбой подчиненных. Если узнавал, скажем, о каком-нибудь везунчике, сразу повышал его в звании. И в итоге создал лучший маршалитет в мире! Что не имя - то история! Мюрат, Даву, Ней - все под стать нашему Суворову. Или взять, к примеру, нас с тобой.

- Причем тут мы-то?

- Да все при том же! Меня вот все мои родичи в медицину толкали, в хирурги пророчили, а я до третьего года проучился и бросил все к чертям собачьим. Сам в армию подался. И только позже понял, почему так произошло.

- Ну, и почему же?

- Да потому, что встретить свою супругу мне суждено было именно в армии. И там же один сержант предложил мне в спасатели податься. Вместе теперь и работаем… Ты ведь тоже, кстати, в агентство пошел неведомо почему? Денег много не получаешь, работа неспокойная, а все одно в кайф. Или не так?

- Ну, вообще-то… - Шебукин озабоченно потер нос. - Если в этом аспекте смотреть на вещи…

- В каком же еще! - Гринев усилил давление. - И с Валентиной своей ты тоже через работу познакомился. Или забыл уже? Она ведь сама к вам в «Кандагар» пришла телохранителя нанимать. Из всех ребят не кого-нибудь, а тебя выбрала. Так или нет?

- Ну, так… - нехотя признал Шебукин.

- Вот и получается, что судьба!…

Мишаня скривился в скептической усмешке.

- Василиса тоже мне про судьбу твердила, а я потом узнал, что она у себя в подъезде монетки по ступеням раскладывает - украинские и наши. Дескать, найдешь гривну, значить, быть тебе этим летом на Украине. Или познакомишься с парнем киевлянином… Мол, судьба, ничего не поделаешь.

- Ты что, гривну у нее в подъезде нашел?

- Да нет, - наш обыкновенный рубль.

- Вот видишь, потому и не ездил никуда дальше российских границ. Судьба!

- Да ну тебя с твоей судьбой!… - Шебукин досадливо поморщился. Осмотрев двор, в который они только что вошли, буркнул: - Между прочим, мы уже на месте. Вон подъезд с ажурным козырьком? Там она и живет.

- Тогда вперед?

- Пошли… - Михаил сделал было шаг, но тут же ухватил Гринева за рукав. - Ну-ка, притормози!

- Чего ты?

- А видишь тех стриженных ребяток, что там тусуются?

- Это возле серенькой тачки?… - Гринев присмотрелся внимательнее и тут же встрепенулся. - Елки зеленые! Да ведь это же она рядом с ними! Бабка наша!…

- Тихо, керя, услышат.

- Так увезут же ее! - громким шепотом прошипел Гринев. - Наверняка это люди Атамана! Горбунья сама говорила, что их скоро убьют.

- Ну, во-первых, увозят не Горбунью, а Василису, а во-вторых, еще посмотрим, кто кого убьет! В наших краях мы и сами атаманы… - Шебукин возбужденно огляделся. - Телефон есть? В смысле - сотовый?

- Еще три дня назад был. В лесу остался, у братков.

- Тогда бери мой. - Михаил протянул Гриневу телефон. - В темпе звони нашим, проси подмоги. Ну, а я попробую задержать этих архаровцев.